Дед Гогена по материнской линии в семье считался «чудиком», хотя именно он настоял на этом имени для внука. Степан Васильевич до сорока лет проработал на заводе инженером, но потом, к изумлению родных и знакомых, все бросил, уехал в деревню и занялся живописью. Его жена осталась в Воронеже, не захотев так кардинально менять жизнь. Периодически они встречались, их брак сохранился. Внук в летние каникулы навещал дедушку, тот пытался приобщить его к живописи, но маленькому Гоге было интереснее гонять мяч с деревенскими ребятами. Но вот его старшая сестра Людмила всегда интересовалась занятиями деда и пыталась рисовать сама. По настоянию родителей она окончила юридическую академию, но, проработав два года в юридической консультации, она забросила это дело и занялась дизайном украшений.

– Поехали со мной! – в который раз предложил Илья. – В Витязево классно! И точно никто пилить не будет! – добавил он и засмеялся.

– Знаю! – кивнул Гога. – Был ведь у вас там, и не раз. И правда, полная свобода!

– И море! – ответил Илья. – Наплаваешься досыта…

– Я хочу на море! – раздался позади ребят звонкий напряженный голосок.

– Черт побери! – пробормотал раздраженно Илья и даже не повернулся. – И тут нашла.

– Ксюха! Ты откуда? – сказал Гога, глядя на вышедшую из-за скамьи девушку.

– Следит за мной, – сухо проговорил Илья, окинув ее хмурым взглядом.

Ксения была в очень короткой белой юбке, сильно открытом розовом топе, и казалось, что она стоит перед ребятами практически голая, так как ее наряд почти ничего не скрывал. Босоножки на нереально высоких каблуках делали ее ноги еще длиннее. Гога вдруг весело расхохотался.

– Чего ржем? – холодно спросила Ксения и вздернула нос.

– Смотрю на твою обувь и представляю, как бы я выглядел на таких высоченных каблуках… Головой бы уличные фонари сбивал!

– Странные фантазии! Ты же не трансвестит, чтобы даже мысленно примерять женские туфли, – резко ответила девушка и села рядом с Ильей.

– Да я не про то… мой рост… – начал Гога.

– Так что там про купание в море? – другим тоном произнесла Ксения, пододвигаясь к Илье и заглядывая ему в глаза. – Может, пригласишь меня? Зачем тебе этот… – она хмуро глянула на Гогу и продолжила: – …несостоявшийся трансвестит-баскетболист? Со мной куда приятнее будет плавать! А нудистский пляж в этом твоем Витязево имеется?

– А я знаю? – все больше раздражаясь, сказал Илья и отодвинулся от девушки. – Меня такие вещи не интересуют! И голым я загорать не собираюсь!

– А я думала, что парни всегда интересуются обнаженными девушками. Это так естественно, – добавила она и мило улыбнулась.

– Кстати, вспомнил анекдот, – встрял Гога, – как раз в тему! На нудистском пляже парень говорит проходящей мимо девушке: «А вы мне нравитесь!» А она отвечает: «Могли бы и не говорить, и так все видно!»

И он громко расхохотался.

– Дурак! – зло сказала Ксения. – Надоел со своими пошлыми анекдотами!

– А чего, смешно ведь! – заметил Гога.

– Дай поговорить с Илюшкой! – ответила ему девушка.

– А может, я не хочу! – с вызовом сказал Илья. – И вообще, Ксюша, оставь меня в покое!

– Я люблю тебя, – прошептала она и сильно побледнела.

– Чего-то пить хочется, – пробормотал Гога. – Пойду, минералки куплю.

– Погоди! – начал Илья.

Он хотел встать, но девушка цепко ухватила его за локоть. Гога быстро удалился по аллейке. Илья глянул ему вслед, затем развернулся к Ксении и в упор на нее посмотрел. Его голубые глаза потемнели, брови нахмурились. Он уже не знал, как отвязаться от настойчивой влюбленной, его безумно раздражала эта история, и Ксения последнее время не вызывала даже жалости. Хуже того, он перестал ее уважать, не понимая, как можно стелиться перед парнем, который тебя отвергает.

– Я люблю тебя, – еле слышно повторила она. – И ничего не могу с этим поделать.

– А я тебя нет! Пойми и отстань! – хмуро сказал он.

– Но ведь у меня есть шанс! – стараясь говорить уверенно, ответила девушка.

– С чего ты взяла? – Илья пожал плечами и криво усмехнулся.

– Есть! Ты ведь один! Значит, твое сердце пока не занято. А моя любовь настолько сильна, что может зажечь даже камень!

– Бред! – отрезал Илья. – И давай уже закончим этот тупейший разговор. Я завтра улетаю, вернусь не скоро. Найди себе другого парня. Думаю, это не проблема!

– Да? – обрадовалась Ксения. – Значит, ты считаешь меня привлекательной?

– Я имел в виду твою одежду. Ты будто голая, – усмехнулся Илья, – так что проблем со случайными знакомствами не будет!

– Дурак! – обиделась она.

– Отвали! – грубо ответил Илья и вскочил. – И не вздумай таскаться за нами!

Ксения замерла, глядя на него широко раскрытыми глазами. Слезы брызнули, она уткнула лицо в ладони и расплакалась. Илья растерялся, но потом пожал плечами и быстро пошел прочь.

Анапа встретила отличной погодой, солнце сияло, небо казалось васильковым, воздух был пропитан солеными ароматами моря. Серафима Андреевна ждала сына в аэропорту. Он вытянул шею, вглядываясь в толпу. Водители с табличками фамилий заселяющихся в отели, таксисты, местные жители, предлагающие «недорогое жилье у моря», – все было так знакомо Илье и сразу окунуло его в атмосферу приморского города. Он вздохнул и начал расслабляться. И тут увидел мать. Она махала ему, лицо выглядело взволнованным. Илья протиснулся сквозь толпу, они крепко обнялись.

– Вырос-то как! – сквозь слезы говорила Серафима Андреевна.

– Мам, ты каждый год это говоришь! – рассмеялся Илья. – Мне даже кажется, что так я и Гогу догоню!

– Как он, кстати? – поинтересовалась она. – Опять к нам не приехал!

– С родителями в Египет скоро отправится, – сообщил Илья, выходя из зоны прилета и направляясь к автостоянке. – Машина у тебя все та же?

– Она, родимая, старенькие «Жигули», – со вздохом ответила мать.

– Можно я за руль? – умоляюще сказал Илья.

– Не знаю…

– Мам, я же права получил! И тут ехать всего ничего!

Илья в этот раз, не заезжая к матери в Анапу, отправлялся к бабушке. Аэропорт находился в нескольких километрах от курортного поселка Витязево, и ехать было действительно близко.

– Ладно, садись! – со вздохом согласилась Серафима Андреевна. – Вижу, как тебе не терпится! Думала, ты с самолета, еще и в себя не пришел. К тому же рейс с пересадкой. А ты, вон, как огурчик! Только веди аккуратно!

Через полчаса они подъехали к дому бабушки. Мария Викторовна, а попросту баба Маня, уже ждала их, стоя у раскрытых настежь ворот. Она расцеловалась с внуком, погладила его по плечам, заглянула в лицо.