— Извините, но я вор-домушник и маньяк-убийца в одном лице. Вашу квартиру я грабить не буду, по плану у меня намечена другая. Вы меня проведете наверх мимо консьержки как своего приятеля. Она ничего не должна заподозрить. За эту услугу я не стану отстреливать вам яйца. Вы все поняли?

Мужчина не мог произнести ни слова, лишь кивнул головой. Скуратов взял его под руку и повел к подъезду. Клиент попался здравомыслящий, он даже поздоровался с консьержкой, а та по слепоте свой сквозь линзы очков Скуратова не разглядела.

Они поднялись на второй этаж, мужчина остановился у двери справа. По расчетам Скуратова, сосед жил под квартирой Оксаны. Задача упрощалась.

— Открывайте, не стесняйтесь, — предложил репортер.

— Вы же не ко мне шли.

— От вас ближе. Открывайте.

Спорить не имело смысла, и сосед открыл свою дверь. Скуратов обратил внимание на стальные двери, выкрашенные под дерево, и сложные замки. У него не было опыта вскрывать такие, он имел дело с чердачными дверьми, где вопрос решался быстро и просто.

Сосед впустил незваного гостя в свои апартаменты.

— А теперь отключите сигнализацию. Живо!

Хозяин нажал кнопку на коробочке у двери и назвал пароль. Красный огонек погас, зажегся зеленый.

— Все квартиры оборудованы сигнализацией? — спросил вор.

— Весь дом, — ответил мужчина, лишившись последней надежды на спасение.

— Я так и думал. А теперь до моего возвращения вам придется немного полежать без движения.

Скуратов раскрыл сумку, достал скотч и обмотал хозяина липкой лентой, после чего оттащил беспомощный кокон в спальню и бросил на кровать.

— Воры и убийцы тоже умеют держать слово. Вас я убивать и грабить не намерен. Будете паинькой и через полчаса обретете свободу.

Квартира была огромной, пять комнат, значит, и у Оксаны такая же. Недурно устроилась служанка банкира. Скорее всего, имела спонсора, так это теперь называется. А по внешности не скажешь, заурядная девчонка.

Балкон выглядел как дополнительная комната, и что радовало — имел крепкие, надежные перила. Веня достал веревку и прикрепил к ней раскладной якорь. Он раскрывался, как зонтик при нажатии кнопки. Подойдя к перилам, Веня раскрутил веревку и швырнул якорь вверх. Он зацепился за ограду верхнего балкона с первой же попытки. Лазить по канатам Скуратов умел с ловкостью трюкача и, повесив сумку на плечо, быстро взобрался на третий этаж, а потом вытянул веревку вверх.

Балконная дверь оказалась запертой. В ход пошел стеклорез. Он вырезал квадрат у ручки, локтем выдавил стекло. Образовалось ровное отверстие. Просунув руку, открыл дверь изнутри и вошел в квартиру, после чего включил фонарь, а затем нашел выключатель на стене. То, что в квартире зажегся свет, его не смущало. Кроме консьержки, освещенные окна никого не смутят. Комната служила гостиной, здесь был даже камин. На полу валялись рамки с разбитыми стеклами, но фотографии из них вынули. Первый признак того, что хозяйка сюда не вернется. Конечно, Оксана могла не знать о фотографии, сохранившейся у Анны, и уж тем более не подозревала, что ее сфотографируют в банке. Рыжий парик с челкой — не способ изменить внешность до неузнаваемости. Банковский клерк может и не узнал бы ее, но только не Скуратов с его профессиональными навыками. Запоминать лица людей входило в его обязанности, особенно женские лица. Ведь женщины, их слабости кормили его. Вещи и мебель квартиру не загромождали, обстановка выглядела скромной, что упрощало поиски. Одежды в шкафах не было. Он помнил слова консьержки: «Оксана попросила шофера подняться наверх за вещами». В другой комнате Скуратов заметил сумочку, застрявшую в щели между сиденьем и подлокотником. Он вытащил ее. Это была копия той, с которой Анна ходила на вечеринку. Такую же при себе имела и Юлия Баскакова. Помимо женских причиндалов в сумочке оказались ключ с позолоченным брелоком, рыжий парик и записная книжка. Золотая зажигалка не могла быть уликой, но она понравилась репортеру, и он бросил ее в свой карман как сувенир. Скуратов сгреб все предметы в свою сумку. Рядом с креслом на столике стоял телефон, на корпусе которого мигало красное окошко, сигналил автоответчик. Веня включил автоответчик. Механический голос сказал:

— У вас три новых сообщения. Пятница. Восемнадцать часов семь минут.

