– Лучше спросил бы меня прямо, – сказал Вечный Император. – Не выношу людей, кружащих вокруг да около.

– Ну, хорошо, – согласился Сулламора, – говорю напрямую, без обиняков, так сказать. Моя компания желала бы внести крупную сумму для эксплуатации этого региона.

Вечному Императору такая мысль показалась абсурдной.

– Нет, – ровным голосом произнес он. Императору стало немного жаль Сулламору. Он наполнил бокал президента корпорации, подождал, пока тот как следует хлебнет крепкого напитка.

– А на уме у меня было создание консорциума.

– Консорциума! – поперхнулся Танз, ставя неверной рукой бокал на стол и проливая напиток.

– Ох-хо-хо, – произнес Император. – Вы объединитесь с другими крупными горнорудными кампаниями... я уже прозондировал для этого почву, – солгал Император. – Создадите консорциум, отправитесь на Эрике одной командой и вытащите этот хренов камень из недр планеты.

– Но как будет распределяться прибыль? – возразил Сулламора. Слишком много компаний...

Вечный Император перебил его, подняв руку:

– Послушай, я уже провел свои собственные исследования. Любая одиночная компания, собирающаяся проводить раскопки на Эриксе самостоятельно, обречена на банкротство. В конце концов, это известный регион. Если вы, ребята, сейчас объедините свои средства, вам может крупно повезти. Послушайся моего совета.

– Вашего совета!

– Да. Прими его или забудь о минерале. Подумай о моем предложении как следует. Между прочим... твой предыдущий запрос насчет оборудования компании...

– Да, – голос Сулламоры дрогнул.

– Подумай хорошенько о создании этого консорциума, и я помогу тебе с решением предыдущего вопроса.

Поскольку выдача мощного горнорудного оборудования контролировалась Вечным Императором лично, Танз призадумался всерьез.

Властитель выпил еще один бокал и звякнул им о стол, отчего Сулламора подскочил на высоту двух футов.

– Даже больше: если тебе придется по душе мое предложение, я удвою квоту на поставку оборудования. Что ты на это скажешь?

Танз не был таким уж глупым человеком, каким казался на первый взгляд. Он принял предложение Императора с большой благодарностью.

* * *

– Вы хотите удвоить им квоту? – поразился Махони.

– Да нет же, черт побери, – ответил босс. – Ненавижу все эти добывающие компании. Они почти такие же хреновые, как «Три Старых Сестры»...

Махони проигнорировал последнюю фразу. Император нетерпеливо махнул рукой, что означало «забудь об этом». – В действительности, ради старых добрых времен я вынужден буду удвоить квоту, раз они принялись за создание этого консорциума.

Махони был ошеломлен.

– Вы хотите сказать, что на самом деле разрешите этим людям отправиться в созвездие Эрике?

Вечный Император поднял руку, останавливая собеседника, улыбнулся и покрутил пальцем у виска.

– Не слышу поздравлений в адрес мудрого босса. Я только что выиграл для тебя время, Махони.

Полковник молчал. Император уловил перемену настроения у своего подчиненного и, перегнувшись через стол, спросил:

– Что-то не так? Махони колебался.

– Черт возьми, что происходит?

– Я подумал о нашей оперативной группе, о Стэне. Не могу с ним связаться.

– То есть?

– Если бы я только знал, сир. Вспоминаю лишь старый девиз подразделения «Меркурий»: «Ничего не гарантировано». Император потянулся к бутылке.

– Черт, кажется, я сам себя перехитрил.

– Он... он... мертв?

– Боюсь, что так, дорогая.

Паррел нагнулся, чтобы успокоить разрыдавшуюся сестру. Софи прильнула к нему, ища сочувствия, затем резко отстранилась и вытерла слезы.

– Но почему? Как?

Паррел улыбнулся ей самой теплой, братской улыбкой:

– О, он храбро сражался, как и все остальные. Но боюсь, на их долю выпало слишком много трудностей. Они попали в ловушку, погибли из-за подлости одного человека.

Софи испытывающе посмотрела на брата, задумавшись над тем, говорил ли он правду, не оказался ли... нет, на такую гнусность не был способен даже Паррел.

Поддавшись охватившему ее горю, Софи бросилась в объятия брата.

– Иган погиб, – печально сказала девушка-лицеистка. Стэн вздохнул, ничего не ответив. Времени на оплакивание не было.

– Он погиб, – повторила девушка. – Вышел из укрытия, чтобы принести продукты, и его пристрелили.

Виола замолчала, глядя на Стэна отсутствующим взглядом. До того, как Стэн успел произнести какие-нибудь утешительные слова, Алекс увел девушку, вынул терминал из ее сумки и посадил делать доклад.

Впрочем, в этом не было необходимости. Цифры и так не выходили у Стэна из головы: «Задействовано – 670 человек (на Урич высадилось 146 наемников и 524 компаньона). В живых осталось – 321 человек».

«Да, ты, полковник, великий командир, – подначивал Стэна внутренний голос. – Потери составляют всего пятьдесят процентов убитыми и ранеными? Прекрасное управление войсками в бою. Ну и что ты собираешься теперь делать?» Стэн услышал шорох у себя за спиной, обернулся и увидел Матиаса. Лицо сына Пророка было белым, как полотно. Он пристально посмотрел на Стэна глазами, полными гнева и ненависти. Ненависти, направленной не на Стэна, но...

– Мой отец... Это он отдал приказ бросить нас? Стэн замялся, а потом правдиво ответил:

– Не знаю.

– Своего родного сына, – прошептал Матиас. – Мои компаньоны...

Стэн сочувственно положил руку на плечо молодого человека.

– Возможно, приказ отдал Паррел. Паррел ведет свою игру. Матиас вытер рукавом перепачканное сажей лицо.

– Я подозревал... – произнес он убитым голосом. Стэн похолодел. Нужно было начинать думать, а не предаваться сентиментальности, не жалеть себя.

– Матиас, – решительно сказал Стэн, пытаясь вывести молодого человека из транса, – возвращайся к своим людям и жди моих дальнейших приказаний.

Матиас отрешенно кивнул головой и направился на свою позицию. Стэн осторожно высунул голову из развалин и осмотрел периметр. После того, как члены отряда поняли, что корабли Паррела покинули свои орбиты, то есть просто-напросто бросили их, люди нашли укрытие в развалинах сборочного цеха. Засев там, они стали ждать, что же произойдет дальше.

Отряд был окружен оставшимися в живых дженнами – войском, состоящим из пяти тысяч человек, как успел подсчитать перед смертью Иган.

А это значило, что на одного солдата из отряда Стэна приходилось по двадцать дженнов. Пустяки – если бы солдаты были сказочными героями.