я даже сексом не занималась. Мои мысли были настолько нелепыми, что я самоуничижительно рассмеялась.

Как я и ожидала, гараж пустовал, и в доме меня встретила тишина. Не было даже домоправительницы Шелли. Захватив с кухни бутылку воды, я прошла в свою спальню и, бросив сумку на пол, рухнула на кровать.

* * *

— Мэдисон, детка, ты здесь?

Я проснулась, и через несколько секунд открылась дверь.

— Вот ты где. Ты не говорила, что приедешь на выходные. Все хорошо? — услышав нежный мамин голос, я сорвалась. — Ох, малышка.

Мама немедленно села на край кровати и притянула меня в объятия. Оказавшись в безопасности ее рук, я заплакала сильнее.

— Хочешь поговорить об этом?

Я отстранилась, и она вытерла слезы с моего лица.

— Не очень, — призналась я. Мне совершенно не хотелось обсуждать с мамой случившееся.

В конечном итоге она увела меня в их спальню и начала готовиться к званому ужину. Я сбежала домой в поисках тишины и покоя, но через несколько часов сюда должны были понаехать богатые друзья родителей.

— Достань одно из своих великолепных платьев и присоединись к нам, — предложила мама.

Кажется, она не понимала, что я хотела спрятаться ото всех.

— Нет, мне нужно написать эссе. Поэтому я и приехала сюда.

Похоже, мама не поверила, но я не стала оправдываться. Меньше всего мне хотелось с кем-нибудь общаться.

Перекусив приготовленным Шелли ужином, я всю ночь пряталась в своей спальне. Я не собиралась показываться гостям и заставлять себя придумывать какую-нибудь историю о своих планах на жизнь после получения диплома.

Глава 6

Джош

— А мы уж решили, что ты передумал, — сказал папа, открыв дверь.

— Извини, задержался на работе, — соврал я.

На самом деле я все утро убеждал себя, что остаться в Ок-Ридже и снова посетить дом с привидениями — плохая идея. В конце концов, я заставил себя сесть на автобус и поехал к родителям. Мама настойчиво изъявила желание приготовить мне ужин в честь дня рождения. Она не понимала, что в двадцать шесть лет я уже не хотел суеты.

— Мама в особняке, готовит еду для званого ужина, но скоро придет.

— Я пока приму душ, — пробормотал я, пробираясь к своей комнате.

Здесь ничего не изменилось с тех пор, как я впервые сюда приехал — точная копия моей детской в прежнем доме. На меня нахлынула ностальгия по подростковым годам. Когда пять лет назад мама с папой сообщили, что мы продаем наш обветшалый домишко, я возненавидел этот особняк. Мне не нравилось, что родители работали домработницей и садовником на какую-то богатую семью. Я знал, что им превосходно платили, но они будто стали прислугой… и все из-за моей мечты о лучшей жизни, дипломе и должности профессора.

Во время первого же визита я понял, что они были счастливы. Наконец-то увидев их улыбающимися и расслабленными, я почувствовал облегчение. Но на мое отношение к особняку повлияло кое-что еще. В тот первый раз я нашел здесь что-то — если точнее, кого-то — о ком никак не мог перестать думать.

Бросив сумку на маленькую односпальную кровать, я сделал то же, что и всегда. Я подошел к окну.

Сад пустовал, что не было сюрпризом в дождливый осенний день, однако, к моему изумлению, из окна одной спальни лился свет. В свой первый визит я ничего не заметил, но на Рождество обнаружил, что окно Мэдисон было прямо напротив моего. Если мне везло, она включала свет до того, как задергивала занавески. Перед моим мысленным взором нарисовалась она, сидевшая за своим столом и откидывавшая волосы за плечо в моменты сосредоточенности.

Я стоял и ждал в надежде ее увидеть, но мне не повезло. Поэтому я решил, что кто-то случайно оставил свет включенным.

В душе я мог думать лишь о ее сладком вкусе и бархатистой коже. С той самой секунды, как я увидел Мэдисон в маленьком костюме школьницы, у меня стоял член. Что бы я ни делал, легче мне не становилось. Я нуждался в ней, и моя усиливавшаяся всепоглощающая потребность пугала.

Расстроенный своими порывами, я весь вечер и всю ночь был апатичным. Мама с папой переглядывались, пытаясь понять причину моего дурного настроения.

Я знал, что правильно поступил, приехав к родителям. В Ок-Ридже меня подстерегало слишком много искушений. Но, черт возьми, я злился из-за своего ухода от Мэдисон.

Когда поздним вечером я вернулся в свою спальню, верхний этаж особняка потонул во тьме, но ничего не помешало мне фантазировать о том, что могло бы произойти, окажись Мэдисон так близко.

* * *

— Я возвращаюсь в Ок-Ридж, — сообщил я за завтраком.

— Я думала, ты останешься на весь день, — разочарование на лице мамы ранило меня до глубины души.

— Я останусь на обед, — предложил я. Мне нужно было вернуться и поставить оценки студентам, чьи работы я безуспешно пытался проверить накануне.

— Я должна сделать уборку после вчерашнего званого ужина. Поможешь мне?

Меня не прельщала перспектива убирать за людьми, не удосужившимися помыть посуду, но я знал, что маме очень хотелось провести со мной еще немного времени. Поэтому пусть неохотно, но я согласился и последовал за ней в особняк.

За все эти годы я вошел туда впервые. Хоть я ни разу не видел дом изнутри, но когда мы попали на кухню через черный ход, все оказалось в точности таким, как я и представлял — чрезмерно и дорого.

Подобные интерьеры я видел лишь по телевизору. Я не понимал, зачем людям кухня просторнее, чем некоторые квартиры, особенно если они сами ею не пользуются.

Мама поручила мне ополаскивать посуду перед тем, как загружать ее в посудомоечную машину. Я почти разобрался с горой тарелок и бокалов, когда внезапно атмосфера изменилась.

— Доброе утро, милая, — ласково сказала мама у меня за спиной, и мое сердце подскочило к горлу. — Не знала, что ты еще здесь. Хочешь позавтракать?

Замерев с намыленными руками, я почувствовал на себе взгляд и чуть не рассмеялся нелепости ситуации. Я был не только преподавателем Мэдисон, но и сыном ее домработницы.

— Джош? — окликнула мама, словно я ничего не понял.

С тяжелым вздохом я обернулся и моментально поймал взгляд Мэдисон. Панически распахнув глаза, она покраснела и наблюдала за мной с приоткрытым ртом.

Да уж, похоже, Мэдисон вчера меня узнала.

— Мэдисон, это Джош, мой сын. Джош, это Мэдисон, дочь Уорренов, — мама по очереди осмотрела нас. — Полагаю, вы знаете друг друга по Ок-Риджу? Джош — помощник преподавателя, —