Легким наклоном головы он велел ей не объяснять, не спрашивать, не нарушать очарования.

Но как раз в тот момент, когда она, казалось, не выдержит напряжения и закричит, он, наконец, заговорил.

– Игрушки не всегда необходимы, Бетти. Кому это лучше знать, как не тебе?

Она все испортила? Может быть… а может, и нет.

Приказав себе не спотыкаться, она пожала плечами и шагнула к нему. Добралась до кровати, уронила на прикроватный столик жалкий запас резинок и пробормотала:

– Конечно… вы так правы. Обожаю импровизировать!

Он медленно сел и спустил ноги на пол.

– Молодец. Хорошая девочка… – приговаривал он, кладя ладонь на ее бедро, так что пальцы едва касались ягодицы. Но это первую секунду. Потом они сжались. Сильно. Кончики впивались в ее плоть, не больно, но словно утверждая господство мужчины над женщиной.

Свободной рукой он привлек ее ближе, поставив между раздвинутых ног. Она смотрела на него сверху вниз, но ощущение было такое, будто это он навис над ней, глядя с невозможной высоты. Ее сердце снова пропустило удар. Да. Он даст ей все, чего она хочет.

Но какова ЕГО цена? По карману ли ей плата?

Он сжал ее попку еще сильнее, словно проверяя упругость плоти. На этот раз пальцы подбирались к ее «киске», откинули подол юбки к краю развилки между бедрами.

Ее тело, словно обладая собственной волей, стало двигаться, раскачиваться, нажимая на его ладонь. «Киска» отяжелела, возбудилась, требуя особого внимания, и все же пока еще ничего такого не произошло. Она с трудом подняла руки, положила на его плечи и притянула к себе.

«Не-а»….

Легчайший наклон головы и прищур глаз оказались именно тем приказом, который был ей нужен. Она тут же уронила руки. Он поднял свою, к ее груди. Пальцы задели сосок. Лифчик Лиззи был на косточках, но без подкладок, и ничего не притупляло ощущений. Он взял ее сосок большим и указательным пальцами и ущипнул сквозь одежду, улыбнувшись, когда она охнула: словно молния пронзила ее до набухших складок клитора.

Сжатие. Щипок. Сжатие. Щипок.

Непривычно, ново, но замечательно. Странно. Бесконечно возбуждающе.

Скользкая, липкая влага между ног уже промочила тонкую полоску ткани.

– Хочу, чтобы ты кончила, – сказал Джон абсолютно спокойным голосом, – кончила по-настоящему, и никаких спектаклей. Думаю, ты сможешь сделать это для меня. Ты кажешься честной девушкой, и по-моему, тебе нравятся мои прикосновения… даже если это бизнес.

Лиззи громко сглотнула. На секунду она забыла, что представилась профессионалкой. Повезло ей заполучить классного мужика, которому не придется слишком стараться, чтобы она зашлась в оргазме.

– Ты будешь честной со мной?

В его синих глазах плескался целый мир, от которого невозможно оторваться.

– Дашь мне то, что я хочу? За то, что заплатил?

– Думаю, что да. Не слишком это сложно.

Указательный и большой пальцы снова сомкнулись на соске. Резко. И очень больно. На этот раз она стонала и от боли, и других ощущений.

– Честность, помнишь?

Его язык, розовый, мягкий, скользнул по нижней губе, и она едва сдержала очередной стон. И кивнула, потеряв дар речи. Жестокая ласка поглощала ее целиком. Как такое может быть? И даже боль не имеет особого значения.

Но он вдруг отпустил ее.

– Сними кардиган и платье. Ничего больше.

Дрожа, но надеясь, что он ничего не заметит, Лиззи сбросила кардиган и уронила на пол, после чего завела руки за спину и потянулась к молнии.

– Позволь мне.

Джон повернул ее, как большую куклу, опустил язычок молнии и снова повернул лицом к себе, предоставляя снять платье. Но когда она выступила из него, протянул руку, чтобы удержать на месте.

Она не собиралась никого сегодня соблазнять, поэтому не надела самого шикарного белья, только славный, но ничем не примечательный комплект: простой белый лифчик и трусики с узенькой розовой кружевной отделкой.

– Мило. Скромно. Мне нравится, – кивнул Джон с довольной улыбкой. Лиззи едва в обморок не упала, когда он чуть подвинулся, сунул руку в брюки и поправил то, что ему мешало. Когда он отнял руку, она увидела безумно огромную восставшую плоть.

«Ням-ням!!!»

Джон громко рассмеялся, потому что все видел.

– Не слишком плохо, правда?

Он пожал плечами, все с той же, широкой, волнующей улыбкой.

– Полагаю, ты видела все формы и размеры.

– Верно, – ответила она, втайне мечтая протянуть руку и прикоснуться к предмету разговора, но инстинктивно понимая, что пока это запрещено.

– У большинства довольно маленькие, но у вас все в порядке, если смотреть с того места, где я стою.

– Дерзкая плутовка! Мне бы следовало наказать тебя за это.

Он снова положил руку на ее бедро, как раз над краем ее чулка на широкой резинке. Но не шлепнул, чего ей очень хотелось. Только, чтобы проверить, что она почувствует.

– Может, и накажу… чуть погодя.

Он погладил ее ногу, в том месте, где заканчивались трусики, но тут же отстранился.

– Знаешь, ты очень красивая, – продолжал он, опираясь на локти. – Должно быть, у тебя много клиентов, правда? Дела идут хорошо?

– Неплохо.

Достаточно откровенный ответ и к тому же не явная ложь. Время от времени у нее бывали любовники, но ничего серьезного. Развратной ее не назовешь, но иногда переспать с кем-то – не грех.

Джон кивнул. Она не совсем поняла, что он имел в виду, но не стала волноваться по этому поводу. К тому же он лежал в позе, позволившей выставить напоказ великолепную эрекцию.

– Значит, тебе действительно нравится твоя работа?

Он бесстыдно уставился на то место, куда смотрела она.

– Да. И я часто кончаю. Все, что мы видим по телеку… документальные фильмы и не только… В них пытаются объяснить людям, что мы не способны на оргазм. Но это не так. Некоторые вполне способны.

Так безопаснее… и правдоподобнее. Но если она немедленно не получит настоящий оргазм, может сойти с ума. Он едва коснулся ее, но клитор ныл, ныл, ныл…

– Тогда покажи мне. Стяни лифчик вниз. Дай взглянуть на твои груди. Выглядят очень славно, но я бы хотел увидеть немного больше.

Лиззи сбросила с плеч бретельки и стянула чашечки вниз, выпустив груди на свободу и позволив лечь на смятой ткани лифчика. Выглядело это грубо и вызывающе, словно она подставляла ему два спелых фрукта на подносе, отчего ее упругие, но ничем не выдающиеся груди выглядели больше, роскошнее.

– Прелестно. Теперь поиграй с сосками. Заставь их подняться… для меня.