Оуэн ринулся вперед, бросая гранаты в сторону противника, и хотя взрывы прозвучали бесшумно, эффект был оглушительным. Вопя и натыкаясь друг на друга, агенты тамплиеров пытались сбросить свои шлемы. Их оружие валялось на земле, а электронные устройства обуглились.

Их было восемь человек, по четыре с каждой стороны. Хавьер бросился за угол, метая дротики, заряженные нейротоксином, и один из них достиг цели. Гриффин нанес удар ближайшему агенту, поразив его электрическим зарядом своего скрытого клинка, бóльшим, чем у любого электрошокера, и сразу бросился еще на двоих.

Через несколько секунд половина тамплиеров лежала на земле. Но четверо все еще продолжали бой. Оуэн вытащил дымовую гранату, чтобы обеспечить Хавьеру и Гриффину прикрытие, но не смог совладать с механизмом. Его руки дрожали, и он смотрел на свои дрожащие пальцы, которыми не мог выдернуть чеку, с отдаленным осознанием того, что боится. Его тело охватил страх, в то время как ум оставался ясным.

– Оуэн! – закричал Хавьер.

Оуэн повернулся, и в то же время тяжелый удар чуть не сбил его с ног. Пошатнувшись, он по инерции сделал пару шагов вперед, прежде чем обернуться и увидеть лицо нападавшего. Это была женщина без шлема, в руках она держала кусок арматуры длиной с бейсбольную биту.

Это не тренировка.

Оуэн выпрямился, ему удалось уйти от ее удара, нанося ответный боковой в челюсть, но агент была быстрее и опытней. Ее острый локоть вонзился в лицо Оуэна, на миг ослепив его. Он ожидал завершающего удара арматурой, но подоспел Гриффин, и женщина рухнула наземь с дымящимся ожогом на шее, куда поразил ее клинок ассасина.

За спиной раздался глухой звук. Обернувшись, Оуэн увидел, что это Хавьер только что сразил другого агента выстрелом из своего арбалета. Оуэну, наконец, удалось активировать дымовую гранату, и в облаке, которое вырвалось из нее, Гриффин обезвредил последних двух тамплиеров.

– Скорее, – промолвил он, покашливая. – Скоро остальные заметят, что эти агенты исчезли.

Они перелезли через забор и бежали по пустырю, заваленному пустыми консервными банками и заросшему сорняками, стараясь не попадать под свет вертолета над головой, пока не достигли оживленной улицы. Спрятав оружие в рюкзаки, компания попыталась раствориться в толпе. Оуэн изображал сгорбленного, уставшего после долгого рабочего дня человека, взгляд его был понурым. Гриффин однажды упоминал о способности ассасина прятаться на виду, но ни Оуэн, ни Хавьер до конца не понимали, что это значило. Они даже не были настоящими ассасинами, несмотря на только что сделанное. Оуэн оставался с Гриффином только для того, чтобы помочь своим друзьям и узнать, что на самом деле случилось с его отцом.

Гриффин оглянулся.

– Мы возьмем такси.

– Такси? – переспросил Хавьер. – Ассасины берут такси?

– Именно, – сказал Гриффин. – Если хочешь спрятаться, прячься на виду.

Он свистнул, и через мгновение к тротуару подъехал белый седан с клетчатыми полосками по бокам. Троица разместилась на заднем сиденье, Гриффин объяснил водителю маршрут. Когда они тронулись, Оуэн обернулся и посмотрел на пустырь и дымящийся склад сквозь заднее стекло.

Руки его все еще тряслись, и он крепко сжал их в кулаки.

Что же с ним там произошло? Он леденел от мысли, что если бы у женщины вместо той арматуры был пистолет или нож, он, наверное, был бы уже мертв. Тренировки Гриффина, казалось, должны были помочь, но на деле вся эта ситуация становилась все тяжелее.

В течение первых нескольких дней и недель после симуляции бунтов в Нью-Йорке из-за призыва Оуэн был уверен в своих способностях и даже ощущал себя могущественным. Но теперь он задавался вопросом, не была ли эта уверенность в себе ложной. Возможно, это только отголоски воспоминаний его предка в голове Оуэна. Вариус был искусным ассасином, и, прожив в этих воспоминаниях, Оуэн тоже почувствовал, что у него есть способности. Но теперь, когда воспоминания Вариуса ему не помогали, Оуэн понял, что, наверное, у него нет могущества его предка. Он все еще был подростком, а те тамплиеры были отправлены, чтобы либо захватить его, либо убить.

Большую часть пути они молчали. Наконец Гриффин велел таксисту высадить их на углу, где они немного подождали, прежде чем поймать другую машину и направиться в пригород. Оуэн понял, что это все для того, чтобы убедиться в отсутствии преследования. И, похоже, сработало: огни вертолета тамплиеров постепенно исчезли из поля зрения.

Такси остановилось возле незнакомого дома на тихой улице. После того как машина отъехала, они двинулись пешком, следуя за Гриффином.

Хавьер повернулся к Оуэну:

– Ты в порядке?

– Да, – ответил Оуэн.

– Это было опасно, – сказал Хавьер.

– Ты хорошо поработал, – сказал Оуэн, немного завидуя самообладанию друга и мастерству, продемонстрированному Хавьером.

– Вы оба неплохо поработали, – похвалил Гриффин. – Но эти агенты были не лучшими. Обсудим подробнее, когда доберемся до места встречи.

Примерно через пару километров они дошли до конца микрорайона. Асфальт превратился в грязь и гравий, а городской пейзаж сменился деревенским. Еще через несколько километров пути по полям и пастбищам, окруженным дремучим лесом и холмами, очередной раз повернув, среди деревьев они увидели большой дом.

– Ого! – воскликнул Хавьер.

Дом, казалось, был заброшен уже сотню лет. Он был двух- или трехэтажным, обитым сайдингом и деревянными дощечками, и выглядел серым, растрескавшимся и обветренным. Крыльцо перед фасадом дома просело, на углу крыши возвышалась угловатая башенка с круглым, потемневшим от времени окошком, выглядевшим как глаз циклопа, и кованой железной коронкой на верхушке. Большинство окон и входная дверь были заколочены досками.

– Вот он, – сказал Гриффин.

Оуэн снова взглянул на дом.

– Это он?

– Что-то в духе семейки Аддамс, не так ли? – сказал Хавьер.

Оуэн согласился, но Гриффин не обратил на него внимания.

– Пошли.

Они направились прямо к входной двери по каменной дорожке, заросшей с обеих сторон сорной травой по колено. Это место вызывало у Оуэна мурашки по всему телу. Он не видел, чтобы внутри горел свет; не было никаких признаков Ребекки Крейн.

– Это место встречи? – спросил он.

– Да, – ответил Гриффин.

Они взошли на крыльцо, и растрескавшиеся деревянные ступени, забитые ржавыми гвоздями, заскрипели под их весом.

Оуэн вздрогнул.

– Но где…

И вдруг входная дверь открылась.

Хавьер взвизгнул, а Оуэн отскочил назад и чуть не свалился с крыльца.

– Гриффин, – произнесла женщина, стоявшая в темном проходе. – Я ждала вас.

– Ребекка, – сказал Гриффин. – Приятно, что ты снова в деле.