— У тебя что, что-то личное, Чиф?

— Деньги всегда личное. — Импресарио пододвинул Реззеру стопку исписанных листов. — Здесь для тебя тоже информация к размышлению. Это — копия его медицинской книжки. Это — заключения и наставления аналитиков. Все готово и разжевано. Тебе осталось лишь проглотить. Я хочу, чтобы к дате боя ты не только хорошенько подготовился, но и знал все о его здоровье. Что ломал, чем болел, какие слабые стороны дает нам его книжка.

— Не вопрос, Чиф, я буду готов к этому бою. Вопрос в другом.

— В чем? — Импресарио знал, какой вопрос хочет задать Реззер, но не собирался ему помогать его формулировать.

— В деньгах, Чиф, в деньгах. — Дан безразлично выронил микрочип, который беззвучно шлепнулся, застряв где-то в ворохе документов. — Я был недоволен в прошлый раз. Время не принесло мне успокоения. Но черт с ним, с былым. Кто старое помянет, тому глаз вон. А теперь ситуация изменилась. Ты послушай, что сам лепишь — чемпион провинции Тота хочет… Да в провинции Тота одна из сильнейших школ боев без правил в Лиге. Фактически ты предлагаешь мне бой за титул чемпиона, хоть и неофициального, но при этом ни слова не упоминаешь о премиальных. Или ты думаешь, я альтруист и буду драться бесплатно? Ты предполагаешь, что я настолько тащусь от самого процесса боя, что деньги меня просто не волнуют? Ты болтал об имидже и имени. Если я побью этого парня, я сразу стану более желаемым, востребованным и высокооплачиваемым. Не так ли?

— Я понял, куда ты клонишь, Дан. Ты опять говоришь про деньги. Ты опять намекаешь, что я плачу тебе слишком мало. Но ты и сам только что сказал, что ты станешь таким, если побьешь того парня. Я и не спорю с тобой. Выиграй, и мы потолкуем о другой цене. А пока, извини…

* * *

Челтон вышел из помещения штаба Бригады и направился в сторону расположения подразделений недавно прибывших пехотинцев, когда из-за ближайшей сопки показалось кургузое тело армейского гравитолета. Сержант замедлил шаг, вглядываясь в летящий со стороны удаленного космопорта аппарат. Затем, словно что-то почувствовав, остановился, дожидаясь прибытия гостей. Окрашенная буро-зеленым камуфлированным цветом машина замерла в десятке шагов от дожидающегося Челтона.

— Давно не виделись, лейтенант. — Сержант как другу улыбнулся человеку, который выпрыгнул из вертолета. — Я уже заплесневел на этой базе в окружении маменькиных сынков. Но раз вы появились, значит, меня ждут новые неприятности.

— Я тоже рад тебя видеть, сержант. Надеюсь, ты не потерял форму в этой дыре. — Прилетевший был немолодым человеком среднего роста, но его поджарое мускулистое тело, короткая, четко окантованная стрижка и выверенные движения не оставляли сомнений в принадлежности к военным. Сейчас он был облачен в гражданский костюм классического покроя почти черного цвета. Именно почти, потому что невозможно было определить точный цвет этой темной материи.

— Надеюсь, нас ждут настоящие, большие неприятности. Иначе ты не приехал бы за мной сам. — Сержант хрустнул костяшками пальцев. — Часто вспоминаю веселье на Гуре. Мы порвали их, как старое тряпье.

— Гуряне теперь наши друзья. Они такие же честные подданные Империи, как мы с тобой. Не забывай об этом. В этот раз тебе придется работать бок о бок с ними. — Прилетевший гость слегка поморщился от мысли о возможной несовместимости Челтона из-за расовых предубеждений с собираемой командой.

— Это только воспоминания о тех днях, Вик. Воспоминания, и только. Я не стал расистом, и мне все равно, какого цвета и какой формы тот, кто будет воевать рядом со мной сейчас. Но тогда ведь они были плохими парнями. — Сержант равнодушно пожал плечами, и его собеседник облегченно вздохнул.

— Ладно, теперь о деле. — Тон лейтенанта стал официальным. — Вот предписание. С этой минуты вы включены в состав разведывательной группы, которая сформирована Службой Имперской Безопасности для сопровождения научной экспедиции. Общее руководство экспедицией возложено на профессора Эль Гаррудта. Ваша задача — руководство боевой группой в целях обеспечения выполнения поставленных командованием задач. Также вы должны будете взять командование на себя в случае возникновения нештатных и боевых ситуаций. Вам надлежит немедленно сдать текущие дела и отбыть к месту назначения согласно предписанию.

— Есть, сэр. — Челтон радостно козырнул. Путы нудных, однообразных будней в учебке Бригады Особого Назначения наконец спали с его плеч, и он вновь ощутил, как разливается по телу приятная энергия. Так, наверно, чувствует себя гончая, предвкушая близкую охоту.

* * *

Легкий прохладный ветер разгонял клочья утреннего тумана над центральной площадью цитадели Радон — величайшей из всех крепостей, которые когда-либо возводили токсы. Ряды облаченных в черную броню рыцарей безмолвно подпирали с трех сторон ритуальный эшафот. В воздухе дрожал едва уловимый тоскливый звук обрядовых волын. Для не знающих страха и упрека воинов многие мгновения буйства эмоций были связаны с этим местом. На этом эшафоте их посвящали сначала в послушники Квадрата, а затем в его рыцари. Здесь они прощались со своими погибшими товарищами. С этого эшафота их благословляли на великие походы во славу веры Великого Мастера и Квадрата. Все это были светлые мгновения. Даже прощаясь с павшими воинами, рыцари чувствовали что-то возвышенное, осветляющее горе утраты. Словно голос, поющий героическую сагу об ушедших героях. Сейчас был совсем другой случай. И, насупившись и посуровев, они стояли, раздавленные тем, что впервые произошло в их судьбах. Квадрат потерял один из четырех Талисманов, на которых зиждилось все духовное могущество ордена, — Талисман Силы.

Волыны внезапно смолкли, будто в мехах разом кончился воздух. В гнетущей тишине слышались только мерные шаги конвоя, идущего от Черной башни к эшафоту. В окружении молодых жрецов Черного Ордена, низко склонив голову, брел обнаженный по пояс могучий токе, весь покрытый шрамами и татуировками, свидетельствующими о его воинской доблести. Из одежды на нем были только свободные штаны из грубой кожи, как у работника-простолюдина, и такой же кожи короткие сапоги со шнуровкой на голенищах. Взойдя на эшафот, лорд Саган, а это был именно он, остановился, впервые решившись поднять взгляд на своих вчерашних товарищей. Жрецы, в глубоко надвинутых на лбы капюшонах, встали кругом у подножия эшафота. В молитвенной башне заунывно запел храмовый хор. С первыми звуками молитвопения из врат Храма Власти показалась еще одна небольшая процессия, направляющаяся к эшафоту. Первым, откинув с густой седой гривы волос капюшон, шел, опираясь на украшенный черными рубинами посох, главный жрец Храма Власти, избранный Квадратом для исполнения приговора. На шаг позади него неотступно следовал облаченный в белоснежный балахон палач. Замыкали шествие, отстав от палача еще на шаг, четверо его помощников с нехитрым скарбом в руках. Взойдя на эшафот, жрец, повернувшись к храму и преклонив колено, молча обратился с молитвой к Великому Мастеру с просьбой о прощении, если сегодняшнее наказание покажется Великому чересчур мягкосердечным или, напротив, жестоким. Затем, развернувшись и приняв роль руки и голоса Квадрата, главный жрец Храма Власти зарокотал: