– Извини, – прошептал он. – Ты где?

Я была так близко к Кейду, что чувствовала тепло его тела. Я подняла руки, думая, что коснусь его спины, но поняла, что дотронулась до его груди.

– Прямо здесь.

Кейд накрыл мои руки своими:

– Теперь я на тебя не наступлю.

– Можно просто сказать им, что мы гости, которые заблудились, – предложила я.

– И перелезли через ворота? Боюсь, они узнают меня и лишат отчима членства в гольф-клубе. Они поймут, что я не заблудился.

– Они лишат его членства из-за такой ерунды?

– Скажем так, они, скорее всего, просто ищут повод. Мой отчим не самый приятный человек на планете.

Я кивнула, хотя Кейд не мог видеть меня в темноте. За дверью слышались голоса. Было сложно разобрать, о чем там говорили. Поэтому за нас я не беспокоилась – мы с Кейдом шептались и нас никто бы не услышал.

– Ты с ним ладишь? – спросила я.

– С отчимом?

– Да.

– Нет. – Вот и все, что Кейд сказал. Вероятно, так он давал понять, что не хотел об этом говорить.

– Ты на этой неделе пропускал уроки? – спросила я.

– Нет, а что?

– Оу!

Я не позволю этой информации разбить мое сердце. Это не имело для меня значения. Я ведь рада, что Кейд не написал, напомнила я себе.

– А что? – снова спросил парень.

– Я почти тебя не видела, вот и все.

– А ты искала? – Я почувствовала улыбку в голосе Кейда.

– Размечтался!

Кейд тихонько засмеялся, и я почувствовала желание прикоснуться к нему.

– Саша все рассказала мне.

Это заявление Кейда ошеломило меня.

Мое дыхание стало поверхностным. Саша рассказала ему. Зачем ей рассказывать? Чего она надеялась добиться? Ну конечно же, она ему все рассказала.

Это объясняло, почему Кейд перестал мне писать. Он разочаровался.

– Рассказала? – Это все, что я могла сказать. У меня перехватило дыхание. Лицо покраснело. Удивительно, что оно еще не светилось в темноте. Я попыталась убрать руки, но Кейд крепко прижимал их к своей груди. – Когда?

– Во вторник после нашего с тобой разговора о мужском браслете.

Точно. Это имело смысл. Саша, увидев, как мы разговаривали, одарила меня презрительным взглядом, а потом, очевидно, подошла к Кейду и рассказала правду.

– О-о. – Это все, что я могла придумать в ответ.

– И поэтому я был рад, что наткнулся на тебя сегодня. Я хотел прояснить ситуацию.

– Ты прояснил. Теперь ситуация ясна как божий день.

– Да? А вот мне она до сих пор кажется немного туманной.

– Тогда, может, просто произнести это громко и четко. Что именно тебе сказала Саша?

– Что ты меня ненавидишь.

– Да… подожди, что?

– Для меня это не было новостью, ведь мы накануне обсуждали этот вопрос у меня дома, но я надеялся, мы сможем преодолеть это. Все обсудить. И стать друзьями.

– Нет.

– Мы не можем быть друзьями.

– Нет… да… можем… – Я была в шоке. – Я Саше этого не говорила. Она сказала мне про тебя то же самое.

– Правда? Так ты меня не ненавидишь?

– Нет! Я тебя не ненавижу. В прошлом ненавидела, да. Но не сейчас.

Я сказала это слишком громко. Я поняла это. Было слишком поздно закрывать рукой рот, но я все-таки это сделала. Хотя теперь это уже было не важно. Дверь распахнулась, и мужчина посветил фонариком прямо нам в глаза.

– Кейд Дженнингс? – сказал он.

– Единственный и неповторимый, – ответил Кейд.

– Пройдемте со мной.

Вечер закончился плохо. Кейд отправился в тюрьму. Ладно, просто в кабинет охранника, где его заставили позвонить родителям, чтобы те за ним приехали. А меня отпустили. Я не хотела уходить, но Кейд безостановочно твердил: «Лили, серьезно, все нормально. Я в порядке. Иди». Он снова меня спасал.

Поэтому я ушла, хотя, наверное, стоило остаться. Нет, я не должна была оставаться. Я не могла допустить, чтобы Кейд понравился мне еще больше. Я приносила его в жертву на алтарь дружбы. Изабель все-таки была для меня важнее.

Я отправилась домой и наконец смогла закончить текст песни «Забытый». Песни, которую я технически не могла записать, потому что осталась без гитары. Но, даже одолжив гитару, я не смогла бы исполнить эту песню. Она была о Кейде. Сомневаюсь, что он отнесется доброжелательно к моей победе на конкурсе с песней, основанной на событиях его жизни, ведь он держал их в секрете. Будто Кейд хотел, чтобы мир узнал об отсутствии у него отца, когда ему было тяжело даже писать об этом анонимно.

Сидя на кровати с блокнотом, я посмеялась над собой. Над мыслью, что эта песня могла бы получить приз. Что стала бы всемирно известной только потому, что я выступила с ней на конкурсе. Мои шансы были равны нулю. Да и в любом случае я не могла так поступить с Кейдом. Он слишком сильно мне нравился.

* * *

Все утро понедельника я поджидала появления Кейда. Мне хотелось увидеть его, дабы понять, что в отеле все закончилось хорошо. Так как он больше не писал мне письма, то приходилось рассчитывать свои силы, чтобы попытаться разузнать о нем хоть что-нибудь. Но я нигде его не видела. Идя на урок химии я молилась, чтобы появилось письмо. Я верила, что теперь, когда мы сдали итоговую контрольную, Кейд напишет и извинится за то, что перестал писать, так как был слишком занят учебой. Ведь это отличное оправдание.

Но когда моя рука нащупала под партой пустоту, у меня опустилось сердце. Либо Кейд выяснил, что ему писала я, и таким образом продемонстрировал свое отношение к этому, либо просто двигался дальше – у Кейда всегда было плохо с концентрацией внимания.

Это не имело значения.

* * *

– Что ты хочешь сегодня на ланч? – спросила Изабель.

Я дернула молнию, которая застряла в нижней части толстовки:

– Не знаю. Что-нибудь горячее. Мне холодно.

– Им надо разместить здесь тележку с супом. Это было бы здорово.

– В Аризоне?

– Ладно, на декабрь им надо разместить здесь тележку с супом.

– Согласна.

Я заворчала от того, что молния не поддавалась. Я следовала за Изабель, которая куда-то быстро шла, ее туфли мелькали в моем периферийном зрении, пока я копалась с молнией.

– Как думаешь, чего хочет Саша?

– Что?

Я подняла голову и увидела Сашу, которая направлялась прямо к нам, на ее лице отражалась смесь гнева и горечи. Я не знала, что делать. В правой руке Саша держала кучу бумаг, и мне понадобилось немного времени, чтобы понять, что это. Но уже до того, как она подошла ко мне, я знала, что это были мои письма. Все письма, что я написала Кейду. Где она их взяла?