все дальше от стены. Они шли по дну оврагов, которые, то и дело, попадались на пути. Проходили через пещеры, пересекая горы и холмы. Тропинки под ногами заметно не было, но парни четко держали маршрут. Чем дальше компания удалялась от стены, тем четче возникало ощущение, что опасность остается там, где еще было заметно очертание могучей, неприступной стены. Стены из мертвого дерева.

Пройдя еще некоторое время, художник почувствовал усталость. И обратился к Красному, который шагал рядом с ним, с просьбой сделать привал и перевести дух. Красный догнал старшего группой и сославшись на неподготовленный организм художника к дальним переходам, предложил найти место, подходящее для привала. Старший не стал возражать и проходя по дну очередного оврага, остановил группу. На дне оврага росла густая, высокая трава, напоминавшая осоку. Сергей не задумываясь упал в нее и вытянувшись начал отдыхать, пытаясь как можно сильнее расслабиться, так как понимание о следующем привале, отсутствовало полностью. Старший группы подозвал к себе Красного и когда он подошел, дал ему в руки сосуд, чем-то напоминавший армейскую флягу. Красный взял фляжку и подойдя к Сергею протянул ее.

– На, пару глотков сделай, сразу силы вернуться.

– А это что, не кровь надеюсь? – Поинтересовался художник.

– Не, не кровь. Я ведь тебе говорю, мы люди, такие же как и ты. Прекращай из нас бледных монстров изображать. А по поводу напитка, так это холодный кофе, заваренный на травах специальных. Я в них правда не очень разбираюсь. К тебе сразу сила вернется и усталость рукой снимет. Ты только больше двух глотков не пей, сердце выскочит.

– Ну ладно, давай попробую. – Сергей взял сосуд и аккуратно сделал два глотка. По его телу разлилась прохладная энергия и заполняя все его, даже самые отдалённые клетки. Усталость исчезла, а на смену ей пришла жажда движения.

– Крутой напиток, мы его в крайнем случае принимаем. У тебя вот такой случай. Ты только в начале пути, а сил уже много истратил. Тебе, в твоем мире, не приходится много двигаться, вот и устал без тренировки. Ну ладно, отдыхай, а я к старшему пойду, обсудить надо кое-что. – Красный забрав фляжку поднялся на край обрыва, куда ранее уже забрался старший группы, видимо для того, чтобы на время привала контролировать обстановку вокруг.

Находясь под защитой и удобно расположившись в густой и мягкой траве, Сергей уснул, но сон был короток и без сна. Его разбудил Красный. Он сидел рядом и тормошил его за плечо.

– Художник, просыпайся, идти нужно дальше. Нам долго еще идти, а тут немного опасно. Если все нормально будет, то к завтрашнему вечеру только в город придем.

– Только к завтрашнему вечеру? – Удивленно переспросил Сергей, открывая глаза. – Я вообще думал, что сегодня уже путешествие закончим. – Он огляделся по сторонам и удивленно заметил, что в овраге кроме него и Красного не было никого. – А где весь народ, ушли без нас и почему тут еще опасно, разве опасности не остались по ту сторону стены?

– Старший заметил, что по нашим следам гирды-охотники шли. Так вот он и вся группа петлю в сторону делает, чтоб охотников с толку сбить и следы запутать. Они к нам завтра утром присоединяться. Их маршрут, с нашим, параллельно пойдет. А по поводу опасности, так пока до дома не доберемся, держи ухо востро. Тут еще опасней чем за стеной, государства бледных.

– А поконкретней можно. – Удивляясь новым, возможным обстоятельствам, спросил художник.

– Конечно можно. Ну первое и самое страшное, встретить группу одичалых. Причем не тех диких, которых ты на празднике видел, те еще более чем цивилизованные. Тут бродят группы, причем иногда большие, вообще диких. Такие знаешь дикие племена, больше на обезьян походят. Почти полностью голые, свирепые и питаются только кровью. Они еще до последней большой войны отделились и одичали окончательно. Кстати, обезьяны в нашем мире тоже от крови не откажутся. На втором месте в списке опасностей, стоят охотники-гирды. Они в государство бледных кровь и еду поставляют. А берут они ее, сам понимаешь, в свободных землях, то есть за стеной. Но охотники за стену далеко не ходят. Максимум день пути. Но с этими повстречаться не так страшно, что первые, что вторые, максимально тупые. А вот встреча со свободными кланами, опасное событие. Они хитры и изворотливы. Между семьями у них постоянная вражда, готовность к войне у них постоянная. Кочуют постоянно по свободной земле, и нападают друг на друга. Пленных в рабство продают за стену или на еду. У них всегда разведчики рыщут. Новые места подыскивают для новых стойбищ. Плюсом тут зверье разное, тоже кровожадное. Короче всего хватает. – Закончил объяснение Красный. – Ну мы тут живем, это наш мир, мы в сути своей ко всему привыкли.

– Я думал, что все опасное уже позади, а тут еще «веселее». – Немного грустно подметил Сергей. – А ты мне можешь рассказать, как вообще бороться с бледными и дикими. Мне так кажется, что все то что у нас в мире рассказывается про вампиров, не совсем правда?

– А я не знаю, что у вас говориться, я в вашем мире не жил. Ты вопросы задавай, я отвечу.

– Ну в наших легендах и сказках про вампиров говориться, что они почти бессмертные. Убить их можно только деревянным колом в грудь. Бояться чеснока и солнечного света. И спят они в гробах. Что в зеркале не отражаются, я уже и сам видел. Вот еще, серебряные пули для них опасны. И вечно молодые. Это так и есть? – Огласил список интересующих вопросов Сергей.

– Ну почти все так. – Начал отвечать ему Красный. – Бессмертия в принципе нет, просто в нашем мире жизнь длиннее чем в вашем. По поводу деревянного кола в груди, так от этого, кто хочешь загнуться может. Чеснок – это конечно перебор, он вообще вкусная вещь, в разумных количествах конечно. Солнечный свет вреден для органов и кожи, но не так чтоб сразу от этого умереть. Просто ожоги вызывает, и кожа может не восстановиться, но зато, процесс регенерации в остальном очень быстр. Органы моментально восстанавливаются. От этого видимо и легенда пошла о бессмертии вампиров и о том, что их убить нельзя. Убить их, как и любое живое существо можно. Даже гирды, при всем своем странном виде, смертны. Серебро конечно, у нас все наконечники на стрелах и копья посеребренные. А на мечах, – Красный достал из ножен свой