Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И примерно то же может произойти и в лагерях для выращивания жертвенных магичек. Как сообщает система орбитального сканирования, таких лагерей почти четыре сотни, и каждый из них похож на мини-город, рассчитанный примерно на сорок тысяч обитательниц. При каждом лагере имеется подсобное хозяйство, и, помимо девочек старших возрастов, там в немалом количестве трудятся чернокожие рабыни, на которых лежит основная рабочая нагрузка. Всего их в этой системе задействовано что-то около половины всего женского чернокожего населения. А оно, это население, в этом мире и в двадцать первом веке продолжает пребывать в рабском состоянии, причём единственным их владельцем является государство — то есть раньше это был демон, а теперь я.
И это тоже проблема, потому что в том государстве, которое я намерен построить на месте разломанного дотла Царства Света, никаких рабов не будет по определению, и всей этой публике каким-то образом придётся превратиться в ответственных сограждан. А вот как этого добиться, я пока не знаю: социальный утопизм, блин, как он есть, во весь рост. Впрочем, сейчас мне нужно думать о тех женщинах и девочках, что, смертельно испуганные, стоят прямо передо мной, а не о проблеме абстрактных чернокожих, которые, если и попадали на бойню, то только не на эту центральную, предназначенную для избранных персон. И цеплять их за живое предстоит… бойцу Руби, ибо она плоть от плоти и кровь от крови этой массы. А я ей помогу — подвешу в воздухе заклинание Истинного Света.
— Значит, так, Руби, — сказал я девушке, — сейчас твоя очередь лезть на броневик, то есть в люк «Шершня». Это будет твоя зажигательная речь перед подобными тебе, которых ты должна спасти и привести к новой жизни — так же, как мы спасли и привели тебя. Сейчас их главным чувством является страх, который я чувствую просто своей кожей, и если они не поверят в то что у нас только самые лучшие намерения, то в будущем у нас будет очень много ненужных забот.
— Хорошо, командир, сделаю все что смогу, — коротко ответила Руби.
Мы с Коброй подняли её вверх на руках к люку низко зависшего штурмовика, а там две здоровенные бойцовые остроухие сноровисто втянули девушку в люк. Долго ли — раз-два, и готово.
Трибуна, надо сказать, получилась получше, чем у Ильича на Финском вокзале. И обзор на оратора, приподнявшегося над толпой на пять-шесть метров, лучше, и случайно свалиться из-за ограждающего дверь силового барьера невозможно, а можно только специально спрыгнуть. К тому же в тот момент, когда «Шершень» взмыл на рабочую высоту, я щелкнул пальцами и повесил над толпой заклинание Истинного Света. И, о чудо, хоть, накладывая заклинание, я не имел в виду ничего подобного, облака прямо в зените над нами разошлись, показав постоянно расширяющийся круг ярко-голубого чистого неба. Ну чем не знамение, и это при том, что ни я, и никто из моих спутников не приложил к этому явлению никаких усилий. И вообще, подделка знамений — это дело, чреватое большими неприятностями.
Тем временем Руби начала говорить:
— Мои возлюбленные сестры, однажды, три года назад, я, как и вы сегодня, прибыла на это место для того, чтобы не по своей воле встать на краю бездонной бездны лицом лицу со смертью. Вы все знаете, о чём я говорю, ибо, когда мы доходим до отчаяния, эта чёрная бездна является нам в наших снах, чтобы позвать к себе. И смерть от ножа мясника показалась мне страшнее бездны, и тогда я прыгнула в сплошную черноту и полетела неведомо куда по тёмному туннелю, который выбросил меня в другой мир, на окраину города с названием Тевтонбург. Там мне удалась прибиться к компании уличных мальчишек, и почти год мы промышляли мелким воровством, а потом нас поймали. Но это тоже был не конец, а лишь ещё одно начало. Богатая женщина по имени мисс Мэри Смитсон, которую мы пытались обворовать, узнала во мне девочку и решила сделать доброе дело, взяв меня под опеку. Среди тех, на кого работала мисс Мэри, добрые дела были обычаем и неукоснительным правилом, и она, воспитанная в других традициях, старалась подражать своим нанимателям, владельцам частной военной корпорации, людям могущественным, успешным, а временами даже свирепым. Когда я впервые попала в Тридесятое царство, то боялась всего и вся, и в первую очередь мужчин, которые встречались там на каждом шагу. Тетушка Мэри пыталась объяснить мне, что там так нельзя, но страх, впитанный с молоком кормилицы, оказывался сильнее любых увещеваний. И только после одного трагического случая, когда чуть не погибла ещё одна моя любимая тетушка Анна, я поняла, что настоящие мужчины, готовые защищать слабых женщин с оружием в руках, это совсем не чета бородатому жлобью из Царства Света. С того времени я совсем перестала бояться своих мужчин, в которых была уверена, а всех прочих стала просто опасаться до тех пор, пока не узнаю их получше. Вскоре после этого я стала среди тех людей равной из равных, сильной, уверенной в себе и самодостаточной девушкой с хорошими перспективами. Мои возлюбленные сестры, я зову вас прямо сейчас присоединяться к нашей корпорации. Никто не будет забыт и оставлен в небрежении — все будут вылечены, обихожены, проверены на наличие способностей и интересов и назначены к обучению. Среди нас вы будете не двуногий скот, предназначенный к забою на мясо, а люди, коим следует учиться новому от рождения и до глубокой старости. Все, мои дорогие сестры, я вам все сказала, делайте свой выбор!
И тут прореха в облаках разошлась настолько, что через неё вниз хлынули лучи утреннего солнца. Чтобы не смазать эффект от столь удачного совпадения (а может, и не совсем совпадения), я взмахнул рукой, распахивая портал в Тридесятое царство. В открывшемся проеме, шире самых широких ворот, были видны полотняные тенты и полевые кухни временного сортировочного лагеря, среди которых то тут, то там маячили фигуры рабочих и бывших мясных остроухих. Три месяца назад на этом месте мы принимали вызволенных из немецкого
