Себастьяна охватила ярость.

— Мне довелось довольно близко познакомиться с вашей способностью убеждать…

— Тс-с. Я думаю, лорд Айверли, вам лучше не продолжать, пока вы не сказали что-либо, о чем потом будете жалеть. Вы ведь не хотите снова оскорбить меня? Я всего лишь имела в виду, что вы не предложили ему достаточно денег. Давайте я покажу вам еще одно сокровище, которое я убедила продать мне.

Себастьяна не оставляло ощущение, что дальнейшая беседа не доставит ему удовольствия. Он был убежден, что Диана следует тщательно разработанному сценарию и с момента появления в комнате он был марионеткой в ее руках.

Она открыла глубокий ящик и вынула из него другой том. Себастьяну было достаточно одного взгляда, чтобы определить, что книга еще более старая, чем молитвенник, конца XV века.

— Что это? — спросил он хрипло.

Не дав книгу ему в руки, Диана показала темно-синий тисненый переплет из свиной кожи и открыла первую страницу.

Себастьян тут же узнал ее.

— Кэкстонский Чосер, — сказал он. — Первое издание «Кентерберийских рассказов».

— Да, это очень ценная книга, — произнесла Диана, будто не от него узнала о ее существовании, когда он беседовал с ней в библиотеке Мэндевилла. — Но для вас особый интерес представляет ее история. Знаете ли, лорд Айверли, что она принадлежала Элизабет Вудвилл, жене короля Эдуарда Четвертого?

Книга бы могла бы стать украшением его собрания. И если бы он не встретился с Дианой Фэншоу, это было бы вполне реально. После смерти дяди у него было достаточно средств, чтобы заплатить Диверу, сколько бы тот ни запросил.

— Сколько вы хотите за нее? — спросил он.

— Честно сказать, лорд Айверли, я не ожидала от вас столь примитивного подхода. Как будто это сокровище можно оценить деньгами.

— Уверен, что Дивер так и сделал.

— Это правда. Но вы и я выше подобного меркантилизма. Ценность этих книг нельзя измерить золотом.

— Чего вы хотите?

Себастьян с трудом выговаривал слова.

Диана положила книгу обратно в ящик стола и сделала вид, что думает, как ответить на его вопрос, но он мог поручиться, что она просто играет. Она прекрасно знала, чего хочет.

— Во всяком случае, продавать книги я не буду. Я решила преподнести одну в качестве свадебного подарка моему будущему мужу. Как вы думаете, молитвенник Екатерины Парр будет более уместным?

Себастьян не мог поверить в смысл ее слов. Она ожидает, что он предложит выйти за него? Дикая надежда боролась в его душе с недоверием. Он хотел жениться на ней, но вовсе не из желания обладать редкими книгами.

Он хотел, чтобы она стала его, за теплоту, доброту, остроумие, за красоту и комфорт, которыми она себя окружила; за ум и любознательность, которые унаследовала у родных. И не в последнюю очередь из желания делить с ней постель, целую ночь и каждую ночь.

А может быть, она провоцирует его, ждет, что он сделает предложение, а она холодно отвергнет его? Если так, то он вряд ли мог винить ее.

— Вашему будущему мужу? — переспросил Себастьян.

Диана радостно улыбнулась; в ее глазах явственно читалось желание.

Сердце Себастьяна перестало биться. Он невольно хотел поверить в обещание этих глаз.

— Вы будете иметь возможность первым поздравить меня, — пообещала Диана. — Никто еще не знает, но вы член семьи, в конце концов. Я помолвлена с Блейкни.

Его сердце упало, и он почувствовал себя так, словно со всего маху влетел головой в стену. Дурак, дурак, дурак! Внезапно Диана снова превратилась в маленькую Аманду Вандерлин, завлекшую его в ловушку и давшую возможность Блейкни вволю посмеяться над ним. Но это в последний раз, поклялся он. Никогда больше он не позволит ей, да и любой другой женщине, обмануть себя.

— Этого не может быть. Перемерь.

Шанталь поджала губы и, взяв портняжную ленту с дюймовыми делениями, обернула ее вокруг талии Дианы.

— Лента не врет, — сказала она. — Еще на дюйм больше. Вы снова взялись за пирожные?

— Я их не ела, — простонала Диана. — Честное слово.

— Вы не меняли диету? Свекла поначалу хорошо подействовала.

— Эта свекла надоела мне до смерти. Меня от нее тошнит. И аппетит пропал.

Диана полезла за носовым платком и никак, не могла найти его, поскольку разделась до нижнего белья, чтобы служанка могла измерить ей талию. Она громко потянула носом. Не потому, что была простужена. В последнее время у нее постоянно глаза были на мокром месте.

— Давайте измерим бюст.

Диана боялась худшего. Ее грудь в последние дни набухла. Она попыталась взять себя в руки.

— Насколько больше?

— Я так и думала, — ответила Шанталь.

— Что?

— Служанки всегда узнают об этом первыми.

— Что узнают? — воскликнула Диана. — Я раздуваюсь, как воздушный шар.

— Милорд Блейкни знает об атом?

— Думаю, что прибавку, в дюйм или два он не заметит. Мужчины на такое не способны. — Она уставилась на Шанталь: — Только назойливые французские служанки постоянно рассуждают об этом.

— Вы должны поторопиться со свадьбой, — не обращая внимания на ворчание Дианы, посоветовала Шанталь. — Некогда ждать благословения господина герцога.

— О чем ты говоришь, Шанталь? — осторожно спросила Диана.

— Миледи, вы беременны.

— Это невозможно!

Диана пыталась все отрицать, но уже сама знала, что это правда. Последние месячные у нее прошли еще до поездки в Глостершир.

— Мадам, — фыркнула Шанталь, — я нахожусь в услужении двадцать два года и хорошо знаю все признаки. Вы не первая, кто объявляет себя жертвой непорочного зачатия. Как бы то ни было, но я ни разу не ошиблась. Когда я говорю, что вы беременны, значит, через несколько месяцев, если все пойдет хорошо, появится ребенок.

Дом знавал лучшие времена, и эти времена остались далеко в прошлом. Пока Диана из окна наемного экипажа оглядывала выщербленные ступени и отвалившуюся штукатурку некогда очень красивого здания, Шанталь подошла к дверям. Переговоры служанки с лакеем, на стук открывшим дверь, прошли вполне успешно. Она кивнула госпоже, и Диана взошла по ступеням и оказалась в запущенном холле и лишь тут подняла вуаль. Даже в сопровождении Шанталь ее нынешний визит находился на грани приличия.

Лакей в старомодной ливрее, изношенной в той же степени, что стоявшая в холле мебель, вернулся и произнес:

— Его сиятельство примет вас в библиотеке.

— Спасибо. Пожалуйста, найдите место, где моя служанка могла бы передохнуть.