Раздался гудок, потом послышался мужской голос:

— Завтра в восемь тридцать придешь в ресторан «Маяк» и не опаздывай, он этого не любит.

Раздались короткие гудки, и вновь послышался механический голос:

— Воскресенье. Одиннадцать часов двадцать минут.

Опять заговорил мужской голос, и Скуратов узнал его, это говорил банкир Гурьев:

— Оксана, почему ты не пришла на работу? Анюта опять тянется к бутылке, я не могу за ней углядеть, у меня своих дел хватает. Приходи срочно!

Веня вспомнил, как Гурьев уверял его, что не знает координат служанки, и позвал Анну, а та нашла вырванную страницу в блокноте. Старик врал. Зачем?

И опять железный голос, незнакомый.

— Воскресенье. Одиннадцать часов тридцать одна минута.

— Куда ты подевалась, чертова кукла?! Мне нужен ключ! Где ты?

На этом записи оборвались.

Скуратов достал ключ. На брелоке стоял номер ячейки, в которой лежали бриллианты. 824.

Веня перешел в следующую комнату и включил свет. От увиденного он едва не вскрикнул и выронил сумку из рук. В кресле сидела Оксана и смотрела на него. Скуратов не мог пошевелиться, но и она не шевелилась. Так продолжалось с минуту, пока он наконец не понял, что у девушки стеклянные глаза и она никуда не смотрит, или точнее, ничего не видит. Лицо Оксаны походило на белую простыню. Подойдя ближе, Вениамин коснулся ее руки, из которой тут же выскользнул бокал и упал на ковер. На полу стояла бутылка французского шампанского. Точно такое разносили по фойе в отеле «Континенталь». Им уже отравили уборщиков в электричке, дошла очередь и до Оксаны. Скуратов решил ничего не трогать. Этим делом займутся эксперты Кулешова.

В квартире раздался звонок, и парень похолодел. Звонки начали повторяться один за другим. Перепуганный вор выскочил на балкон и глянул вниз. У подъезда стояла милицейская машина с работающими мигалками. Кто их вызвал? Сосед? Нет, он не мог встать. Взломать двери они не смогут, им понадобится динамит и веревок с собой они тоже не возят. Но как… Идиот! Ну, конечно же! На дверях балконов тоже стоит сигнализация.

Ждать у моря погоды Скуратов не стал. Пришлось опять воспользоваться веревкой с якорем, но теперь пришлось закидывать его на крышу. Жестяной карниз не был таким надежным как балконные перила, но выбора не было.

Ему опять повезло, он взобрался на крышу, не сломав себе шею. Перебежав на другую сторону дома, Веня взглянул вниз. В темном уютном дворике стояли высокие деревья, но далеко, метрах в пяти от здания. Раздумывать было некогда. Достав из сумки самую длинную веревку, он привязал один конец к мачте антенны, другой сбросил с крыши. Конец повис чуть ниже второго этажа. Прыгать опасно: в доме четырехметровые потолки, третий этаж, как современный пятый. Скуратов натянул перчатки, ухватился за веревку и начал спуск. В середине пути он остановился, совсем рядом оказалась огромная ветвь дерева. Скуратов уперся ногами в стену дома, резко оттолкнулся, но до ветки не дотянулся. Только с четвертой попытки он уцепился за сук, сумел взобраться на него, потом доползти до ствола. В этот момент во дворе появились милиционеры с автоматами. В квадратном дворе, похожем на колодец, было две арки, в одну и вошли стражи порядка, другая находилась напротив, за садиком с игровой площадкой. В ветвистом дереве фигура человека сливалась с темнотой и загораживалась ветками. Его не заметили, как и черную тонкую веревку. Милиционеры потоптались на месте и ушли. Веня спустился на землю и пустился бежать что было сил. К машине он возвращаться не решился, выбрался на Кутузовский проспект и зашел в небольшой ресторанчик, работающий до утра. Заказав бутылку водки и салат, начал приводить свои мысли в порядок.