Я избегаю Александра, боясь, что он захочет поговорить наедине, и тогда я сорвусь. Расскажу всё, что мне поведал Даниил. Но в этот раз я не могу позволить ему успокоить меня, не могу позволить себе верить в то, что всё будет хорошо, когда велик шанс, что он вновь солжёт. Пока он занят с новоприбывшими Тенями, я ухожу к себе в комнату, чтобы сменить броню на одежду полегче. Для меня приготовили ванну, и я моюсь, медленно вспоминая каждый подслушанный разговор, каждый намёк Кристиана и беспокойство Северина о том, что Александр что-то скрывает. Чем больше я думаю о словах Даниила, тем больше нахожу подсказок, подтверждающих их правдивость.

Александр выглядит бледнее в последние дни, его головные боли, синяки под глазами. Он усталый и истощённый, а тени в глазах не исчезают, даже когда он шутит или смеётся.

Вылезаю из воды, когда она становится холодной, а плечи и руки покрываются мурашками. Рассеянно вытираюсь и натягиваю свежие штаны и тёмно-бордовую рубашку, а потом присоединяюсь к остальным в столовой. В окна бьёт оранжевый закат, а в помещении стоит весёлый гам. Такого оживления здесь ещё не было. Собрались вся семья Ласнецовых, Анна, я, Марк и Павел.

– Агата! – воодушевляется Северин, прерывая остальные разговоры. – Знаю, что ты не ешь, но посиди с нами, сейчас так редко нам удаётся собраться всем вместе.

Он указывает мне на один из свободных стульев, я присаживаюсь в самом конце, рядом с Марком. Александр сидит с этой же стороны стола и достаточно далеко, так что даже переглядываться незаметно нам не удастся. Зато буквально напротив располагается Кристиан, и вот с ним мне нужно поговорить.

– Анна действительно приложила принцессу об стол? – удивляется Северин, продолжая прерванный разговор.

Павел заталкивает в рот побольше еды, пытаясь сдержать смех.

– Теперь нам ясно, что хоть её тренировки прошли не зря, – хмыкает Кристиан.

– Но на переговоры лучше никогда её не бери, иначе у нас война будет со всеми, – поддерживает Александр. Я чувствую улыбку в его голосе, и это меня успокаивает.

– Зато Северину никто и никогда не посмеет сказать «нет», – подначивает Марк.

Анна виновато опускает голову вниз, упираясь взглядом в тарелку, что-то бубнит себе под нос и вилкой мнёт картофель, который и так уже превратился в пюре.

– Зато мы узнали любимое место Александра, – сестра умело переводит тему, и Павел с таким усердием согласно кивает головой, что все поворачиваются к нему.

На лице Анны появляется ехидная улыбка, ведь она догадывается, что Александр не придумал какого-либо оправдания на этот счёт.

– И где же это? – Северин выглядит заинтересованным, аккуратно прожёвывая сочный кусочек говядины, что положил в рот.

– В кровати, – сразу отзывается Павел.

– Ты вроде не большой любитель валяться на перине, – Марк с недоумением поворачивается к своему командиру.

– В моей кровати, – спокойно поправляю я.

Мы все вздрагиваем, когда Александр громко давится водой, расплёскивая из стакана часть на стол. Северин в шоке, но стучит его по спине. Возможно, Анна и Павел хотели помучить принца намёками, но я растягиваю губы в мрачной улыбке, забирая эту возможность и наблюдаю за их собственным смущением.

– Так я сказала при всех Елене, – пожимаю плечами, откидываясь назад. – Моя вина. Она всегда неровно дышала к Александру, а раз руки на встрече нельзя было распускать, то я решила надавить ей на больное.

Старший принц поворачивается ко мне с благодарностью во взгляде, когда я избавляю его от неловкого объяснения.

– И как? Сработало? – усмехаясь, спрашивает Марк.

– Ещё как! – хохочет сестра. – Я думала, что эта стерва набросится на Агату, чтобы ей глаза выцарапать.

– Проклятье… – Александр затыкает нос салфеткой, запрокидывая голову вверх.

– Опять кровь пошла? В последнее время это с тобой часто, – Северин смотрит на брата с беспокойством, а тот лишь отмахивается.

– Дел по горло. Я плохо сплю, да и голова болит временами. Ничего страшного.

Нас всех это не сильно убеждает, но кровь останавливается быстро и напряжение за столом вновь сходит на нет. Я едва заметно киваю Кристиану, пытаюсь подсказать, что нам стоит поговорить после ужина.

Мы продолжаем шутить, обсуждая события последних дней. Но когда вся еда съедена, переходим к серьёзным темам. Я вновь рассказываю о том, что поведал мне Даниил, но всё так же молчу об Александре. Но и об условиях перемирия, где возможен обмен на меня, я тоже рассказываю в первый раз.

– Он дал мне три дня, – заканчиваю я рассказ.

– На что? – король складывает руки в замок перед собой. Его взгляд вновь ожесточается, а зрачки сужаются, но он не смотрит на меня, а глядит куда-то перед собой, пытаясь вернуться к своему хладнокровию. Северину, как и его брату, не нравится, когда кто-то ставит им условия.

– На то, чтобы вернуться к нему.

– Нет, – сразу сухо перебивает Александр.

– Это его условия мира, – игнорирую его я и продолжаю. – Если я уйду, то он заключит с вами мир, подпишет бумаги первым и клянётся никогда больше не трогать вашу семью.

Северин упирает локти в стол и кладёт подбородок на сцепленные пальцы. Его взгляд становится вроде и ласковым, но таким пронзительным, что мне немного не по себе.

– Александр? – коротко спрашивает молодой король.

– Всё ещё нет.

– Анна?

– Пусть идёт в Тень, – цокает языком сестра.

– Кристиан? – продолжает перечислять Северин.

– Нет.

– Марк?

– Нет. Я бы хотел высказать своё мнение более подробно и менее прилично, но мы все только что поели, – Марк наливает себе ещё чая.

– Павел?

– Нет.

– Ну вот и всё! – Северин сразу становится вновь похож на себя, улыбается и расслабленно откидывается на спинку стула, отпивая горячий чай из чашки. – Я тоже голосую за отказ в этом смешном предложении, так что вопрос решён.

Они все с такой лёгкостью приняли решение меня не отдавать, что я теряю дар речи. Мои друзья моментально переключаются на другую тему, обсуждая количество провизии, будто решение столь серьёзных вопросов, как начало или завершение войны, действительно принимается так просто.

– И всё? – привлекаю я их внимание, и они нехотя замолкают.

Александр опирается на стол, поворачивает голову ко мне, чтобы я смогла его видеть.

– А с чего ты решила, что нам нужен этот мир, маленькая Мара? Неужели ты думаешь, что мы собираемся проиграть? – В его глазах привычные озорные искры, а на губах ироничные слова переплетаются с мёдом в голосе.

Я выдыхаю, действительно не понимая, с чего я это взяла.