Мои глаза округлились, а внутри всё сжалось. Я прекрасно понимала, что значит эта надпись. После этого подарила маме свой последний взгляд. Это был мой первый взрослый и осознанный взгляд, в котором читались боль утраты любви к матери и обида. Я не произнесла ни единого слова и даже не побежала к ней назад, как это делают обычно дети. Просто долго посмотрела на неё и пошла в здание. Моя мать была удивлена такой реакции, но смысл взгляда поняла лишь со временем.

Туман вновь стал густым и тут же перенёс меня в дни, где я привыкла к устоям детского дома. Никто из детей не принял меня. Они сразу почувствовали, что со мной что-то не так. Поэтому я буквально с первых дней забилась в угол, как маленький котёнок. Работники детдома тоже не слишком хорошо обращались со мной. При малейшей возможности наказывали, били, закрывали в небольшой коморке. Я похудела, стала бледной и нелюдимой. Внутри меня росла ненависть ко всем окружающим. И в конце концов, я выплеснула этот гнев.

Когда наступило очередное утро, все дети отправились завтракать. Я как всегда немного припоздала, потому что плохо спала. Набрав порцию, обернулась на столики и увидела, что они почти все заняты, а свободный находится далеко возле окна. Я поняла, что этот путь будет тяжёлым, но всё же пошла вперёд. Дети начали тыкать на меня пальцами, шептаться и хихикать. Я пыталась не обращать на них внимание, но дети так просто данное дело не оставили. Проходя мимо очередного столика, кто-то неожиданно и специально подставил мне ножку. Я упала, уронив свой завтрак, и тем самым, разбив посуду. Со всех сторон послышался смех.

— Что такое, Алев? — спросила популярная в детдоме девочка. — Ноги заплетаются?

Она часто подшучивала надо мной и заставляла других издеваться. Эта девочка была лидером стаи. За время пребывания в детдоме она успела мне порядком надоесть. Данное утро стало последней каплей моего терпения. До этого я пыталась сдерживать себя, но отныне она перешла черту. Я встала с пола и отряхнула свою одежду под звуки громкого смеха, а после резко повернулась к девочке-лидеру лицом и произнесла:

— Пусть твой мозг вскипит, как вода, а из глаз потекут кровавые слёзы!

— Что? — смеялась девочка. — Что ты там несёшь?

И вдруг она прекратила смеяться и схватилась за голову. Её тело задрожало от страха, и она начала кричать от боли в голове. После из глаз девочки полились кровавые слёзы, а затем она упала на пол замертво. Все дети испугались, и кто-то закричал:

— Она ведьма!

Мне тогда было всего 10 лет, когда впервые услышала правду о себе. Я действительно являлась ведьмой. И единственным человеком, который знал об этом с самого моего рождения, был дядя Кадир.

Все дети стали убегать из столовой, а я спокойно подошла к трупу девочки и внимательно посмотрела на результат своей ужасной работы. В этот момент в столовую прибежали воспитательницы. Увидев меня, спокойно стоящую рядом с трупом, они ужаснулись.

В итоге, я избавилась от обидчицы, но заимела кучу других проблем. Работники детдома вызвали скорую и полицию. Когда полиция выслушала внимательно рассказы работников и детей, то было принято решение отправить меня в больницу. В тот день я навсегда покинула детдом и переместилась в ещё более ужасное место.

Туман перенёс меня в помещение, где работали люди в белых халатах. Увы, это не была обычная больница. Это место являлось моим новым домом — психиатрическая больница. Я даже не смогу всецело описать, какие ужасы испытала от ударов током, бесконечных уколов успокоительного и уймы таблеток, которые были приписаны мне для лечения.

Это было моим адом, из которого я нашла только один выход. Мне пришлось насильно усмирить свои способности, спрятать их глубоко внутри, чтобы ни одна живая душа не догадалась о том, что я ведьма. Только так я смогла чудом выбраться из психушки.

Моя так называемая мать знала обо всём этом и свято верила, что лечение поможет. Она знала, что со мной происходит, но даже и не подумала вытащить меня из того ада. А всё потому, что дико боялась меня.

Выбравшись на свободу, первой на глаза мне попалась именно она. Эта женщина думала, что я изменилась и стала нормальной, но она глубоко ошибалась. Я чётко помню слова, которые прокричала ей, когда последний раз виделись:

— Не смей приближаться ко мне! Ты больше мне не мать! Ты для меня умерла в тот день, когда отправила в детдом. И да, я всё ещё являюсь ведьмой. Так что если приблизишься, испепелю!

Этими словами я до конца жизни запугала её и не дала больше подойти близко. Я и сейчас всей душой ненавижу эту женщину.

Я очнулась, лёжа на полу в ванной. Восстановив хронологию событий детства, полностью вспомнила, кто я есть на самом деле. Встав на ноги, тяжело вздохнула. После посмотрела на кулон и испытала глубокое удивление. Рана на моей руке мгновенно зажила, как будто её и не было вовсе. Это означало лишь одно — мои силы полностью вернулись. Я не думала, что подобное произойдёт так скоро. Однако уже поздно…

Внимательно посмотрев на дверь ванной, которую мне предстоит открыть и поведать всё Метину, я почувствовала какую-то тяжесть в груди. После подошла к умывальнику и брызнула в лицо холодной водой. Всё это слишком сложно для меня, а для Метина будет и вовсе несоизмеримо. Я вытерла лицо полотенцем и попробовала собраться с духом.

Подойдя к двери, сделала глубокий вдох, а после смело открыла и вышла. Метин сидел на полу недалеко от ванной комнаты. Как только увидел меня, сразу подскочил.

— Алев! — побежал он за мной по квартире. — Что с тобой? Ты в порядке?

— Со мной всё хорошо! — спокойно ответила я.

— Просто ты так долго просидела в ванной, — продолжал волноваться Метин.

— А сколько уже время? — начала искать я часы.

— Уже давно полдень прошёл, — ответил Метин.

— Ох, ничего себе! — воскликнула я.

— Ты не расскажешь? — спросил Метин, серьёзно глядя на меня.

Я в это время продолжала заниматься коробками, складывая туда вещи. Услышав вопрос, остановилась и тяжело вздохнула. Этого разговора мне всё равно уже не избежать, за что спасибо Аднану.

— Расскажу! — твёрдо ответила я. — Но чуть позже. Сейчас давай соберём вещи, а то хозяин будет возмущаться, что мы всё ещё не съехали.

— И куда мы пойдём сейчас? — вслух начал размышлять Метин. — Хотя, я могу позвонить нескольким друзьям, чтобы пустили переночевать.

— Нет! — возразила я. — Мы можем переночевать в отеле.

— А как же…? — в недоумении развёл руками Метин, намекая на средства.

— Деньги у меня есть! — объяснила я.

Метин кивнул в ответ, уже не спрашивая в который раз, откуда у меня деньги. Он прекрасно понял, что я полна загадок.

Собрав все нужные вещи, мы отвезли их к одному другу Метина и пообещали, что завтра всё заберём. Я отдала ключи господину Рахми. Он же начал мне рассказывать всякие небылицы, что будет скучать по нам и вовсе не хотел, чтобы так всё получилось. Мне же стало легче, когда избавилась от этой проблемы.