— Алев… Алев… Алев…

Я резко пробудилась от этого сна. Сердце моё бешено колотилось, и во всём теле присутствовала тревога. Это чувство вовсе не понравилось мне.

В последние дни воспоминания из прошлого всё чаще всплывали в моей голове. Всё это было неспроста. А особенно дом. Дивный дом дяди, который я безумно любила и в тоже время не совсем понимала. А уж сон о нём точно на что-то намекал.

— Неужели, ты зовёшь меня? — тихо прошептала я.

Когда я очнулась, было уже утро. Комната наполнилась тёплыми лучами солнца. В квартире стояла гробовая тишина. Метин не осмелился вернуться домой. Однако если бы он это сделал, снова прогнали бы. Моя ненависть к нему казалась безграничной. Человек, которому я так слепо верила и которого любила, неожиданно ударил меня в спину.

Чтобы прийти в себя, я умылась холодной водой. Это напомнило мне один момент из детства. У дяди недалеко от дома стоял колодец, я часто любила умываться этой водой. Все эти приятные воспоминания потихоньку начинали всплывать в моей голове. С одной стороны, мне было приятно, но с другой это не сулило ничего хорошего.

Я приняла душ, после переоделась и отправилась к хозяину квартиры, в которой жила. Моё состояние было неважным, потому что снова превратилась в безразличного, угрюмого и холодного человека. До поступления в университет всегда была такой. И всему виной страх моей драгоценной матери, которая якобы очень хорошо знала, что для меня лучше.

Придя к нужному дому, я выпрямилась и сделала глубокий вдох, а затем постучала в дверь. На удивление дверь мне открыла госпожа Зехра, которая была сестрой хозяина.

— Ах, Алев! — заулыбалась женщина. — Добро пожаловать!

— Доброе утро! — кивнула я. — Господин Рахми дома?

— Нет, он отправился в магазин, — ответила госпожа Зехра. — Что-то случилось?

— Я просто хотела отдать ему оплату, — объяснила я.

— Тогда иди в магазин, до обеда он там будет, — посоветовала госпожа Зехра.

— Хорошо, спасибо! — поблагодарила я и уже хотела уходить.

— Алев, ты хорошо себя чувствуешь? — забеспокоилась женщина, остановив меня. — Очень бледная, не заболела ли?

— Нет, я в порядке! — успокоила я её.

— Метин как? — поинтересовалась госпожа Зехра. — Он часто заходил к брату. Я подумала, есть проблема…

Первые несколько секунд я молчала, не зная, что ответить даже. Рассказывать кому-то свои проблемы не имела привычки. Поэтому решила просто быстро завершить разговор.

— Всё хорошо! — ответила я. — У нас нет никаких проблем, будьте спокойны.

— Поняла! — заулыбалась женщина. — Если будут сложности, обязательно обращайтесь!

— Непременно! — кивнула я. — Мне пора бежать, хорошего дня!

Внутри меня просто разрывало на части. Со стороны выглядело так, будто мы лишились всего на свете и стали просить милостыню. Не знаю, специально Метин привёл нас в такое состояние или же нет. Однако последствия приводили меня в ярость.

Мне пришлось от безысходности взвалить всю эту проблему на себя и бегать за хозяином квартиры. Помимо того, что он сдавал несколько квартир, господин Рахми имел также небольшой продуктовый магазинчик. Пройдя пару улиц, перед глазами показалась вывеска магазина.

Представив, какой сложный разговор меня сейчас ждёт, стало как-то неприятно и противно. С самого рождения не любила проблемы и конфликты, поэтому всячески избегала их. Однако жизнь решила, что пора мне оказаться прямо в центре событий.

Я приблизилась к двери магазина и, глубоко вздохнув, вошла внутрь. Господин Рахми как раз делал подсчёты в своей тетради.

— Алев, дорогая! — расплылся он в улыбке. — Добро пожаловать! Как ты?

— Доброе утро! — сказала я. — В порядке. Я пришла поговорить с вами по поводу оплаты.

После этих слов мужчина сразу замялся:

— Ах, это… Видишь ли, я… Точнее, мы с Метином…

Эта реакция дала возможность понять, что Метин запретил ему говорить что-либо мне. А точнее, он хотел скрыть от меня эту проблему.

— Господин Рахми, я всё знаю! — резко отрезала я. — И не нужно пытаться увести тему в другую сторону. Да и я не пришла узнавать подробности. Я всего лишь хочу выплатить долг, который накопился.

— А, вот как… — вздохнул господин Рахми. — Что ж, тогда ладно…

— Назовите мне точную сумму! — потребовала я.

— Сейчас найду её в тетради, — начал листать страницы мужчина. — Вот только сумма не маленькая, Алев.

— Говорите! — нахмурилась я.

— Пятьсот десять тысяч лир, — надев очки, озвучил цифру господин Рахми, а после внимательно посмотрел на меня. — Метин говорил, что вернёт долг по частям.

— То, что говорил Метин, — записала я сумму на листочке, — тебя не должно волновать, дядя Рахми. Скажи мне лучше, тебе деньги наличными или же на счёт положить?

— Как тебе удобно, — ответил господин Рахми.

— Хорошо, записывай номер счета! — передала я ему листок.

— Надеюсь, вы не поссорились? — запереживал господин Рахми.

— Эта тема тебя и вовсе не касается! — грубо ответила я. — И отныне у тебя дела со мной, а не с ним.

— Что ж, тогда я жду от тебя погашение долга в течение нескольких дней! — поставил перед фактом господин Рахми.

— А потом? — смело поинтересовалась я, уже догадываясь, каков будет ответ, благодаря своим ведениям.

— После этого боюсь, нам придётся попрощаться… — тяжело вздохнул господин Рахми. — Нашлись хорошие покупатели для квартиры.

— Ох, как прекрасно! — воскликнула я. — И ты естественно собирался поставить нас перед фактом, не так ли?

— Я ведь намекал Метину… — округлились глаза у господина Рахми.

Услышав это, я нахмурилась, едва сдерживая возмущение. Внутри меня бурлил дьявольский огонь, который было тяжело усмирить.

— Хорошо, я услышала тебя, дядя Рахми! — выдохнула я и тут же покинула магазин.

— О Аллах! — испугался мужчина. — Что с этой девушкой происходит? Или же это Метин сотворил такое? Ах, бессовестный!

Мне пришлось немедленно отправиться в банк и снова воспользоваться той самой картой. Вся эта процедура заняла некоторое время. Благо я успела предупредить начальник, что смогу выйти на работу только во второй половине дня.

Когда перевела деньги на счёт хозяина, тут же набрала его, чтобы уведомить:

— Деньги уже на твоём счету, дядя Рахми! Вся сумма!

— Алев, как ты смогла найти так быстро эти деньги? — недоумевал мужчина.

— Не волнуйся, они не краденые! — фыркнула я.