Но он никому не мог обмолвиться ни словом. Тогда он потерял бы покров своего высокого положения в церкви. Высший Совет мог вернуть его к статусу обыкновенного ПХ, Паладина Храма, но никто из Нолей не может быть Великим Паладином.

Он убедился, насколько трудно скрывать свою боль от Брейди и членов Высшего Совета, когда сидишь вместе с ними и слушаешь их рассказы о мощи, которую они обрели после Полного Слияния. Дженсен не мог постоянно хранить молчание — это вызвало бы их удивление, — поэтому ему приходилось придумывать сказки о том, как он левитирует или покидает свое тело.

К счастью, ни от кого не требовалось демонстрировать свои способности. Лютер ясно дал понять, что такой эксгибиционизм нетерпим. Но это не уменьшало остроту той боли, что испытывал Дженсен, слушая их.

Он даже прошел период сомнений, когда его спрашивали о процессе Слияния в целом. А что, если он всего лишь Ноль, скрывающий свое Позорное Слияние. А что, если некоторые члены Высшего Совета тоже Ноли, не признающие свое убожество? Что, если они, подобно

Дженсену, тоже сочиняют фантастические сказки, чтобы скрыть истину?

Ему довелось пережить мрачные дни. Он дошел даже до того, что собирался предложить Брейди и Высшему Совету собраться всем вместе и провести общий сеанс левитации. И потрясенные взгляды со стороны членов ВС — всех до одного — лишь усилили его подозрения.

Брейди резко отверг это предложение и пригласил Дженсена в свои личные апартаменты. Из специального отделения секретера он извлек какую-то книгу и положил перед ним. К изумлению Дженсена, название книги «Компендиум Шрема» было на йоруба, его родном языке. Он открыл книгу и пролистал ее.

И тут он испытал очередное потрясение — Брейди начал переводить один из абзацев.

— Вы говорите на йоруба? — помнится, спросил Дженсен.

Брейди покачал головой и улыбнулся:

— Не знаю ни слова. Когда я смотрю на эти страницы, то вижу английский текст. Если бы я родился и вырос во Франции, видел бы французский. Какой язык вы считаете родным, такой и видите.

У Дженсена было основание удивляться. Он усвоил английский в детском возрасте. Он был для него практически родным. Плотно смежив глаза, он погрузился в воспоминания о начале учебы на английском, стараясь, чтобы он вытеснил йоруба из памяти. Затем открыл глаза.

На какое-то мгновение перед ним мелькнул английский текст, который трансформировался в йоруба.

И это не было каким-то фокусом. Но как...

— Взгляни вот на это.

Брейди показал ему в самом конце книги какое-то странное изображение Земли в перекрестье линий и россыпи точек.

Рисунок вращался на странице.

Дженсен изумленно уставился на него. Он не верил своим глазам. Но внешний вид этой книги, чувства, которые она вызывала, ее необыкновенная легкость, странная текстура переплета — все это было так чудесно, настолько не сочеталось с опытом его жизни, что ему не оставалось ничего иного, как только верить.

Брейди объяснил, что значит рисунок. Он рассказал ему об Опусе Омега. И в этом великом замысле Дженсен увидел возможность спасения. Все, кто призваны для завершения Опуса Омега, будут спасены, когда мир Хокано сольется с этим. Более чем просто спасены. В том новом мире они будут равны богам.

Может, если он поможет Лютеру Брейди с этим проектом, его статус Ноля не будет иметь значения. Когда миры сольются, он вместе со всеми членами церкви, достигшими Полного Слияния, тоже преобразится. В конце концов, когда все будет завершено, он сможет присоединиться к ним в этом преображенном мире как богоподобное существо.

И поэтому он стал партнером в Опусе Омега, делая все необходимое для его скорейшего претворения в жизнь.

Вздохнув, Дженсен повернул ключ зажигания.

Но все же он оставался Нолем, и в будущем у него не было никаких гарантий. Ему придется и дальше жить во лжи, чтобы оставаться в роли самого преданного ВП, которого церковь только знала.

И часть этих стараний составляло самое внимательное наблюдение за Джейсоном Амурри.

Ричи Кордова отрезал толстый ломоть филе-миньона, распластанного на тарелке. Он улыбнулся, рассматривая пурпурный срез, — именно такое мясо ему и нравится.

Он вцепился в него зубами: на вкус не хуже, чем на вид.

Он знал, что тут подают хорошие стейки, и никогда не обманывался в своих ожиданиях.

Ричи налил в стакан заказанное к мясу мерло и отпил глоток.

Сегодня вечером у него была пара причин для торжества. Во-первых, ему посоветовал заняться этим гороскоп, пусть даже придется потрудиться. К счастью, все обошлось. Сегодня он получил почтительное послание от новой дойной коровы. Первое из многих. Далее — он успешно восстановил файлы в компьютере.

Правда, в офисе было несколько моментов, когда он буквально обливался потом. Конечно, у него был диск с копиями. Каждый раз, дополняя новый материал, он уничтожал старый диск — раскалывал его на десяток кусков: обилие копий может доставить лишь неприятности, — но никогда не проверял, правильно ли записывались файлы. А вдруг что-то пошло не так? А что, если он всего лишь думал, что скопировал файлы, а когда станет открывать их, они окажутся пустыми?

Так что Ричи нервно грыз ногти, ожидая, пока содержание диска появится на экране. Но когда все сработало, когда он увидел перед собой первоклассные копии всех своих исчезнувших файлов, он был готов вскочить с места и пуститься в пляс. Он с трудом сдержался.

К тому времени, когда восстановились все файлы, банк уже давно закрылся. Уходя на обед, он оставил диск в офисе вместе с деньгами, чтобы не таскать его с собой. Первоначально он предполагал утром навестить хранилище сейфов, но теперь у него появилась другая мысль.

Что-то тут было не то.

Как бы отчаянно Ричи ни ломал себе голову, он не мог найти иного объяснения тому, что случилось с его компьютером, кроме самого простого — просто не повезло. Тот компьютерщик очень толково объяснил, как вирус попадает в систему. Более того — он сообщил, что новая антивирусная программа, которую он инсталлировал, определяет наличие тринадцати различных вирусов на жестком диске. Тринадцати! Поэтому и понадобилась лишняя пара часов, чтобы восстановить компьютер. Но мастер заверил, что продезинфицировал все файлы и программы. Жесткий диск был совершенно чист.

И Ричи не мог не признать, что теперь он работает быстрее.

Все в порядке. Просто его компьютер был сточной трубой для вирусов. И не было ни единого самого мелкого доказательства, будто кто-то проникал в него. Да и гороскопы даже не намекали, что кто-то ведет с ним грязную игру.

Так почему у него такие плохие предчувствия? Почему его все время гнетут подозрения, будто он что-то упустил? Почему бегут мурашки по спине при мысли, что сегодня вечером может случиться что-то плохое?