* * *

Утро выдалось солнечным и довольно теплым. От вчерашнего моросящего дождика остались только лужи на асфальте да желтая листва, намокшая и прилипшая к земле. Ариша начал было сгребать ее в кучу, но, быстро поняв, что занятие это бесполезное, решил дать ей просохнуть, убрал грабли в сарай и вернулся в дом.

Я наблюдала за этим из окна своей комнаты. Ну что, пожалуй, пора приступать к делу. Я подошла к телефону и набрала номер Федора. Он практически сразу же взял трубку:

– Алло?

– Федор? Это Полина…

– Здравствуйте, Полина. Что скажете хорошего?

– Я готова взяться за ваше дело…

– Я рад. Могу я вам быть чем-то полезен?

– Для начала дайте мне адрес вашего знаменитого родственника.

– Улица Муравьева-Амурского, дом сто сорок четыре, квартира девяносто. Вы сейчас поедете туда?

– Вероятнее всего.

– Может, мне тоже подрулить?

– Как хотите. Во всяком случае, лишним вы не будете.

– В таком случае я буду там через полчаса.

Я положила трубку и начала собираться.

Дом, в котором жил когда-то академик Полянов, находился в самом центре города – в тихом зеленом микрорайоне, прямо возле городского загса – что называется, центрее не бывает. Довольно еще новая двухподъездная десятиэтажка, рядом с домом – небольшой сквер с клумбами, подстриженными кустами и скамейками. Во дворе стояло несколько крутых иномарок.

Я слышала, что это – элитный дом и живут здесь какие-то «шишки» – ученые, руководство вузов, чиновники городской администрации. Говорили, что тут все квартиры только трех– и четырехкомнатные, причем улучшенной планировки.

У второго подъезда уже маячила фигура Федора в коричневой куртке. Я поставила машину на стоянке возле дома и подошла к моему новому знакомому.

– Привет!

– Привет. Поднимемся в квартиру? – спросил Федор.

– Зачем? Что могут поведать новые жильцы о прежних?

– Я вот как раз это и хотел вам сказать. Я уже поспрашивал здесь кое-кого из соседей. Лучше всего поговорить с Ираидой Павловной. Она жила с Арсением Аникеевичем на одной лестничной клетке и даже держала у себя ключ от квартиры академика…

– Они что, дружили домами? – удивилась я.

– Да не совсем… Просто муж Ираиды Павловны работал вместе с дедом, и квартиры эти им дали как заслуженным ученым. Деду дали «четырешку», поскольку семья у него, сами понимаете, была большая, а его коллеге – «трешку» на этой же площадке.

– Соседи напротив… Понятно. Что ж, поговорим с Ираидой Павловной.

– А вон, кстати, и она, – Федор кивнул на пышнотелую даму довольно преклонного возраста, выгуливающую во дворе небольшую лохматую собачку.

Мы направились к даме.

– Джуди, Джуди! Брось! Брось, я сказала! Нельзя подбирать всякую гадость. Опять к ветеринару хочешь? Так, не слушаешься? Тогда пойдем домой! Иди домой, я сказала!..

Собачка была довольно наглой. Она практически не реагировала на команды хозяйки, и той пришлось приблизиться к своей питомице и топнуть ногой. Джуди отпрыгнула от добычи – обглоданного уже другими собаками мосла.

– И куда только дворник смотрит! Развел здесь грязь… За что деньги получает?! – ворчала дама, ногой отфутболивая мосол подальше от своей ненаглядной Джуди.

В это время мы подошли к ней.

– Здравствуйте, Ираида Павловна, – сказал Федор.

Дама повернулась и посмотрела на нас довольно враждебно.

– Простите?… – удивленно подняла она сильно накрашенную бровь.

– Я – Федор, внучатый племянник Арсения Аникеевича. Я на днях говорил с вами о дедушке…

– А! Федор! Извините, не узнала сразу! Зрение, знаете ли… Я гуляю без очков… Что вы хотели?

– Это вот – моя коллега, Полина, – представил меня Федор.

– Очень приятно. Ираида Павловна, – закивала с улыбкой дама.

– Полина помогает мне искать деда. Если вас это не затруднит, не ответите ли вы и на ее вопросы?

– Господи! Да, конечно же, отвечу! Почему нет? Мы с Джуди – после того как мой муж умер от второго инсульта – дамы совершенно свободные. Правда, Джуди? Джуди! Ты где? Джуди!

Ираида Павловна оглянулась назад, потом с тревогой начала осматривать двор. Ее неуемная собачка в это время преспокойно шарилась по кустам акации и сирени.

– Вот, видели? Делает вид, что не слышит. Собаки к старости становятся такими своенравными!..

– Ираида Павловна, – поспешила я вставить свое слово в образовавшуюся паузу, пока дама не начала нам читать лекцию по собаководству, – скажите, пожалуйста, что вам известно о том, как Арсений Аникеевич передал свое добро внукам. Я понимаю, вы уже все это рассказывали Федору…

– Ничего-ничего! Я расскажу снова, мне ведь не трудно. Может, что-то и упустила в прошлый раз…

Ираида Павловна с благодарностью посмотрела на моего спутника. Наверное, после смерти мужа ей было совершенно не с кем поболтать, и она даже рада возможности поведать хоть кому-то тайны семьи академика Полянова.

– Итак… Я начну с самого начала…

Я мысленно ужаснулась. Такое вступление предвещало историю часа на два, а может, и больше.

–  Я уже говорила Федору, что примерно около трех лет тому назад – или чуть больше – внуки Арсения Аникеевича вдруг стали донимать его на предмет… как бы это помягче сказать?… Одним словом, стали требовать у деда немедленно разделить наследство. Я это слышала своими собственными ушами, да!.. Нет, нет! Вы не подумайте, я никогда не подслушивала ни под чьими дверями, боже упаси! У нас порядочная семья, и у нас это вообще не принято. Но в нашем доме такие тонкие стены и двери, что волей-неволей слышишь все, что творится у соседей. Я тогда еще сказала мужу: Семен, помяни мое слово, добром это не кончится! Где это видано: делить наследство при живом наследодателе?! Арсений Аникеевич еще, слава богу, жив и здоров. Да ему тогда и семидесяти не было, можно сказать, совсем не старый мужчина… И что? Я таки оказалась права! – Ираида Павловна победоносно посмотрела на нас.

– Значит, внуки заставили Арсения Аникеевича переписать на них имущество? – не удержалась я.

– Фактически да! Они каждый день буквально истязали его своими скандалами. Мы с Семеном слышали, как на кухне – у нас там общая стена с Поляновыми, так вот мы слышали, как его старший внук Артем требовал – именно требовал, да так жестко, – чтобы дед передал им свое наследство…

«Значит, тонкие стены? – хмыкнула я про себя. – И это в академическом-то доме! Как же, как же, знаем мы, как такие вот Ираиды Павловны слушают разговоры соседей, приложив ухо к дну стакана, приставленного к стене! Либо через розетку…»