Например, она единственная, кто, похоже, может разговорить Карла Рэя и добиться от него хотя бы нескольких слов. Я слышала, как она задала ему несколько вопросов, и он ответил ей членораздельно. Произошло это примерно так:

– Я слышала, ты собрался искать работу? Это правда, Карл Рэй?

– Ага.

– Когда?

– Завтра.

– Где ты будешь её искать? Молчание Карла Рэя. Затем:

– Не знаю.

– Какая работа тебя интересует?

Молчание Карла Рэя.

– Не знаю.

– Что ты умеешь делать?

Такова наша Мэгги. Она будет клевать и клевать, пока не добьётся своего, как какой-нибудь стервятник.

Я была жутко рада, что хотя бы избавлена от разговора с ним. Это сплошная мука. Кроме того, я уже была зла на него за то, что он испортил мой день. В одиннадцать я должна была пойти к Бет-Энн, и мы собирались потусить в бассейне, но мама сказала, что я должна подождать, когда Карл Рэй встанет, чтобы я заправила его постель и всё такое прочее.

– Что? – сказала я. – С какой стати я должна заправлять его постель?

– Потому что ты отвечаешь за второй этаж, и ты знаешь, что не можешь уйти, пока там не будет чисто.

– Но почему он не может сам заправить свою постель, как и все остальные?

У нас в доме чрезвычайно сложная система домашних обязанностей. Каждый год у нас происходит большое собрание, где мы должны меняться местами. Всё начинается красиво и цивилизованно, но заканчивается соревнованием, кто кого перекричит:

– Деннису всегда достаётся самая легкая работа!

– Неправда!

– Я поменяюсь с тобой и отдам пылесос!

– Ни за что!

– Это нечестно!

Теперь вы представляете?

Мы все должны сами заправлять свои кровати, но моя главная обязанность – пылесосить второй этаж и вытирать там тряпкой пыль. В прошлом году в мои обязанности входило убирать ванные комнаты (фу!). Но теперь эта замечательная работа у Денниса.

Вернёмся к Карлу Рэю.

– Почему Карл Рэй, – снова сказала я, – по крайней мере, не может заправить свою постель, как и все остальные?

– Потому что Карл Рэй – наш гость, Мэри Лу.

Это меня взбесило. Всякий раз, когда я собираюсь остаться на ночь в чьём-то доме, мама говорит мне, что я должна быть очень воспитанной и всегда аккуратно заправлять за собой постель, как только встану. Когда я напомнила ей об этом, она заявила:

– Возможно, его мать не сказала ему об этом. Если он всё ещё будет здесь через две недели, он станет сам заправлять свою постель.

– Но если я не приду к ней сейчас, Бет-Энн может не дождаться меня…

– Только не спорь со мной. Если станешь спорить, будешь сидеть дома весь день.

О, господи, до чего же люди в последнее время обидчивые! Поэтому я ждала и ждала. Я даже попыталась устроить наверху шум, включив мой радиоприемник.

– Выключи, ты можешь разбудить Карла Рэя, – сказала мама.

(Именно так.)

Немного подождав, я решила пойти дальше и поработать пылесосом в других спальнях и в коридоре, чтобы потом мне осталась лишь комната Карла Рэя.

Мама взлетела вверх по лестнице следом за мной, щёлкнула выключателем и крикнула:

– Я же сказала тебе не шуметь здесь!

– Но…

– Мэри Лу Финни! – Когда мама говорит «Мэри Лу Финни», это очень серьёзно.

Я продолжала названивать Бет-Энн примерно каждые пятнадцать минут, рассказывая ей, что Карл Рэй всё ещё не встал и я не могу уйти, пока не поработаю для него прислугой. Наконец, в полпервого Бет-Энн сказала:

– Похоже, ты сегодня не выберешься из дома, так что я поеду с родителями.

Чёрт, как же я была зла! Когда около часа дня драгоценный Карл Рэй наконец-то соизволил выйти из своей комнаты, я чуть не толкнула его, когда проходила мимо. Разумеется, он не заправил свою кровать, так что это сделала я, и я собрала все его дурацкие обёртки от жвачки, которые он раскидал по всему полу, и пропылесосила его дурацкую комнату. В четверть второго я закончила уборку, но спешить мне уже было некуда.

А Карл Рэй целый день проторчал перед телевизором, жевал жвачку и смотрел всё подряд. Не думаю, что он хотя бы раз поднялся, чтобы переключить канал. Как будто у него там встроенный пульт.

Не день, а сплошная скучища! Все просто слонялись по комнатам. Мэгги избегала папу, папа избегал Мэгги, я избегала Карла Рэя, все мы избегали мамы, которая занималась стиркой. А если попасться ей на глаза, то она заставит гладить выстиранную одежду.

Мне было так скучно, что я даже пошла с Деннисом и Дугом на поле, что за домом миссис Фурц.

Там есть большое старое дерево, которое торчит из неглубокой ямы в земле, и его ветви висят очень низко, поэтому если вы заберётесь в яму под эти ветки, то внутри это похоже на форт. Во всяком случае, мы залезли и убрали листья и мусор и вытащили камни, которыми мы завалили ямку, которую выкопали в прошлом году.

Было забавно увидеть, что мы натаскали туда: коробок спичек, газету, красный мяч, две пачки жевательной резинки, карту сокровищ, которую мы нарисовали (сокровище состоит из пятидесяти центов, которые мы зарыли в другой ямке примерно в сотне ярдов от этой) и колоду карт. Как же это круто!

Мы там немного потусовались: забирались на дерево (признаюсь честно, что, хотя мне уже тринадцать лет, я всё ещё люблю лазать по деревьям), делали вид, будто выглядываем врагов, и играли в карты. Вот только зря мы не захватили с собой еды. Мы хотели пожевать жвачку, но она, пролежав в земле целый год, затвердела.

Забавно, но, думая о форте и поле, я вспоминаю о том, что там произошло около четырёх лет назад. Это ужасно глупо, но я всё равно напишу об этом. Я всегда могу вырвать этот лист позже, если мне будет неловко это читать.

Думаю, мне тогда было лет девять, и был мальчик по имени Джонни Уайт, который жил на той же улице, что и мы. Они с Денни-сом дружили, и он был на год младше меня. Во всяком случае, однажды Деннис, Джонни и я были в лесу, бегали среди деревьев и горланили какую-то дурацкую песню.

Затем Деннис сказал, что он сходит домой и возьмёт для нас сэндвичи, чтобы нам устроить пикник. Мы с Джонни прогулялись по полю с высокой травой, где также росли лютики, и я сорвала один цветок и провела им под подбородком Джонни, и он рассмеялся, потому что он никогда не видел, чтобы кто-нибудь делал так раньше. Не знаю, что на меня нашло, но внезапно я потянулась и поцеловала Джонни.

Прямо в губы! Не думаю, что я когда-либо раньше целовала кого-то в губы, кроме моих родителей. И я действительно удивилась, потому что его губы были такими мягкими, но они вообще не имели никакого вкуса. Поэтому я поцеловала его снова, главным образом затем, чтобы проверить, смогу ли я ощутить их вкус.