Кан Мейлин понятия не имела, что это значит, но окружающие её мастера с интересом разглядывали цветок.

— Хм… Атрибут ветра, — произнёс один из них.

— Лишь чуть выше среднего, — нахмурилась женщина рядом, — думаю, она не подходит.

— Цветок показывает хороший потенциал для развития. Я не согласен, — внезапно, возразил мужчина.

Они начали спорить, оставив саму Мейлин в стороне. Девушка ничего толком не поняла, но разглядывала украдкой самих мастеров. Разве можно быть такими совершенными от рождения? Или они, всё же, достигают подобного путём тяжёлых тренировок?

Наконец, все смолкли. Лидер мастеров посмотрел на «виновницу обсуждений» и медленно спросил:

— Как твоё имя?

— К-Кан Мейлин, — немного испуганно ответила она.

— Родители живы?

— Да… Они…

— Тогда тебе стоит собрать вещи и завтра, в час рассвета, быть здесь же. Мы дадим тебе шанс стать послушницей Храма Небожителей.

Глаза девушки немного расширились. Она просто не могла поверить в сказанное. Небожители… Приняли её?

Когда она вышла из шатра, Мейлин до сих пор находилась в трансе. Юшенг и Шихо подбежали к ней, энергично расспрашивая:

— Чего так долго?

— Тебя не приняли? Ничего, не расстраивайся!

— Нет… — прошептала Мейлин. — Они… Они меня приняли.

Её друзья сразу же смолкли, словно она нарушила незримое табу.

— В-врешь! — выпалила Шихо. Она даже забыла о том, что тоже хотела зайти в шатер. — Быть такого не может!

Мейлин схватилась за голову, чувствуя неприятную боль. Она была настолько растеряна и смущена произошедшим, что ей хотелось плакать.

— Они сказали, что заберут меня завтра, — печально произнесла Кан Мейлин.

Лицо Джао Юшенга потемнело, будто он лишь сейчас поверил ей по-настоящему.

— Как же так… — пробормотал юноша. — Ты уедешь и надолго…

— Ну, — сконфуженно буркнула Шихо, — радоваться же надо. В смысле, ты ведь станешь… Сильной, так ведь?

Кан Мейлин не знала, что ей ответить. Мифический Храм Небожителей был где-то там, за гранью реальности… Слишком далеко от крохотной деревеньки, в которой она выросла.

Вейло Иинг тихо плакала на кухне, сжимая платок в ладонях. Кан Джианг сосредоточенно молчал, глядя на жену. Только что они закончили сборы основных вещей Мейлин, коих было не так много. Храм Небожителей… Весть о нём должна была принести счастье в их дом, но… Вместо этого, вызвала лишь страх и горечь.

— Она ещё маленькая, Джианг… Наша дочь просто не может покинуть деревню так рано, — подавленно бормотала Иинг.

Мужчина медленно покачал головой:

— Если её избрали мастера, мы не в силах ничего предпринять. Провидение дало шанс нашей Линлин.

В его голосе звучала непомерная усталость. Будто он совсем не рад такому «шансу».

— Провидение… К чему это… — договорить женщина не успела, потому что Мейлин спустилась по лестнице вниз.

Девочка выглядела бледнее обычного, но стоически улыбалась, лишь бы успокоить родителей. Всю ночь они не спали, пораженные случившимся. Вначале, родные даже не поверили Мейлин, но со временем их недоверие сменилось печалью.

— Не волнуйтесь обо мне… Далеко не факт, что я смогу стать полноценной частью Храма. Многие становятся лишь слугами мастеров, но даже если я отслужу у них всего несколько лет… Это принесёт почёт нашей семье, — тепло проговорила она.

Сам факт связи с Храмом вызывал неоспоримое уважение у окружающих. В дальнейшем Мейлин могла бы рассчитывать на хороший брак, или даже найти себе учёного наставника… Премудрости, вынесенные из услужения в Храме, способны обеспечить её семью до конца жизни.

Умом Кан Мейлин это понимала, но… Отчего же на душе так неспокойно?

— Мы не можем не волноваться, Линлин, — тяжело вздохнул Кан Джианг, — пока ты рядом, мы с матерью способны защитить нашу девочку, но в Храме тебе придётся полагаться лишь на себя. Одним богам ведомо, какие трудности ты вынуждена будешь преодолеть.

— Никто меня не обидит, папочка, — уверенно сказала Мейлин, — да и, к тому же, я уезжаю не навсегда.

Её мать вновь тихонько всхлипнула, порывисто обнимая девочку. Кан Мейлин закрыла глаза, пытаясь сохранить материнское тепло в памяти.

— Мы собрали вещи, Линлин… — хрипло произнесла женщина. — И набрали еды, чтобы ты не голодала. А ещё деньги…

Девочка посмотрела на вещи и, внезапно, слегка нахмурилась, чувствуя противоречивые эмоции. С одной стороны, забота родителей трогала её сердце. Но, с другой…

— Я не могу принять деньги и большое количество еды, — тихо пробормотала она, — мастера этого не одобрят.

— Что? — подивилась Вейло Иинг. — Отчего же?

— Потому что… — девочка на секунду замялась, а потом собралась с мыслями. — Я ведь отправляюсь в Храм Небожителей, отвергая мирское. Деньги мне там не понадобятся, а едой Храм щедро снабжает послушников. Если я возьму с собой столько всего, не посчитают ли меня жадной и недалёкой?

До этого момента Мейлин так не думала, но слова удивительно складно слетали с её уст. Всё звучало вполне разумно и девочка перестала чувствовать неловкость.

Родители переглянулись, а потом Вейло Иинг вздохнула:

— Ты права, Линлин. Мы об этом совсем не подумали.

Таким образом, все вещи Кан Мейлин уместились в небольшой походный мешок. Простая одежда, фляга с водой, да кусок хлеба, завёрнутый в ткань. Даже любимые книги Линлин отложила в сторону с нескрываемым сожалением.

«Я дочитаю их как-нибудь потом…» — утешала себя девочка, зная, что «потом» может и не случиться.

Пришло время прощаться с родителями. Кан Мейлин вымученно улыбнулась и постаралась уверенно выпалить:

— Папа, мама… Я вернусь очень скоро. Честно-честно! Вы и соскучиться не успеете.

Застыв в крепких объятиях семьи… Она думала о почёте и процветании. Ради того, чтобы её родители ни в чём не нуждались… Да, ради этого стоит постараться.

— Будь храброй, Лин… — всхлипнула Вейло Иинг. — И помни… Если что-то не получится, мы всегда примем тебя обратно.

— Не переживай, доченька, — кивнул Кан Джианг, — мы всегда гордились тобой, а потому… Просто будь счастлива.

Мейлин нежно улыбнулась, напоследок сжав ладони своих родителей. Мозоли и грубая кожа были следствием тяжелого труда. Но, если она преуспеет в своём деле… Папе впредь не придётся так много работать, и мама будет счастлива.

Всем будет лучше.

Она вышла на улицу в предрассветный час, когда деревня только-только пробуждалась ото сна. Слышалось пение птиц, мычание коров и стрекот насекомых. У двора семьи Кан стояли Джао Юшенг и Зиян Шихо. Они также пришли проститься с ней.