пришёл в ярость от такого поведения не понятно кого. Ненависть и отвращение к отражению пересилило страх перед искажениями его тела.

- Это тело тебе не принадлежит, - прошипел он.

Но отражение будто бы и не услышало его. Тело продолжило подвергаться изменениям.

- Это тело тебе не принадлежит, - громко сказал парень.

Распространение роговых пластин немного замедлилось. Дима так же заметил, что некоторые части его одежды, а именно штаны, немного изменились. Они приняли форму более подходящую шароварам. А ремень частично удлинился превращаясь в каму.

- ЭТО ТЕЛО ТЕБЕ… НЕ… ПРИНАДЛЕЖИТ, - заорал Дима во всё горло.

Горло начало саднить. Но это возымело эффект. Роговые пластины стали пропадать, будто врастая обратно в тело. Цвет и длина волос вернулась в норму и даже рог стал уменьшаться до тех пор, пока совсем не исчез. Через пару секунд Дима видел себя самого. Целым и невредимым. Единственное, что напоминало о случившемся – разбитое зеркало, порванный рукав рубашки, слегка испачканный в крови бок и немного сморщенная кожа там, где отрос рог, но через некоторое время она разгладилась.

Пот тёк со лба ручьём, а рубашка была мокрой. Ноги тряслись и подкашивались, а пальцы рук не гнулись вовсе. Парень совсем обессилел. На него накатила сильная усталость. Очень сильно захотелось спать. Однако парень чувствовал, что этого делать ему никак нельзя. Причину он не знал, но чувствовал, что если он сейчас заснёт, то случится что-то ужасное.

Через пару минут он нашёл в себе силы подняться с помощью всё той же раковины. В зеркало он не стал смотреть, опасаясь повторения случившегося. Встав на ноги, Дима побрёл к выходу в коридор, продолжая хвататься за всё, что попадало под руку. К моменту выхода в коридор, Дима уже уверенно чувствовал себя на своих двоих. И был уверен в том, что сможет дойти до спортзала.

Но все его планы поменялись, когда он услышал крик мужчины, который моментально оборвался. Звук шел со стороны парадного входа. Дима сорвался с места, будто и не было слабости во всём его теле. Он начал чувствовать уверенность – это то, что должно было случиться плохого. И он обязан с этим разобраться.

Начав бег, Дима заметил, что его тело стало невероятно легким. Он преодолел путь до парадного входа за считанные секунды. Такой скорости позавидовал бы сам Усейн Болт.

Дима остановился лишь перед поворотом в фойе. И осторожно выглянул из-за угла и моментально зажал себе рот обеими руками. На другом концу коридора возле такого же поворота, возле которого остановился парень, предстала ужасающая картина.

На той стороне стоял огромный волк. Он щетинился огромным количеством красных шипов, подобно дикобразу или ежу. Рядом с правой задней лапой монстра валялась рванная рубашка и брюки, в которые был одет директор. Возле передних лап волка валялось два тела. Они были одеты в костюмы, но их идентификация не представлялась возможной по причине отсутствия головы. Одно из тел волк сейчас терзал. Наступив лапой на тело, он схватил руку пастью и оторвал её и закинул себе в рот, начав жевать. Раздался чавкающий звук и хруст ломающихся костей. Из пасти волка потекла кровь.

Дима на секунду отвернулся от этого жуткого зрелища. Он пытался бороться со рвотой, подступившей к его горлу. И пока он боролся со рвотой, то понял, что увидел перед волком что-то ещё. Что-то, что вызвало у него беспокойство и пересилило рвоту, хоть и на мгновение.

Дима опять выглянул из-за угла и стараясь не смотреть на терзаемые тела, посмотрел на то, что было возле стены. Глаза у него полезли на лоб. Там были дети. Совсем еще маленькие. Из первого или второго класса. Не старше. Они вжались в стену и смотрели на монстра, что терзал их учителей. Они будто бы были в прострации. Взгляд их затуманился. И они будто бы перестали дышать.

Спрятавшись обратно за угол, Дима вздохнул полной грудью и побежал в обход. Ноги несли его к другому коридору, что вел к запасному выходу. Добежав до угла, Дима увидел четверых детей – одну девочку и троих мальчиков. А ещё морду волка и терзаемое им тело. Тут уж желудок Димы не выдержал. Его вырвало. Да так, что он испугался, что сейчас и живот выблюет. Но рвота закончилась.

Дима перебежал на другую сторону коридора и прижался к стене, к которой прижимались дети. И медленно стал приближаться к попавшим в беду. Он и сам забыл как дышать. Перестал вести счёт времени. Мозг отключился и тело продолжало ползти вдоль стены на автомате. Чем ближе Дима приближался к детям, то более отчетливо стали слышны звуки, а вид разбросанных по всему полу внутренностей заставлял желудок парня делать кульбиты.

Шаг и Дима уже возле ребенка. А морда волка на таком близком расстоянии, что понимаешь, что ты ему на один укус. А рвет тело человека на части он по какой-то другой причине. И её Дима не хотел узнавать, хотя подозрения у него уже закрались.

Медленно присев Дима зажал рот ребенку. Он отреагировал. Повернул лицо к парню. Из глаз у того потекли слёзы. Дима приложил палец к своему рту. Он не надеялся, что испуганный ребёнок поймёт его. Но ему больше не на что было рассчитывать. Пан или пропал. Монстр заметит их и перекусит одним движением или он не обратит на них н какого внимания.

И, о чудо, ребенок послушался. Не стал плакать. Он даже медленно направился в указанном направлении вдоль стены. Осталось проделать тоже самое с остальными тремя детьми.

Шаг. Дима возле другого мальчика. Он также зажал ему рот. Но тот никак не отреагировал. Дима приложил к его запястью пальцы, пытаясь нащупать пульс. И он ужаснулся. У ребёнка его не было. Его маленькое сердце не билось. Он умер, оставшись прижатым к стене.

Скрипя сердцем, Дима аккуратно положил тело мальчика на пол и закрыл ему глаза. Осталось ещё два ребёнка. Градус напряжения начал увеличиваться. Монстр только что доел одно из тел и приступил к поеданию другого. Рвота опять подступила к горлу. Дима зажал себе рот. Проглотил поднявшуюся желчь и закрыл глаза. Успокоил дыхание и только после этого сделал еще один шаг.

Сердце Димы начало бешено колотиться. Он беспокоился о состоянии детей. Это шло в разрез с его прозвищем Демон, но таков он был на самом деле. Человек с добрым сердцем. Он был возле детей. Он знал, что может их спасти. Он верил в