Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гэррети был слегка разочарован тем, что никому из них невыписали пропуск.
Больше они не видели Длинного пути. В тот же вечер, передсном, Гэррети слышал, как его отец кричит на кого-то по телефону, как он всегдаделал, когда был пьян или говорил о политике, а мать шепотом уговаривала егозамолчать и не губить себя, пока кто-нибудь его не подслушал.
Гэррети отпил еще воды. Они прошли еще дома, возле которыхцелые семьи махали им, улыбаясь и попивая кока-колу.
— Гэррети, — позвал Макфрис. — Ты погляди!
Симпатичная девушка лет шестнадцати в белой блузке и красныхшортах держала плакат: "Гэррети, номер 47, давай — давай! Ты из Мэна, незабывай!
Мы любим тебя, Рэй!”
Сердце Гэррети забилось сильнее. Внезапно он понял, чтовыиграет — незнакомая девушка обещала ему это.
Олсон свистнул и принялся совать свой потный указательныйпалец в кулак. «Грязная шутка», — подумал Гэррети.
Черт с ним, с пунктом 13! Гэррети подбежал к обочине,девушка увидела его номер, кинулась к нему и поцеловала в губы. ВнезапноГэррети почувствовал возбуждение. Девушка впилась в него, осторожно облизываяего рот. С трудом сознавая, что делает, он обхватил ее круглую попку и притянулк себе.
— Предупреждение! Предупреждение 47-му!
Гэррети шагнул назад и усмехнулся.
— Спасибо.
— О…О, извини! — она, расширив глаза, смотрела на него. Онхотел сказать еще что-нибудь, но солдат уже открывал рот для второгопредупреждения. Он потрусил на свое место, чувствуя себя немного виноватымперед пунктом 13.
Олсон ухмыльнулся ему.
— За такое не жалко получить и три предупреждения.
Гэррети не ответил, но повернулся и помахал девушке. Когдаона скрылась из виду, он пошел вперед решительно и твердо. Через час предупреждениеснимут, а новых он не получит. Он чувствовал в себе силы идти хоть до самойФлориды.
— Рэй! — это был Макфрис. — Куда ты так спешишь? Да, правда.Пункт 6:
“Не торопись".
— Спасибо.
— Не благодари. Победу я тебе не уступлю. Гэррети внедоумении посмотрел на него.
— Я к тому, что нечего разыгрывать из себя мушкетеров. Тымне нравишься, и я рад, что к тебе липнут хорошенькие девчонки, но если тыупадешь, поднимать я тебя не стану.
— Да, — он улыбнулся в ответ, но улыбка вышла кривой.
— И в то же время, — вмешался Бейкер. — Мы все в одинаковомположении и можем хотя бы не портить друг другу настроение.
— Верно, — сказал Макфрис, улыбаясь. Они начали подниматьсяна очередной холм. Гэррети снял куртку и перекинул ее через плечо. У обочинылежал старый свитер — кто-то решил позаботиться о них. Гэррети автоматическиподнимал и опускал ноги. Он все еще чувствовал себя хорошо. Он чувствовал, себясильным.
“Теперь у вас есть деньги, Элен, можете взять их себе. Если,конечно, не захотите отдать их за то, что спрятано за занавеской".
Монти Холл
— Я Гаркнесс, номер 49. А ты Гэррети, номер 47, правильно?
Гэррети посмотрел на очкастого парня, стриженного под ежик.
Лицо Гаркнесса было красным и блестело от пота.
— Правильно.
Гаркнесс достал блокнот и записал фамилию и номер Гэррети.
Подчерк сильно прыгал, поскольку приходилось писать на ходу.Он налетел на парня по имени Колли Паркер, который посоветовал, ему глядеть, накакой хер он суется. Гэррети с трудом подавил улыбку.
— Я всех записываю, — похвастался Гаркнесс. Утреннее солнцеблестело на его очках, и Гэррети пришлось сощуриться, чтобы разглядеть еголицо.
Было 10.30, до Лаймстоуна оставалось 8 миль, и всего черезполторы мили они перекроют рекордную дистанцию, пройденную всеми участникамиДлинного пути. — Вам, наверное, интересно, зачем я это делаю? — спросилГаркнесс.
— Ты из Эскадрона, — бросил через плечо Олсон.
— Нет. Я хочу написать книгу, когда все это закончится.
Гэррети улыбнулся.
— Если ты выживешь, хочешь сказать.
Гаркнесс пожал плечами.
— Ну да. Только подумайте: книга о Длинном пути, написаннаяего участником! Она сразу сделает меня богачом.
Макфрис засмеялся.
— Если ты выиграешь, ты станешь богачом без всякой книги,разве не так?
— Ну… Наверное. Но все равно это будет интересная книга.
Они шли дальше, и Гаркнесс продолжал записывать имена иномера.
Большинство охотно говорили ему и расспрашивали о будущейвеликой книге.
Они прошли уже шесть миль. Скоро рекорд будет побит. Гэрретиподумал о том, почему им так хочется побить этот рекорд, и решил, что потом…Тогда и начнется настоящее соревнование. Разнесся слух, что ожидается дождь, —похоже у кого-то был транзистор. Эта новость не порадовала Гэррети — дожди вначале мая не из теплых, во всяком случае в Мэне.
Они шли.
Макфрис ступал твердо, подняв голову и стараясь неразмахивать руками.
Если рюкзак и мешал ему, он не подавал виду. Глаза его былиустремлены вперед, а когда им встречались люди, он улыбался своими тонкимигубами и махал им. Он не выказывал признаков усталости и не получил пока ниодного предупреждения.
Бейкер шел отдельно от других, скользящей походкой опытногоходока.
Он рассеянно помахивал курткой и иногда начинал насвистыватькакую-нибудь мелодию. Гэррети казалось, что он может идти так вечно. Олсонбольше не болтал. Похоже, он с трудом сгибал ногу — Гэррети несколько разслышал, как щелкала коленная чашечка. Олсон явно устал, и фляжка его почтиопустела.
Скоро ему нужно будет помочиться.
Баркович то появлялся в авангарде, то вдруг оказывалсясзади, рядом с Стеббинсом. Он лишился одного из своих трех предупреждений, но получилего снова через пять минут. Гэррети решил, что ему нравится балансировать награни.
Стеббинс продолжал плестись позади всех. Он ни с кем неразговаривал — то ли устал, то ли просто не хотел. Гэррети все еще казалось,что он выйдет из игры первым. Стеббинс стянул свой зеленый свитер и дожевывалеще один сэндвич с яйцом — по всей видимости, последний. Лицо его напоминаломаску. Они шли.
Дорогу пересекала еще одна дорога, и полицейские перекрывалидвижение, пока они проходили. Каждому участнику полицейские отдавали честь, аГэррети улыбался и кивал в ответ, и думал, что со стороны они кажутсясумасшедшими.