прослеживалось пресыщение, безразличие высокородного. Но, в то же время, мне показалось, что мелькнуло любопытство.

Уж не я ли его вызвала?

— Нравится? — Он приподнял конец хвоста перед моими глазами и слегка потряс набалдашником.

О, Боги! Он еще и звенел! Или у меня уже галлюцинации пошли?

Нагу казалось забавным мое удивление. Может, в столице никого не удивить этими оборотнями, но я-то видела их впервые.

Нагов в этой, самой роскошной купальне «Цветущей лозы», находилось двое. Но я поняла, это они возглавляли компанию, что прибыла намедни. Поэтому к ним и особое внимание.

Второй наг являл собой противоположность голубоглазого брюнета — золотоволосый красавец с длинными шелковистыми локонами и алмазной чешуей. Его взгляд отдавал холодной бирюзой.

Они оба — как день и ночь — но прекрасны каждый по-своему.

Нагами или восхищались или люто ненавидели, но безразличных не оставалось. Вот и я не могла перестать пялиться на них, а один из них даже заговорил со мной. Теперь я понимала, почему мама заклинала меня не связываться с нагами — устоять против обольстительного змея практически невозможно.

Плечи блондина массировала стройная высокая Лалия. Я уже познакомилась с ней пару дней назад. Она прямо из кожи вон лезла, чтобы привлечь внимание алмазного нага. Заметив меня, Лалия незаметно кивнула на брюнета — вон, мол, тебе работа.

Я присела около бассейна, скрестив ноги, как это сделала Лалия. И замерла, радуясь тому, что меня не могут рассмотреть.

Наг ждал, но так как я бездействовала, недовольно повел плечами. И тогда я все же набралась решимости и неуверенно, почти воздушно, коснулась пальцами стальных мышц темноволосого нага.

И тут же отдернула их как от огня.

Несмотря на идеальную фигуру и мужскую красоту, я все еще испытывала к нагам некое предубеждение — сказывались мамины наставления, да и те сплетни, что я слышала в Мэртаме об этих змеях, с которыми наше королевство долго вело войну.

— Ну же, смелее, — неожиданно повернулся ко мне наг. — Ты чего-то испугалась?

Он приблизил лицо, а я вздрогнула от его слишком пристального, неподвижного взгляда.

Ноздри брюнета вдруг расширились, будто он пытался уловить какой-то особый запах. Вертикальные зрачки сузились еще больше, и взгляд от этого казался пугающим и каким-то потусторонним.

Он тут же отодвинулся.

Странно. Что он пытался унюхать?

В помещении горело слишком много ароматических ламп; от резкого запаха немного кружилась голова.

Я слышала, что у нагов чувствительное обоняние. Разве им не мешают сильные ароматы? Или мы, люди, для них слишком мерзки, и наш запах их отталкивает?

Но я принимала ванну после работы, которую переделала за утро, я не брызгалась никакими ароматами. Да и откуда они у простой служанки? Неприятного запаха от меня точно не должно идти.

Я смазала ладони маслом. А потом, набрав в грудь побольше воздуха, положила руки на широкие плечи мужчины, проводя по буграм мышц и сухожилий. Змей напрягся, но я продолжила гладить, и он вновь расслабился.

Надо же, какая у него идеальная кожа — гладкая и упругая. Наг казался совершенным во всем.

Совершенная машина для убийства…

Ведь он может запросто перехватить любого своим огромным хвостом и задушить, человек и пискнуть не успеет. Такому даже не нужно оружие — достаточно природного.

Девушки, что танцевали с другой стороны бассейна, пытались всячески привлечь внимание хоть одного из нагов, чтобы те наконец-то определились с выбором. Но на змеев их движения и обнаженные тела будто бы и не действовали.

А вот мои прикосновения как раз влияли на оборотня странным образом. Он постоянно напрягался, пару раз даже повернулся, но я смущенно отводила глаза, чтобы больше не встречаться с ним взглядом. Его голубые радужки, вобравшие лазурь неба и воды, пугали своей неестественной красотой.

Время от времени брюнет переглядывался со вторым нагом, и они будто незримо обменивались информацией. Может, у них были какие-то условные сигналы хвостами или что-то в этом роде? Но меня это стало напрягать все больше.

Хотелось бросить все и бежать из купальни куда глаза глядят, но я вспоминала о больной маме и уговаривала себя оставаться на месте. Скоро они решат, с какой из девушек остаться на ночь, и мои услуги больше не потребуются. А перед тем, как покинуть зал, я сменю смесь в курильной лампе на нужную и буду выжидать момент.

Незаметно я кинула взгляд на лампу, неподалеку от которой заранее приготовила смесь, припрятав за колоннами. Вот в ней и заменю содержимое, это проще всего. А при таком аромате змеи не почувствуют подмену. Даже с их острым обонянием.

— Как тебя зовут? — вдруг услышала я голос черного змея.

— Вайна, — сдавленно ответила я.

Почему он интересуется моим именем? Мелькнуло нехорошее предчувствие.

— Какое… обычное имя, оно тебе совсем не подходит, — несколько разочарованно ответил змей.

Я чувствовала внимание не только нагов, но и девушек. Змей проявил любопытство к массажистке! Я видела зависть и ревность в глазах девушек, ожидающих решения высокородных.

Каждая из них, получив такого клиента даже на одну-единственную ночь, могла бы год не работать. Наги платили щедро. А эти и вовсе являлись какими-то вельможами, не иначе. А если наг посчитает тебя достойной, то может устроить твою жизнь навсегда.

Только вот я не слышала, чтобы такие истории заканчивались счастливо. Но человеческие девушки кидались в омут любви добровольно, и я их понимала в некотором роде. Лучше пылать ярко, но недолговечно, чем распыляться на господ, способных платить за твою молодость и красоту. Человек не живет так долго, как наги, наша жизнь для них — мгновение. И каждую куртизанку ждало неминуемое увядание, вот и жаждали они продать свою жизнь подороже.

— Все пошли прочь! — громко заявил брюнет.

В его голосе прозвенели повелительные ноты. Музыка стихла сама по себе. В воздухе повисло напряжение.

Я отпрянула назад, выпрямившись на затекших коленях. И тоже не понимала, что могло так разозлить важных гостей.

— Вам позвать других девушек? Или, может, хозяйку? — осторожно поинтересовалась блондинка, которая больше всех вертела бедрами, надеясь переманить на себя внимание оборотней. Та самая, с которой я познакомилась в первый же день моего здесь пребывания. Она зарабатывала в заведении больше всех и пользовалась расположением ниары Лозетты, иногда помогая ей в делах.

— Она останется. Остальные вон, я сказал! — повернулся наг, хищно сверкнув глазами в мою сторону.

Он жадно облизал красиво очерченные губы змеиным языком, не сводя с меня пристального взгляда.

А я… не могла поверить. Все шло совсем не так, как я задумала. И от страха у меня