что господина совершенно не интересуют отношения, и как радостно мне, ведь всё его внимание, которого и так мало, единолично получаю я. Подойдя к карете, господин любезно открыл мне дверь и помог залезть внутрь нашей кареты на сегодняшний вечер. Внутри карета обита бархатом цвета красного вина.

За окном уже немного темнеет, и на небе появляются первые вечерние звезды. Старательно игнорируя на себе взгляд господина, я смотрела в окно, любуясь видами, которые и так отлично знала. Я избегала не только внимательных глаз Дэниеля, но и мысли о том, что произошло сегодня в кузне, не хотелось омрачать себе вечер мыслями об этом инциденте. Мне хотелось как можно скорее забыть об этом и никогда больше не вспоминать.

В город съезжалась вся возможная знать из соседних земель, бал обещает быть до неприличия роскошным. На подъезде к поместью барона Уилрода собралась небольшая очередь из карет.

— Я немного волнуюсь, — мысли вырвались из моих уст. — Ой, я не хотела…

— Не волнуйся, мы ведь идем туда вместе, — господин перебил меня, протянув мне свою ладонь, я не спеша протянула ему в ответ мою ладонь. И с каких пор господин таким милым стал?..

— Господин, а с вами всё хорошо? — человек, что сейчас сидит передо мной, совершенно не похож на моего господина. Мой господин — затворник, который каждый день только и делает, что сидит в своем подвале, изредка покидая свою «пещеру».

Я, может, и могла бы понять его внезапное желание отправиться на бал, но вот его неожиданную смену отношения ко мне я не понимаю. Да, господин никогда не был груб со мной, но и излишне любезен он тоже никогда не был. Его неоднозначные взгляды и прикосновения настораживают, ядовитыми травами надышался, что ли, в своей лаборатории? Я ведь могу решить, что мои чувства взаимны, хотя такое возможно только в моих самых смелых мечтах.

— Что ты имеешь в виду, моя Сильвушка? — ухмыльнувшись, господин немного наклонил голову. Ну вот опять, что еще за «моя Сильвушка»?!

— Просто вы в последнее… — меня снова прервали, дверь нашей кареты открылась, парадно разодетый лакей протянул мне руку, чтобы помочь выйти. Кажется, сегодня нам уже не удастся поговорить. Следом за мной вышел господин, подставив мне свою руку. Так и вошли в поместье барона, под ручку.

В бальный зал нас провел дворецкий. Мне никогда раньше не доводилось бывать в поместье барона Уилрода. Мне почему-то казалось, что наш барон живет куда скромнее, но как же я ошибалась, ведь жил он намного зажиточнее всех тех господ, на приемы к которым меня когда-то водил господин, несмотря на то, что их земли были куда богаче. Коридор, по которому вел нас дворецкий, был в бело-золотых тонах, увешанный портретами и картинами. С одного портрета на нас пренебрежительно смотрела молодая девушка, в ее зеленых глазах виделась такая надменность, от которой становилось некомфортно, несмотря на то, что это портрет, а вздернутый аккуратный нос и ухмылка только подтверждали то, что в круг ее друзей могут войти только очень знатные люди. Не хотелось бы мне с ней пересечься, но, наверное, это будет не совсем вежливо, в конце концов, господин точно будет обязан выказать ей свое почтение, а вместе с ним это нужно будет сделать и мне. Я лишь надеюсь, что составила о ней неверное мнение и что художник так отразил ее на своей картине из-за предвзятого отношения к баронской дочери.

Когда дворецкий открыл нам дверь, меня на секунду ослепил яркий свет, от чего я крепче схватила руку Блетчли. Мое сердце сжалось и забилось быстрее от его подбадривающего прикосновения моей руки. Я чувствовала себя снегом, тающим от его улыбки, ведь мои ноги буквально подкосились, и это совсем не из-за волнения, а из-за того, как он на меня посмотрел. Я устояла на ногах только благодаря тому, что Дэниел поддержал меня, не позволив упасть прямо перед многочисленными гостями.

Уже на самом приеме господин оставил меня одну у столиков с различными яствами. Мне было непривычно находиться в такой обстановке, отчего я чувствовала себя белой вороной, которой здесь не место. Я то и дело слышала, как девушки с восхищением перешептывались о господине Блетчли, пока он с кем-то разговаривал, сказал, что мы будем вместе, а в итоге оставил меня одну, как только мы зашли. В конце концов мне надоело просто стоять у столиков, и я решила отыскать господина в этой толпе, пышные платья девушек не совсем способствовали перемещению по залу, но я упрямо шла к своей цели, которую заприметила в самом конце зала. Мне даже невольно удалось подслушать разговор нескольких знатных девушек, кажется, они говорили о том, что дочь барона Уилрода собирается выйти замуж за моего господина, я подумала, что это какие-то глупости, пока не подошла к Блетчли, который о чем-то разговаривал с бароном, а рядом стояла его дочь, все же на портрете она изображена довольно точно, но в жизни она показалась мне еще более надменной, чем на портрете. Я решила не подходить сразу, рассчитывая, что мне удастся подслушать что-то интересное, но, похоже, я подошла к самому концу их разговора. Всё, что мне удалось услышать, так это то, что барон просил Дэниеля подумать о каком-то его предложении. Неужели он действительно хочет сосватать ему свою дочь?! Этого кошмара я не переживу.

— Сильвия? — Только я хотела скрыться в каком-нибудь углу, как господин, закончив разговор, тут же заметил меня. — Потанцуешь со мной? — Он протянул мне свою раскрытую ладонь, обольстительно улыбаясь мне. Разве можно отказать ему?

— Я с радостью, — натянув уверенную улыбку, я протянула ему свою руку.

Господин увел меня в центр зала, даже не глядя на свою возможную нареченную, которая пронизывала меня взглядом, переполненным ненавистью. Волновало ли меня сейчас то, что на меня обозлилась баронская дочь? Естественно, нет, всё, что сейчас волновало мою душу, это Блетчли и то, как искусно он ведет в нашем танце. Тело движется само по себе, отзываясь на его прикосновения. Когда эта чудесная музыка закончилась, закончился и наш танец. Дэниель отошел от меня на один шаг, поклонившись, благодаря за танец, я замешкалась, но опомнилась, что должна сделать в ответ реверанс, когда формальности были учтены, господин увел меня к остальным гостям. Господин вел какие-то светские беседы с графом соседних земель,