кушать будете? Чай, кофе, может, стакан молока хотите? Как раз пирожки поспели. Наш молодой господин Кел очень любит молоко с пирожками…

– Простите, я даже не знала, что в этом доме есть прислуга, – говорю смущенно.

– Да что вы? Как же без нас? Такой большой дом, без прислуги никак, – посмеивается Хильда. Она мне нравится. Сразу видно, что женщина открытая и добродушная. – Да, вчера нас не было, нам всем хозяин дал выходной. Потому что хотел побыть узким кругом, показать дом благоверной, вашей матушке. А сегодня уже все вернулись, чтобы навести чистоту, порядок и кормить вас вкусно. Мы счастливы, что дом теперь не будет пустым, последние годы тут жил один только господин Грегори. Мы так рады, что хозяин нашел свое счастье! Он этого заслуживает. Да еще и молодой хозяин появился, ну разве не замечательно?

Глаза Хильды блестят, лицо краснеет от эмоций. И я чувствую себя противным сухарем, потому что при упоминании о молодом «хозяине» меня так и подмывает скривиться.

Видимо, ему рады все, кроме меня.

Сажусь за стол, стоящий посреди кухни. Хотя это скорее огромная барная стойка, ну или столешница. Из цельного куска дерева. По краям стоят высокие стулья типа барных. Нетипично для кухни в старинном особняке.

– Я бы выпила чаю с булочкой, – говорю смущенно.

– Тут, значит, будете? Ой, как мне приятно. Хозяин, когда один, всегда тут ест. Нравится ему, уютно, говорит, и не один. И Кел тоже тут кушать любит, а в столовой – крайне редко, только если гости.

При мысли, что сюда в любую минуту может прийти позавтракать Кел, мне не по себе. Но уходить поздно… Черт, я совершенно не готова к встрече со сводным волком! То есть братом… но не суть. Я же планировала короткую вылазку. Не накрасилась, лифчик не надела.

Но приказываю себе отставить панику. Не бежать же сейчас в столовую, не хочется милую Хильду обижать. Которая продолжает щебетать, не замолкая ни на секунду. О том, как рада, что хозяин наконец-то нашел свою любовь и все у него теперь налаживается в личной жизни.

Я немного стесняюсь расспрашивать о подробностях прошлой жизни Грегори.

– Скажите, а в доме еще есть прислуга? – задаю нейтральный вопрос.

– Наверное, хозяин вас познакомит с персоналом, возможно после завтрака. Помимо нас тут работают две горничные: Кристина и Лора. И садовник Пьер. Вот и весь наш дружный коллектив. На такой большой замок, в принципе, нам бы еще одна горничная не помешала. Но хозяин не любит лишних людей в доме. Была одна еще, но давно это было, ушла со скандалом.

– Правда? Интересно.

Мне и правда интересно, никогда не жила в доме с таким количеством людей, прислуживающих тебе.

– Ох, ужасная история, – кривится Хильда. – Влюбилась в Келлума нашего, негодница, он тогда молод был совсем. Соблазнила, забеременела… Ужас как господин Грегори разозлился. Но я зря это вспомнила, детка. Нехорошо, неправильно это – сплетничать о таких вещах.

– Что случилось с ребенком? – спрашиваю с замиранием сердца. Почему-то мне кажется, это страшная и темная история.

– Тебе так интересна моя личная жизнь? – раздается за спиной низкий голос. И я чувствую, как в желудок падает ледяной колючий комок страха. Сводный Волк! Я ведь знала, что он может прийти сюда! Как могла так забыться и начать сплетничать о нем с кухаркой? От стыда хочется соскочить со стула и бежать куда глаза глядят, подальше от этого дома!

Глава 3

Но я не доставлю Волчаре такого удовольствия. Вздернув подбородок, отвечаю сначала взглядом, в который вкладываю презрение, а потом произношу:

– Нет, мне не интересно. О тебе. Но судьба ребенка, попавшего в такую страшную ситуацию, мне кажется, никого не может оставить равнодушным.

Как же трудно выдержать его взгляд! По позвоночнику ползет липкая ледяная волна, пока Келлум буравит меня своими черными как ночь глазами.

Зря я с ним сцепилась. Лучше бы промолчала, понимаю в эту минуту. Безрассудно самой лезть ко льву в пасть.

– Хильда, чтобы я больше не слышал сплетен в этом доме, – тоном Кела можно резать сталь.

– Простите ради бога, господин Келлум, даже не знаю, как так вышло. Мне очень стыдно, – бормочет явно испуганная и расстроенная женщина. Мне становится ужасно жаль ее. Такой, как Кел, и уволить может. Надеюсь, Грегори этого не допустит.

– Это я проявила настойчивость, умоляла Хильду рассказать, – вызываю огонь на себя, чтобы отвести его от кухарки. Это в моем характере – защищать. И часто огребаю за это, но что ж поделать. Мы еще вчера с Келом объявили друг другу войну, так что, пожалуй, терять мне нечего…

Снова перекрест взглядов, а потом взгляд Братца Волка опускается на мою грудь. Вздрагиваю. Умираю от желания обхватить себя руками. Никогда больше не позволю себе быть настолько забывчивой – сейчас остро чувствую нехватку бюстгальтера. Под горячим волчьим взглядом соски начинают твердеть и натягивают тонкую ткань сарафана. А трусики становятся влажными. Какой позор! Что за реакция? Может, я заболеваю и у меня температура?

Но глупо врать самой себе, я знаю, что означает подобная реакция. Когда Зан целует меня – происходит нечто похожее. Отдаленно. Потому что ощущения сейчас – в разы сильнее.

Наверное, потому, что примешиваются стыд и ненависть. Противоречивые чувства буквально раздирают меня.

Повисшая пауза настолько тягостная, что снова брякаю:

– Ты удовлетворен ответом? Или…

Как глупо, божечки. Я сейчас сквозь землю готова провалиться от стыда.

– Надеюсь, мое пожелание будет услышано вами обеими, – спокойно отвечает Кел. – А вот удовлетворен ли я?..

Он тоже, как и я, не заканчивает фразу, но вдруг становится жарко.

– Как пожелаете, господин, – вырывается у меня.

Ну почему я не умею молчать?!

Глаза Келлума сужаются, а я едва могу подавить стон.

– Думаю, мы поняли друг друга.

Сглатываю, чтобы избавиться от внезапной сухости во рту, чувствую, как лицо заливает краска. Как мы сможем существовать в одном доме? Это нереально. Надо срочно переговорить с мамой. Это не жизнь, сплошное минное поле!

Появление мамы на кухне приносит мне радость и облегчение. Хочется, как ребенку, спрятаться за нее.

– Дорогая, ты уже проснулась! – с улыбкой восклицает родительница. – Как это несвойственно тебе. Доброе утро, Келлум. Вы что, уже позавтракали? Ну как же жаль! Второй день, получается, не можем за одним столом собраться.

Вот уж точно чего не хочу, так это завтрака с Келом. И, судя по его лицу, он того же мнения.

– Мне пора в универ. Надо еще такси заказать…

Чмокнув маму в щеку,