Пауль и Стефания не сдавались, несмотря на многочисленные юридические препятствия, потому что идея погребального костра была принята обществом. (Люди настолько заинтересовались кремацией на погребальном костре, что вызывали Пауля и Стефанию и просили установить шлакоблоки и решетку костра на своих подъездных дорожках.)

– Много ли людей предлагают услуги, которые находят отклик у других людей? – спросила Стефания. – Если что-то не находит отклика, забудьте об этом. Этот отклик подпитывал меня.

Наконец они нашли подходящее место: за городом в нескольких сотнях ярдов от главной дороги. Земля была пожертвована Храмом горного дракона – группой дзен-буддистов. Погребальный костер не стараются скрыть. Наоборот, на въезде в город красуется металлический указатель в виде языка пламени с надписью «Костер». Этот знак – весьма недвусмысленный – собственноручно изготовил один местный фермер, выращивающий картофель (по совместительству еще и коронер). Сам костер расположен на песчаном ложе, окруженном бамбуковой стеной, которая чем-то напоминает каллиграфическое письмо. Здесь были кремированы более пятидесяти человек, включая основателя группы «Соседи сожгут соседей», который перед смертью переменил свое мнение.

Волонтеры из «Крестоунского проекта „Завершение жизни“» приходили к Лауре за три дня до ее кремации. Они помогли ее друзьям помыть и подготовить тело и уложили его в специальное охлаждающее одеяло, чтобы замедлить разложение. Одели умершую в одежду из натуральных волокон, так как синтетика плохо горит.

Организация помогает с перевозкой покойных независимо от финансовых возможностей семьи. Также необязательно выбирать кремацию на погребальном костре. Волонтеры «Крестоунского проекта „Завершение жизни“» готовы помогать, даже если семья выбирает традиционное погребение (с бальзамированием или без) или кремацию в похоронном бюро в одном из отдаленных городков округи. Пауль говорил о такой кремации как о «коммерческой».

Стефания прервала его:

– Пауль, это называется «традиционная кремация».

– Нет, – возразила я. – «Коммерческая кремация» – правильный термин.

Крестоун привлекает меня как специалиста, поэтому я снова и снова возвращаюсь сюда – хотя здесь я испытываю грусть (граничащую с завистью). У них есть знаменитый погребальный костер под открытым небом, а я вынуждена сопровождать семьи умерших в пыльный и шумный крематорий, расположенный в бывшем складском помещении на окраине города. Я даже пообещала себе пригласить музыканта с диджериду, если однажды и в моем похоронном бюро появится возможность организовать такие впечатляющие кремации.

Индустриальная кремация в печи впервые была предложена в Европе во второй половине XIX века. В 1869 году группа медэкспертов собралась во Флоренции, объявила захоронение антисанитарным методом и предложила перейти к кремации. Почти одновременно с этим и в Америке возникло движение в защиту кремации, одним из лидеров которого был человек с очень странным именем – преподобный Октавиус Б. Фротингем, который верил, что телу лучше обратиться в «белый прах», нежели в «гниющую массу». (Мой следующий альбом фолк-музыки будет называться «Реформа кремации Октавиуса Б. Фротингема».)

Первым «современному и научному» методу кремации подверглось тело барона Джозефа Луиса Чарльза де Палма. (Я передумала, лучше назову свой альбом «Сожжение барона де Палма».) Досточтимый барон, безденежный дворянин из Австрии, которого New York Tribune назвала «главным образом известным благодаря своему трупу» (в буквальном и переносном смысле сгоревшему), умер в мае 1876 года.

Кремация была назначена на декабрь, через шесть месяцев после смерти барона. Чтобы приостановить гниение, в его тело ввели мышьяк, а когда и он не помог, местный гробовщик удалил внутренние органы, а кожу покрыл глиной и карболовой кислотой. По пути из Нью-Йорка в Пенсильванию, где должна была состояться кремация, мумифицированное тело куда-то пропало из багажного вагона, что, по словам историка Стивена Протеро, запустило «жуткую игру в прятки».

Для такого выдающегося события в Пенсильвании на средства врачей был построен крематорий. В нем стояла работающая на угле печь, в которой огонь не должен был коснуться тела, а разложение материи должно было произойти от высокой температуры. Несмотря на то что врачи обещали провести кремацию как «чисто научный и санитарный эксперимент», тело де Палма было умащено пряностями и уложено на лепестки роз и примулы, пальмовые листья и хвойные ветки. Когда тело отправили в печь, участники «эксперимента» отметили отчетливый запах горящей плоти, но затем он уступил место ароматам цветов и специй. Проведя в печи час, тело де Палма начало светиться розовым, затем золотистым и, наконец, засияло красным светом. Через два с половиной часа тело превратилось в кости и пепел. Журналист и другие участники объявили, что эксперимент завершился «первым в мире бережным (и без постороннего запаха) запеканием человеческого тела в печи».

С тех пор приспособления для кремации становились все больше, быстрее и производительнее. Сейчас, почти сто пятьдесят лет спустя, популярность кремации достигла рекордных цифр (в 2017 году впервые за всю историю Америки кремированных тел было больше, чем захороненных). Но эстетика и ритуалы вокруг этого процесса не сильно изменились. Современные машины для кремации по-прежнему похожи на первые модели 1870-х годов – десятитонные бегемоты из стали, кирпича и бетона. Каждый месяц они пожирают природного газа на тысячи долларов, выделяя в атмосферу угарный газ, сажу, диоксид серы и очень токсичную ртуть (следствие сгорания пломб в зубах).

Большинство крематориев, особенно в крупных городах, выведены в промышленные зоны и спрятаны среди невзрачных складских помещений. Из трех крематориев, которые я видела за девять лет работы в похоронном деле, один располагался напротив распределительного склада Los Angeles Times, и грузовики грохотали там днями напролет, другой стоял позади склада «Структура и термит» (чем они там занимаются?), и еще один был по соседству со свалкой, где машины разбирали на металлолом.

Конечно, встречаются крематории на территории кладбищ, но чаще всего они скрыты среди других подсобных помещений, и для скорбящих это означает блуждание среди газонокосилок марки John Deere и сваленных в кучу увядших венков, собранных с могил.

Некоторые крематории называются «учреждения празднования жизни» или «центры кремации в дань уважения». В таких семьи умерших сидят в комнате с кондиционером и смотрят через стеклянное окно, как тело исчезает за маленькой металлической дверью в стене напротив. Механизм, скрытый за этой стеной, представляет из себя все ту же промышленную печь, которую вы найдете в складах-крематориях, но родственники умерших не могут заглянуть за кулисы и увидеть изнанку волшебства. Эта уловка отдаляет людей от реальности смерти и не позволяет увидеть громоздкую неуклюжесть экологически вредных машин. Стоимость такого удовольствия может достигать пяти тысяч долларов.