к паровозикам. На полке было, естественно, пусто, но прежде чем они успели запаниковать, я достала им припасенную игрушку. Женщина взяла коробку в руки, обняла ее, как потерявшегося ребенка, и улыбнулась мне. Пара показала на мой тайник, а потом на меня. Они засмеялись, потому что поняли, что сделала это именно я. Пока мы шли к кассе, я представляла, как их ребенок разрывает подарочную упаковку и кричит от восторга. Как чудесно! Я пробила чек и пошла к другим покупателям. Пара стала что‐то бурно обсуждать, а потом догнала меня. В руке у женщины было несколько банкнот.

– Вы. Для вас. Берите, – сказала она.

Я опешила. Это что, чаевые? Мне совсем не хотелось брать у нее деньги. Ведь радость не имеет к ним никакого отношения.

Жестами я показала женщине, чтобы она убрала деньги обратно в сумку:

– Спасибо, нет.

Я снова улыбнулась, пожала им руки и проводила до двери. А потом смотрела, как они идут по улице под светом рождественских гирлянд мимо «Вог». Все, чего я еще недавно так хотела, теперь казалось глупостью. Ведь самые хорошие вещи происходили со мной прямо сейчас – на новой работе моей мечты.

Нэнси Ренфельдт

Чудо за два доллара

Добро как бумеранг – всегда возвращается.

АВТОР НЕИЗВЕСТЕН

Мои родители не были суеверны, но в приметы они верили. Поэтому, например, у мамы за подкладкой кошелька всегда лежала купюра достоинством в два доллара – на удачу[6]. Не знаю точно, скольким чудесам в нашей жизни мы обязаны этой волшебной банкноте, но одно из них я помню очень хорошо. Мама рассказывает о нем каждый раз, когда я приезжаю домой на рождественские каникулы.

Мне тогда было девять лет. Мы с мамой, папой и братьями возвращались в Коннектикут из Нью-Йорка, куда ездили специально, чтобы посмотреть, как зажигают огни на знаменитой елке у Рокфеллеровского центра[7]. Это было настоящее волшебство – сидя на скамейке на Центральном вокзале в ожидании поезда, я закрывала глаза и видела каток, трубящих в трубы золотых ангелов и невероятную, огромную, ослепительную звезду, которая парила высоко в темном небе. На потолке Центрального вокзала тоже были изображены звезды, но ни одна из них не сияла так ярко.

Папа повел моего старшего брата в кафетерий, а мы с мамой и младшим остались сидеть на лавочке.

– Всего два доллара… Умоляю… Мне не хватает на билет домой, – вдруг услышала я.

Какой‐то мужчина в нескольких шагах от нас обращался к пассажирам с отчаянной просьбой. От него отмахивались: мало ли попрошаек используют этот предлог, чтобы выудить у тебя немного мелочи?

И тогда наша мама достала из сумочки два доллара и отдала мужчине. Отлично помню, как он смутился. Потом взял деньги и быстро зашагал к билетной кассе. Это были те самые два доллара, что лежали в ее кошельке за подкладкой. Получается, она отдала этому неизвестному мужчине свою удачу.

Всю дорогу домой я думала о том человеке и о волшебной купюре. Мне казалось, что мы могли бы найти ей лучшее применение: в конце концов, раз уж мама решилась с ней расстаться, то почему бы просто не купить лотерейный билет и не выиграть сразу миллион долларов? Тогда хватило бы сразу и на отпуск на океане, и на новые ролики для старшего брата, и на бесчисленное множество разных других мелочей, на которые мы вечно откладывали деньги. Наконец я не выдержала и спросила маму, зачем она это сделала. «Но ведь надо помогать людям», – просто ответила она.

Дома я разбила свою копилку. Сгребла все, что в ней было, и незаметно подложила в коробку из‐под кофе, где мама хранила деньги на хозяйство. Я не хотела никому ничего объяснять, поэтому провернула всю операцию под покровом ночи, когда родители улеглись спать.

Через несколько дней мама сказала:

– Знаешь, Гарри (так зовут моего папу), кажется, я ошиблась в расчетах. У нас осталось немного больше, чем я думала. Сама не пойму, как так получилось. Это какое‐то чудо.

При этом мама почему‐то смотрела не на папу, а на меня.

Прошло десять лет. Каждый раз, вспоминая эту историю, мама говорит, что в тот день ощутила настоящую рождественскую магию. Заключалась она вовсе не в нескольких долларах, которые я тайком внесла в семейный бюджет, отказавшись от собственных желаний. Мама совершила небольшой добрый поступок, и добро вернулось к ней через меня. Можно ли было мечтать о большей удаче?

Анисса Дешпанде

Рождественские фигурки

Дух Рождества утоляет величайший голод человечества.

ЛОРИНГ A. ШУЛЕР

Я производила обход, проверяя, все ли в порядке в квартирном комплексе для пожилых людей, где я работаю ночным сторожем. Я тихо шла по пустым коридорам, временами останавливаясь, чтобы полюбоваться праздничными украшениями у каждой квартиры. На полках стояли сверкающие рождественские картины с миниатюрными фигурками, разноцветные меноры[8], величественные ангелы из фарфора и кружев, крошечные елки с подарками и бесчисленные вазочки с угощениями и записками для друзей и гостей.

Некоторые жильцы украшали вход по полной программе, а другие придерживались принципа «лучше меньше, да лучше». Но и те и другие украшения было приятно рассматривать во время обхода.

В этот поздний час мне повстречались пожилой господин и его взрослый сын, которые наводили порядок на полке, готовясь ее украшать. Сын по одному предмету доставал прекрасный набор со сценой рождения Христа. Пожилой жилец в халате и тапочках любовно брал каждую фигурку в руки и гордо рассказывал мне, что их много лет назад раскрасила его ныне покойная жена.

– Они прекрасны! – воскликнула я и стала тихо наблюдать за картиной, складывающейся у меня на глазах. Мужчина давал подробные наставления сыну, куда именно нужно ставить каждую фигурку.

– Животные должны быть ближе всего к младенцу Иисусу. Они увидели его первыми! – объяснил он.

Его сын улыбался и подмигивал мне, аккуратно ставя фигурки туда, куда указывал отец. Он случайно поместил троих волхвов слишком близко к младенцу, и отец быстро их отодвинул.

– Не сюда. Они прибыли последними и не могут стоять впереди животных.

Мы с сыном снова переглянулись с улыбкой, и он послушно расставил оставшиеся фигурки по местам. Я пожелала мужчинам спокойной ночи и тихо продолжила обход, чувствуя, что только что стала свидетелем чего‐то особенного.

По пути мне пришло в голову, что в этом и был настоящий смысл Рождества. Отец тщательно старался сохранить работу своей любимой жены, чтобы вся сценка точно показывала,