я чувствую, что они все еще болтаются в районе голеней. Все-таки я, наверное, хорошая шлюха. Плохих замуж не берут.

Муж разводит мне ноги и входит в меня одним сильным толчком. Я выгибаюсь, потому что была практически сухой. Он трахает меня так, что под нами скрипит мебель. Я бьюсь бедрами о край стола. Даниил придавил меня сверху словно жертву, я понимаю, что мне не выскользнуть из-под него, хотя сейчас очень этого хочется.

Я раскидываю в стороны руки и хватаюсь за края мебели так, чтобы хоть немного сгладить сильные толчки, пытаюсь выровнять попу, но мне все равно больно. Я немного приподнимаю голову. Моя голая грудь скользит на лакированной столешнице, я слышу тяжелые дыхание Даниила, которое больше напоминает рык.

Прикусываю губы, чтобы не заскулить. Зачем я поступила с собой так? Добровольно отрезала себя от всех, кому было не наплевать на меня и отдалась мужчине, которого практически не знаю.

Я этот момент я чувствую как он останавливается, по моим бедрам течет горячая сперма. Я выпускаю столешницу. Слава богу, Даниил удовлетворил похоть, я могу пойти в душ и просто смыть с себя это все.

Хочу хоть ненадолго от него скрыться. После нашего секса мне больно, кажется, он специально добивался этого. Он делает со мной именно то, что хотел бы делать с Аней.

Даниил слезает с меня, и я с облегчением приподнимаюсь на руках. Мне кажется, меня плохо держат ноги. В прошлый раз я чувствовала себя так от страсти, сейчас от его жестокости.

Но только я отрываюсь от стола, Даниил обхватывает мою голую грудь руками. Сжимает соски так, что я вздрагиваю и выпрямляюсь как натянутая струна.

— Пожалуйста, — вырывается у меня.

Я хочу в душ, отдохнуть от него и от свадьбы. Но Даниил сжимает меня сильнее.

— Не так быстро, Алин, — он продолжает стискивать меня.

Даниил не может не чувствовать того, как я дрожу. И я понимаю, что просить насильника остановиться — приносить ему еще больше радости.

Его рука касается моей промежности, но я рада, что он хотя бы выпустил одну мою грудь.

— Я не хочу…

— Ты будешь послушной. Мы так договаривались.

Он снова кидает меня на стол и наваливается сверху. Я всхлипываю. Ничего не могу с собой сделать, когда он проникает в меня пальцами, я пытаюсь отползти.

Он ловит мои руки и прижимает к телу, придавливая меня собой, устраивается сверху. Когда он вводит член, я не могу сдержать крик. Я слишком напряжена, чтобы спокойно принять его. Его член кажется огромным.

— Даниил, — я всхлипываю, — пожалуйста…

Мои руки скользят по столу. В этот момент я искренне радуюсь, что все еще пью противозачаточные. Я не хочу от него детей. Было бы преступлением приводить новую жизнь в такую семью.

«Я идиотка» — понимаю я, скользя под мощными толчками Даниила по столу: «Я сама шагнула в золотую клетку. Но я не имею права обрекать на что-то подобное нового человека».

Я знаю, что он потребует ребенка. Это именно то, в чем Аня ему отказала. Чтобы полностью восстановить мужскую гордость, он захочет сделать так чтобы я залетела. Вот только где взять новую пачку таблеток?

Глава 5

Даниил трахает меня долго. С чувством. Мне кажется, он не закончит никогда. Когда ему надоедает делать это сзади, он выходит, вытирает член, перекладывает меня на спину и снова входит в меня.

Я морщусь и пытаюсь свести ноги. Ведь при первых встречах Даниил говорил, что ему нравится, чтобы девушка под ним кончала.

Он же видит, что я не получаю удовольствия о того, что он делает.

Наконец я так устаю сопротивляться, что расслабляюсь. Мне плевать, что он придумает еще. Мои ноги безвольно разведены в стороны. Я вижу, как Даниил двигается во мне. Он тоже устал. Одной рукой он опирается на стол.

Мы сделали это уже четыре раза.

Мне кажется, он меня наказывает. У меня такое чувство, что я понимаю причину. Он разошелся с женой, потому что сказал обо мне. После нашего разговора в машине, мне кажется, что это Аня вертела Даниилом, держала на коротком поводке. А у него еще никогда не было любовницы.

Что ж, видимо, я охрененная шлюха, раз Даниил женился на мне, а не упал снова в ноги Ане. Одновременно я ощущаю нечто вроде удовлетворения и жалости к нему.

Несколько слабых толчков — я чувствую, что муж выдохся, и он снова кончает.

Я запрокидываю голову. Похоже, это окончание пытки.

Теперь я наконец смогу вымыться и попробовать отвлечься.

Наконец он трогает мою грудь рукой, прикасается к губам.

— Ты только моя, Алина.

Сейчас я не ощущаю нежности. Я жду приказа, потому что понимаю, он хочет именно подчинения.

Даниил слезает с меня. Мне, кажется, на миг я читаю в его газах смущение, но оно быстро опять сменяется холодом.

— Хочешь чего-нибудь? Пить? Есть?

Я свожу ноги и вспоминаю слова «супружеский долг». Сейчас я точно его выполнила. Мне кажется, во мне не осталось сил. Все тело ноет.

Я вспоминаю, каким Даниил был нежным во время наших первых встреч, лежа на столе и глядя в потолок. В его последних словах я слышу отзвуки этой заботы.

Муж немного разводит мои ноги. Я не сопротивляюсь. После всего, что он сделал, просто прикосновения к бедрам меня не пугают.

Он хмурится.

— Алин, отдохни.

Я не хочу вставать. Тогда он приподнимает меня и несет в постель. Заворачивает в одеяло. Внизу все болит, особенно сильно с правого бока, когда Даниил уходит, я просовываю руку между бедер. Когда вынимаю ее, вижу, что на пальцах следы крови. Совсем немного, но мне от этого не по себе.

Я заворачиваюсь в одеяло с головой. Не хочу его ни видеть, ни слышать. Но все равно слушаю как муж пьет на кухне в одиночестве.

Странное дело, но мне почему-то спокойно от того, что Даниил остановился, увидев, что наделал, что не стал добивать меня. Я помню своего отца. Напившись, он преследовал мать, лупил ее так, что я опасалась, что окажусь в детдоме: она погибнет, а он сядет в тюрьму. Я чувствую облегчение от того, что муж просто пьет и не лезет ко мне с кулаками. Мне кажется, он сейчас тоже испытывает боль, а вовсе не азарт хищника.

С этими мыслями я проваливаюсь в сон.

Я просыпаюсь от возни. Даниил одевается у зеркала в комнате. Я молча разглядываю его спину. Вчера