пообщаться. На деле же увидеть души, прочесть их и попробовать на вкус. Проверил, попробовал и нашел подходящие души, как для Господина, так и для меня. Даже сладко облизнулся.

— Тогда до встречи в школе, Гарри, — процедил сквозь зубы Невилл. Следом попрощалась Луна, махнув рукой на прощание. Ушли и Гермиона с Роном, повторяя слова Невилла о встречи в школе. Не хотела расставаться и уходить одна Джинни.

— Увидимся 1-го числа, Джинни, — показал, что не намерен продолжать общение, уходя к кассе, чтобы расплатиться за десерт. Она томно и тяжко вздохнула, посмотрела на меня с разочарованием и ушла, присоединяясь к гриффиндорцам.

Определенно, Похоть невкусный грех, по крайней мере, для меня точно. А вот Чревоугодие, приправленное Ленью, или Гнев с Гордыней так и вызывает слюноотделение. Хочется склониться над обездвиженным Роном, Герминой или Невиллом, слышать попытки что-то сказать через кляп. Видеть прожигающий, полный ненависти взгляд, наслаждаться извивающимся и выгибающимся телом, каждым его изгибом, одновременно с этим вдыхая аромат души, наполненной грехом, пронзавшим и пропитавшим им насквозь. Одурманенный трепетом, смаковал бы каждый глоток, каждый миллиметр поглощаемой души, наслаждаясь.

— Так и гастрономический оргазм получить недолго! — смеется до боли знакомый и родной голос, на который обернувшись, не поверил своим глазам.

— Сириус!

4 глава «Сириус»

У меня сегодня отличное настроение, поэтому глава сегодня, а не завтра!

Некий демон

— Сириус? — не веря глазам, спросил я, на что получил родную обворожительную улыбку, теплый взгляд с россыпью звезд в темно-серых глазах с хищным вертикальным зрачком. Я не подходил ближе, все еще не веря тому, что вижу. На мою подозрительность Сириус сказал:

— Гарри, тебе не кажется, — говорит крестный, — и я тебе не мерещусь.

— Но, как ты выжил? Ты же грудью словил Аваду Беллатрикс, а потом упал в Арку Смерти! На моих глазах, это все происходило у меня на глазах! — никак не укладывалось в голове то, что открылось, пока не увидел отсутствие того же, что и у меня: — душа! — смотрел на пустоту и провал в районе груди. Горит лишь черный огонек, дарованный Преисподней. Сириус не отрицал, а предложил:

— Давай начну с самого начала и по порядку, — для этого мы с ним покинули «Фортескью» и вышли на Косую, накрывшись пологом отвода глаз. — Демоном я стал давно, во времена войны с лордом, до той злополучной ночи Хэллоуина, когда Реддл убил Джея и Лили. Причина договора проста: брат. Регулус, идиот упертый и верно-преданный лорду, наконец-то прозрел и увидел истинную личность Волан-де-Морта. Узнал о крестражах и об их предназначении, а так же о последствиях, которые они несут для волшебника. Нашел все, что было можно, по этой теме, а потом проследил за лордом и узнал местонахождение одного из них.

— Я в курсе. Мы с директором на шестом курсе нашли грот с медальоном, но тот оказался поддельным. Внутри лежала записка лорду с инициалами твоего брата. А настоящий хранил Кричер.

— Даже так… — задумался Сириус, продолжая историю становления демоном — но никто, даже Кричер не в курсе о том, что Рег жив, — вот тут меня качнуло от неожиданной новости, — только я опоздал, слишком поздно появился в том гроте. Инферналы уже сделали свое дело, утащили его на дно, заразили и почти сделали частью своего легиона. Я вытащил его из воды, но он принял облик нежити, хоть и находился временно без сознания. В тот момент, чтобы вернуть разум брата, перед которым был виноват, я был готов на все. Мне было плевать, кто и как вернет мне Регулуса, лишь брат был таким же, как и прежде. На мольбу и стенания ответил Повелитель, предложив сделку. Моя душа в обмен на брата и его жизнь при магии и разуме. И я не смог отказаться, и было плевать, с кем именно я заключил договор.

— Регулус вернулся к жизни?

— Не совсем. Разум и магия при нем, но он более не человек, как и я, как и ты. Только у него другое амплуа. — У меня в голове кроме одной мысли высший лич ничего не было. Не то подобие, в каком виде возродился змеемордый лорд из своего жалкого огрызка, а настоящий, при изначальной внешности, с усиленной троекратно магией, бессмертным телом, мертвым сердцем и черной, как сам мрак, душой, но при этом все же способный на эмоции и чувства.

— Высший лич, — сказал я, а крестный не отрицал, спросил у него: — а то заключение в Азкабане на 12-ть лет? И вся история с Петигрю и сроком за его убийство? Как ты умудрился загреметь в тюрьму? — ведь наши возможности практически безграничны, какие-то блокираторы и браслеты-подавители нас не сдержат.

— Питер ударил в меня убивающим непростительным. Авада, таких как мы не убивает, это верно, но болезненные ощущения и раны наносит. Все же удар идет по всем точкам нашего естества: — тело, магия, огонь сущности и связь с Повелителем. Именно поэтому меня и упрятали в Азкабан без суда и следствия, в противном случае я бы давно доказал свою невиновность и вышел, забрав тебя от Петуньи.

— И почему не выбрался потом, а торчал в Азкабане все это время?

— Набирался сил, поглощал неупокоенные души заключенных, общался с дементорами и Пожирателями, адекватными, не сошедшими с ума, как их лорд. Многое о лорде выяснил, как и о его прошлом. А когда полностью восстановился и очистил верхние и нижние этажи от неупокоенных, сбежал. А тут и Питер нарисовался. В отместку за Аваду в грудь хотел душой его подкрепиться…

— Но снова не срослось, — кривая улыбка, — полнолуние, профессор Люпин, забывший выпить зелье и Снейп, спугнувший тебя. А дементоры? Что тогда на озере произошло? Постановка? — Сириус не ответил, лишь широко улыбнулся, а я понял и отмахнулся. Сущность нужно скрывать, даже от тех, кто близок. Но остался еще вопрос об Отделе Тайн и о том, что там произошло.

— Если бы в меня кинули Аваду, то через неделю я бы вернулся, но из-за того, что я оказался в Арке Смерти, путь обратно был не из легких. Госпожа так просто из своих чертогов не отпускает. Пришлось поблуждать в поисках выхода. Была вероятность покинуть мир мертвых, когда ты общался с Джеем и Лили с помощью Воскрешающего камня, но не вышло.

— И как же?

— Долгое и муторное общение с предками, оставленное обещание и клятва защитить потомков этих родов. А параллельно с этим, на меня, как на последнего в мире живых Блэка, хоть и условно,