– Ты что-то сказал?

– А ты меня не слушал?! Ты же сказал минуту назад, что слушаешь!

– Не-е, это я строку с “е-е” проговорил.

Череп накинулся на него с кулаками.

– Как вовремя то попал, ублюдок!

Рукой, держащей бутылку коньяка, он растрясывал как больной и разливал немало алкоголя.

– Эй-эй! – Флакон выхватил бухло из рук черепа. – Не разливай!

Мне стало так тошно находиться в одном кабинете с этими клоунами, что я даже подумал уйти, оставив рюкзак, но потом подумал про бессонные ночи, когда я даже не смогу себя успокоить несколькими затяжками, уносящими все неприятные мысли. Я просто молча прошелся и взял свой рюкзак, подумал, что все оказывается легко и осталось просто выйти, но нет. Я дошел до дверного проема и услышал насмешливый свист. Не знаю, он звучал как будто из мультика, словно я какой-то комедийный герой.

– Уже уходишь? – Проговорил Флакон. – Коньяка и тебе хватит.

А я все спиной стоял и отвечал.

– Как щедро с твоей стороны… Но я предпочту парение.

– Да пожалуйста, пари здесь сколько хочешь. Мейс все равно уже перебил мои духи этими варварскими штуками.

Мейс щелкнул пальцами и сказал:

– Пошел ты.

– Сам пошел, лучше бы пил с нами!

– Вы мне никогда не предлагали. – Что странно, ведь между троицей эта бутылка пролетала из руки в руку и истощалась моментально, никто не жадничал.

– И не предложим, пока ты куришь тут!

Мейс отбросил сигарету в сторону и протянул руку.

– Хорошо, давай бутылку.

– Нет.

– Что на этот раз?

– Да ничего! – Прозвучало даже слишком агрессивно, на мой взгляд.

И снова Мейс умолк, закурив еще одну сигарету. Он не сильно участвовал в этой компании, но явно вслушивался в каждое ее слово, реагируя мимолетными улыбками или хмурыми бровями. Наушники выхватили бутылку у Флакона и в один заход выпили шесть больших глотков. Заметив это, череп дал ему подзатыльник.

– Тебя че так прорвало?! – “А нет”, – подумал я, немного жадничают.

– Я знаю, что ты больше выпил!

И снова эти имбецилы начали драку, разнося парты, сметая стулья. Больше похоже на половой акт, но, наверное, так только мне показалось.

Мои ноги начало подкашивать, и я все же решил сесть на ближайшую к выходу парту. У меня проснулась сильная отдышка, и пот пробрался со лба до груди и еще такие моментальные покалывания по всему телу, будто я начал плавиться на месте, из-за них я не мог нормально усесться и постоянно чесался.

– Уже умираешь? – Спросил меня Флакон.

Я повернул голову в их сторону и сказал:

– Замолчи.

В ответ они побелели от страха и откинулись на задние парты, бросив бутылку, кстати, не разбившуюся после этого. Я повторил в голове, что сказал им и не понял, чем же я их так напугал.

– М-мужик! Что с тобой?!

– Плохо выгляжу?

– Глаза! Мать твою, где они?!

– На месте.

– Д-да не это!.. З-зрачки! – Череп испугался больше всех.

“Месяц новых глаз” – вспомнилось у меня в голове. Я объяснил им, что такое может происходить время от времени у людей вроде меня.

– Не думаю, что это все равно нормально. – Сказал Череп.

– Это определенно странно. – Продолжили Наушники.

Флакон развернулся к Мейсу и, запинаясь, спросил.

– И ты не мог предупредить?!

– М-м… Нет.

После этого нависла недолгая тишина. Я заметил, что Флакон собирался что-то сказать, но почему-то томил.

– Ты слышал что-нибудь о дальнейшей судьбе людей вроде тебя? – Спросил Флакон.

Я не смог ответить на этот вопрос, так как сам оказался обеспокоен этим.

– А к черту… Готов поспорить, что ты и сам хочешь такой участи. – Он подобрал бутылку и глотнул пару раз. – Иначе, зачем мы все это делаем, так?

Я поглядел на него непонимающе. Он выглядел как какой-то проповедник, говорил так уверенно, словно сам задавал эти правила. Он заметил мой взгляд и усмехнулся.

– Ну убиваем себя. Ты своей… космой, я вот этой бутылочкой, а Мейс позади сигаретами.

– Я себя не убиваю, только хочу немного отдохнуть.

– Естественно хочешь, трусишка. Или ты просто слишком напуган, чтобы пойти уже наконец на крышу и упасть в самый центр.

Он приподнял бутылку над головой и потряс ей.

– Жребий, херовый конечно, но жребий.

Меня удивляло, как простой с виду дохляк, которого бьет каждый второй на перемене может выдавать такие речи. Все в том кабинете были теми самыми старцами, что учились в этой школе с первого класса, кроме как раз таки Флакона – было очень интересно, откуда у него были такие мысли в голове. Вот в моей голове было пусто, он говорил о том, что я всячески пытался унести выдыханием пара по ночам. Я не мог перестать его слушать.

– Жребий? – Спросил я.

– Ага. Раз самостоятельно пойти и грохнуть себя мы не можем, то мы пьем, курим, принимаем наркоту, да что угодно, что ставит нас на тонкий канат… Это как стоять на краю моста на одной ноге. Ты не прыгнешь, ты ждешь, когда сорвешься по случайности.

Черт, я мог бы слушать его часами, просто задавая все вопросы, что когда-либо рождались в моей голове. Мне казалось, что он сможет ответить на них всех, но Мейс неожиданно начал действовать. Он взял рюкзак и достал оттуда черный на вид тяжелый пистолет. Мы услышали щелчок и повернулись к нему. Он сказал:

– Глядите. – Если бы он этого не сказал, то я бы стал самым быстрым человеком на земле, не смотря на боль по всему телу.

Он передал пистолет Черепу. Тот начал хохотать как псих и размахивать им. Уверен, в прошлом люди боялись таких штук возле своего лица, но наш народ сейчас их жаждет. Они перекидывали друг другу пистолет и направляли друг на друга. Наушники перехватили пистолет и наставили на Флакона.

– Грушницкий! Еще есть время; откажись от своей клеветы, и я тебе прощу все!

– Стреляйте! Я себя презираю, а вас ненавижу!

Они так отдавались своим глупым секундным ролям, словно действительно стояли у обрыва и готовились к дуэли. Как я и сказал – фрики. Они игрались с пистолетом на протяжении нескольких минут, пока я смотрел и все больше удивлялся. Когда же они заметили меня, то хором сказали:

– Мы в клубе литературы, как-никак.

Единственный раз, когда я смог разглядеть в них хоть долю общности, в основном они выглядят как враги друг для друга: постоянно огрызались, косо друг на друга смотрели и это нормально, но когда они игрались с пистолетом, то будто стали друзьями и вот это уже странно. Мейс направил на меня пистолет и сказал: