Если бы не щедро рассыпанный песок идти было бы трудно. Скользко. А хотелось побыстрее добраться до остановки, заскочить в первый же подходящий транспорт, не важно, автобус или троллейбус, спрятаться от этого самого неприятного ветра, ну и оказаться дома тоже хотелось побыстрее.

Алёна немного не дошла до перехода, когда к тротуару подкатила машина, остановилась. Поначалу Алёна не обратила на неё внимания, но настойчивый сигнал заставил её повернуть голову и задуматься. Не надолго. Всё стало понятно почти сразу, и машина оказалась знакомой.

Точно, Шарицкий. Пересеклись в очередной раз. Что неудивительно и весьма предсказуемо. У них тут учебно-тренировочный центр недалеко от университета.

У кого у них? У местного управления МЧС. Ведь теперь Андрей Шарицкий не просто «Чип и Дейл» на любительском уровне, а профессиональный спасатель и сам гоняет новобранцев в этом учебно-тренировочном центре.

Но вообще, они с Алёной ещё со школы знакомы, с самого первого класса. И у Андрюхи уже тогда это ярко проявлялось – стремление помогать, опекать, спасать. Он и внешне вполне соответствовал тем самым мультяшным бурундукам – невысокий, но крепенький, с вечно взлохмаченным светло-каштановым чубчиком – и долго таким оставался. Зато потом, когда учились в старших классах, Шарицкий резко вытянулся, постройнел, черты лица прорисовались твёрже и острее, и даже небрежно взлохмаченный чубчик стал смотреться весьма привлекательно и стильно.

Он и сейчас такой – натренированный, подтянутый, симпатичный. Не чубчик, конечно же, Андрюха. И волосы у него уложены вполне прилично, не ершатся непокорно в разные стороны. Вполне себе красавец-мужчина, почти идеал. При звании, при серьёзной работе, при достойной машине и при жене. Наверняка тоже красавице.

– Алён, привет! – Шарицкий приглашающе распахнул дверь.

– Привет! – привычно откликнулась она.

– Подвезти?

– Ну, если тебе не сложно…

– Не сложно. Ты же знаешь. – Он улыбнулся, заверил: – Как обычно, доставлю, куда скажешь.

– Ну, раз как обычно, – произнесла Алёна, усаживаясь в кресло и пристёгиваясь, – то скажу «Домой».

А Шарицкий чуть отвернулся, чтобы заглянуть в боковое зеркало, продолжая говорить:

– Если надо, могу и ещё куда.

– Не надо, – возразила Алёна. – Правда, Андрюш, лучше всего домой.

Машина тронулась с места, отъехала от тротуара, вливаясь в общий поток.

– А не хочешь перекусить? – коротко глянув, неожиданно поинтересовался Шарицкий, предложил: – Давай заедем куда-нибудь.

– А что, жена тебя больше не кормит? – не удержавшись, поддела Алёна. Само вырвалось. Потому что всегда было так, и в детстве, и в юности. И сейчас получалось раньше, чем она успевала осознать.

Опять это прошлое не хотело отступать, вклинивалось в настоящее, хотя всё безвозвратно и основательно изменилось. С Глебом они давно не соседи и вообще много лет не виделись, школа и подростковые метания остались далеко позади, Алёна преподавала английский язык в техническом университете, а Андрюха Шарицкий был взросл, почти солиден и женат.

Но на подколку он, как и раньше, не повёлся, не обиделся, невозмутимо дёрнул плечом, заверил на полном серьёзе:

– Ну, обычно-то кормит. – И пояснил: – Но сейчас Маринка с подругой на неделю в Грузию укатила.

– Почему с подругой? – озадачилась Алёна.

– А почему нет? – с прежней невозмутимостью откликнулся Шарицкий. – Они каждый год так куда-нибудь ездят. Вспомнить юность, отдохнуть от забот, от семьи.

Неизвестно, как обстояли дела у подруги, но Андрюхиной жене – с чего бы от семьи уставать? Они только вдвоём, детей нет, а Шарицкий частенько мотается по командировкам, а те обычно длятся не день-два. Даже Алёна в курсе.

– Кстати, твою Марину не беспокоит, что ты с другой женщиной на машине катаешься, в рестораны её приглашаешь?

Шарицкий ответил не сразу, несколько секунд молчал, возможно, сосредоточен был на чём-то другом, а потом поинтересовался, не отрывая взгляда от дороги:

– А у неё есть причины для беспокойства?

Скорее всего, Алёне привиделось что-то такое чересчур многозначительное в этом вопросе. Неправильно разобралась в интонациях. Или просто придумала. Подобное хоть уже и редко, но всё равно иногда с ней случалось, когда каким-то несущественным или даже существующим исключительно в её воображении вещам она придавала особую важность, которой на самом деле и в помине не было, даже на уровне намёка. И следующие фразы прозвучали почти что камнем в собственный огород.

– Ну, некоторым повод и не нужен. Сами придумают, сами себя накрутят, потом ещё и обидятся. Хотя уверена, твоя Марина не из таких.

– Вот именно, – подтвердил Шарицкий.

Под стать мужу – настолько же идеальная жена.

Правда иногда закрадывалось сомнение, а есть ли она вообще. Но у Шарицкого обручальное кольцо на безымянном пальце, да и какой смысл ему врать. Это Алёне частенько приходилось выслушивать удивлённые восклицания: «Как? Ты до сих пор не замужем? А почему?» За ними обычно следовал внимательный взглядам, чересчур въедливый и пристальный, словно собеседник пытался обнаружить у неё какие-то отклонения и изъяны, не замеченные им поначалу, типа признаков ужасной болезни или умственной отсталости. А для мужчины – чем дольше сумел сохранить личную свободу, тем круче.

Значит, женщин вокруг него слишком много, и он не в состоянии определиться. Или самая достойная для настолько необыкновенного до сих пор не нашлась. Та, что способна окончательно и бесповоротно растопить его суровое сердце до податливой розовой лужицы под своим острым каблучком. Ведь внешне даже не заподозришь, что у подобного есть какие-то другие проблемы в общении с противоположным полом.

Вот и у Андрюхи их не должно быть, а то, что есть жена – очень даже вероятно. Только Алёна никак не может представить, как та выглядит. Хоть фотографию с Шарицкого требуй.

А он, между тем, продолжил без перехода:

– Ужинать одному скучно. В компании и веселей, и вкуснее.

– Ну так и прихватил бы кого из… – Алёна на мгновение замялась, подбирая нужное слово, – сослуживцев. У вас же так называется?

Шарицкий соглашаться или возражать не стал, хмыкнул снисходительно.

– Зачем ещё? – Добавил, улыбнувшись: – Я же знал, что встречу тебя.

– Ахаха, – иронично выдохнула Алёна. – Прям-таки знал?

– Угу, – уверенно подтвердил Шарицкий. – Просто я так и хотел. Денёк выдался не самый приятный. А только с тобой мне настолько комфортно и легко. – Она не успела спросить, он сам ответил: – Наверное, потому что мы знакомы слишком давно, и знаем друг о друге гораздо больше, чем кто-то ещё.

(прошлое)