– Благодарю, господин.

Краткий утренний экзамен следует за каждым пробуждением. Приходят разные наставники, и порой вопросы бывают не столь просты, как сегодня.

До рассвета осталось не меньше полутора часов – достаточно времени, чтобы неторопливо пройти садом камней, подняться на один из окрестных холмов, откуда открывается долина Айлу, над которой солнечным днём вдали, над поволокой синеватой дымки, возвышаются белоснежные пики Тянь-Ти и Тянь-Ши. Там, над Вечным Домом Просветлённых, поднимается небесное отражение Солнца Поднебесной, словно алый зрачок земной Неизбежности, милостивой ко всему совершенному и безжалостной ко всему, что порождает хаос и отчаянье, ко всему, что выпадает из стройной картины мировой гармонии.

Наставник идёт впереди, устремив взор к невидимой линии горизонта. Сегодня солнце будет подниматься из клубящихся облаков, и даже если зрачок Неизбежности не откроется, это не станет препятствием созерцанию. Для чистого взора облака не станут преградой.

Наставник вошёл в беседку и опустился на одну из циновок, постеленных на тисовый пол. Наверное, не лучшее место для созерцания, но дай-вану, конечно, видней. Всё зависит от цели. Умей вникать в суть вещей, которые видны, и тех, что недоступны зрению… Даже если небесное отражение Солнца Поднебесной решит сегодня не всходить, достаточно просто знать, что оно есть, что оно не погасло, что оно будет светить вечно.

Яо Вай занял циновку по левую руку от наставника. Если дай-ван решил сегодня далеко не ходить, значит, оставшееся до рассвета время будет посвящено учению. Главное – не задавать вопросов и принимать всё сказанное как данность. Только потом, через дни, месяцы, годы, вопросы созреют, если осмысление не сложится в узор, лишённый изъянов. Если, конечно, эта жизнь продлится достаточно долго…

– Есть кратчайший путь к совершенной гармонии. – Дай-ван говорил, не отрывая взгляда от невысокой живой изгороди, на которую должен был выкатиться солнечный диск. – Империя создавалась, распадалась, вновь сливалась воедино, а народ хунну оставался. Все народы, что начали вместе с нашими предками путь земного бытия, уже исчезли, растворились друг в друге, их поглотил кровавый океан и вечное пламя, память о них тоже канула в небытие, а мы остались и переживём всех варваров, гордящихся своей нынешней мощью. И всё потому, что мы нашли путь к совершенной гармонии и ни разу не свернули с него, с тех пор как доблесть народа Ху слилась с мудростью народа Ни. И суть этого пути такова: не стоит искать совершенства в мешанине страстей и сомнений, не стоит пытаться понять чужака, не стоит стремиться к тому, чего никогда не было, – всё это ведёт к забвению самих себя. И вот, мы построили города и заводы, мы делаем танки, ракеты, стальные лодки и стальных птиц, но мы не стали сильнее смертных народов. Мы пошли тем путём, от которого однажды отказались, и теперь никому не внушаем трепета – ни белым людям Гардарики, ни коричневым людям Шри-Лагаша, ни чёрным людям Южной Ливии, ни заносчивым людям Северной Лемуриды. Раньше, когда каждый хунн был когтем дракона, мы были сильнее, чем сейчас, и все прочие народы выжили лишь потому, что наши предки не считали их достойными своего внимания. Наши воины несли меч в чужие земли, как землепашец несёт свой серп на рисовое поле, лишь затем, чтобы собрать урожай. Теперь нам надлежит вернуть себе былое величие. Кратчайший путь к гармонии – вера и верность. Не надо искать истин тому, у кого есть Солнце Поднебесной, не стоит обременять себя сомнениями тому, кто видит его свет…

Зачем наставник говорит всё это? Зачем повторять то, что впитано с молоком матери каждым жителем Поднебесной? Где он, сокровенный смысл сказанного, который указывает направление пути к высшему совершенству? Если не пришло понимание, значит урок не усвоен, значит случилась остановка в пути. Нельзя спешить, но и останавливаться нельзя.

– …и сейчас мы вновь обретаем тот источник, что когда-то сделал нас твёрже камня, неуловимее воды, выше облаков, изменчивей тумана. Средоточие Сил – Дракон. Две мощных лапы – опоры в двух мирах, два крыла – мощь, проникающая сквозь пространство, хвост, уходящий в прошлое, – мудрость, голова – воля, нефритовый стержень – бессмертие. Вас семеро, и это всесокрушающая сила, но лишь до тех пор, пока не появится другой Дракон – за пределами Поднебесной.

Разве возможно такое? Разве варварам может быть доступны силы, память о которых веками хранили мудрецы Тао-Линя, терпеливо дожидаясь часа, когда их знание станет вновь угодно Солнцу Поднебесной?

– Не только возможно… – Дай-ван словно прочёл его мысли. – Северные варвары стоят на пороге обретения Сил Дракона, но это не посеет в наших сердцах ни страха, ни сомнений. Даже если они пойдут до конца путём Дракона, он приведёт их в пустоту, поскольку у них нет Солнца, нет высшей воли. У них будет Дракон, но некому будет взнуздать его, и всё кончится тем, что голова отгрызёт хвост и хаос вырвется на волю. В этом таится опасность, но она в равной степени угрожает и нам, и нашим врагам.

Небо на востоке порозовело, а с севера, со дна глубокой лощины донёсся приглушённый расстоянием рокот моторов и металлический лязг. Танковая бригада народного ополчения города Фэй направлялась в строну полигона на утренние стрельбы.

– Нам нужен второй Дракон, Яо Вай. Он нужен нам не для того, чтобы победить в будущих битвах, но затем, чтобы усмирить грядущий хаос. Ты станешь его головой, Яо Вай.

– А как же…

– На твоё место придёт другой. Лапы Дракона легко прирастают к туловищу.

– Пусть решит Мо Джучи. – Яо Вай принял волю наставника с гордостью и трепетом, но назначать Лапу Дракона в обход Головы было бы неправильно.

– Ты прав, Яо Вай: у двух Драконов, лежащих у подножья Трона Поднебесной, не должно быть причин даже для тени недовольства друг другом. Я знал, что ты так ответишь.

Последнее слово, сказанное дай-ваном, совпало с появлением края солнечного диска над трепетной листвой, и Яо Вай понял, что место для созерцания рассвета было выбрано исключительно в расчёте на то, чтобы первый луч успел как раз к завершению разговора.

Свидетельство первое

Мой Повелитель! Сегодня на рассвете перед силой твоего оружия наконец-то пали стены Гольдбурга, которые до сей поры казались неприступными. Плебс может ликовать, но время триумфа ещё не наступило.

Мой Повелитель! Здесь, в северных лесах, населённых варварами, и шагу нельзя ступить, чтобы не вляпаться в какую-нибудь дрянь, и треть всех потерь мои легионы понесли задолго до начала осады. Не только болота, отравленные дротики, пущенные из темноты, костяные кинжалы, жалившие любого, кто отходил от лагеря за ближайшие кустики по малой нужде, стали причиной гибели шести тысяч солдат, прославивших себя на полях сражений в Ливии, Галлии и Ахайе.