небрежностью поправив роскошный фиолетовый бархатный плащ, подбитый соболиным мехом. Встал туда, где и должна была остановиться карета. Сыновья также неторопливо последовали за ним.

Аккуратно ступившая на землю высокая белокурая двадцатипятилетняя женщина, как и приличествует дочери знатного вельможи, присела в изящном реверансе. Однако чинность церемонии была грубо нарушена шестилетней растрепанной девчонкой в мягком и теплом полушубке.

С криком: «Деда!» это кудрявое русоволосое чудо бросилось к графу раскрыв объятия. Пришлось совсем не по протоколу, но с удовольствием подхватить ребенка на руки, обнять, поцеловать и пригласить гостей во дворец. Чтобы сохранить хотя бы видимость бесстрастия.

И лишь в кабинете дать волю чувствам — еще раз поцеловать внучку и крепко обнять дочь.

Потом был долгий разговор. О жизни, об общих знакомых. И о судьбе, что привела дочь к изгнанию.

В зале, несмотря на ярко горящий камин, было прохладно, полузадернутые тяжелые шторы создавали уют. Все сидели в мягких креслах, установленных вокруг невысокого, украшенного изящной резьбой круглого стола. Вино, фрукты и неспешная беседа.

О нестерпимых этой зимой холодах, о здоровье, слава богу — превосходном, и прочих, никого на самом деле не интересующих пустяках. Пока, наконец, не заговорили о главном.

— Итак, Адель, мы все, — граф указал на сыновей, — хотим понять, как случилось, что ты умудрилась попасть в такую немилость к его величеству?

Та наигранно легкомысленно пожала плечами.

— Ну, не в такую уж и немилость, по сравнению с моими знакомыми, которые считали себя счастливчиками, если им просто отрубали головы. Участь многих была гораздо хуже.

Граф лишь осенил себя знаком Спасителя.

— Не надо так шутить. Просто расскажи, что случилось.

Дочь глубоко вздохнула и, став серьезной, продолжила.

— Так бывает при дворе, отец. Ты с кем-то сходишься ближе, от кого-то стараешься держаться подальше. В какой-то момент мне показалось, что младший брат короля — это сильная фигура, протекция которой может оказаться полезной. Да и сам герцог был со мной приветлив, возможно и неравнодушен. Впрочем, совсем уж близко мы так и не сошлись. Во всяком случае в заговор я посвящена не была, что и спасло мне жизнь. Но мы общались на виду у всего света — он прекрасный собеседник и галантный кавалер…

— То есть основания для такого решения все же были. И что же дальше? В какое изгнание вы намерены направиться?

— Мы?

Графиня внимательно посмотрела на отца, на братьев.

— Не считайте меня плохой матерью, отец, но Иветте лучше остаться здесь, в Амьене. Во всяком случае, пока я не устроюсь на новом месте. Ее-то в изгнание никто не отправлял, а в Лондоне могут возникнуть сложности. Уж в первое время — так точно…

— Лондон?! — резко подавшись вперед перебил сестру Филипп. — Вот уж где не будут рады графине амьенской после той неудачной для островитян осады нашего города. Какого демона ты именно туда собралась?

— А почему нет? — Она улыбнулась уже задорно и вновь надела маску разбитной авантюристки. — Святое учение велит искать друзей своих именно среди врагов своих. Кто мы такие, чтобы спорить с великими? К тому же я хорошо знакома с послом Островной империи, лордом Баттенбергом. Он, узнав об изгнании, проявил искреннее сочувствие и даже снабдил рекомендательным письмом к своему кузену, казначею Имперской канцелярии, между прочим. Кстати, предполагается, что именно в его доме я остановлюсь на первое время.

Филиппу осталось только развести руками. Мол, всякого я от тебя ожидал, сестренка, но такого…

— Ты и вправду считаешь, что одно из знатнейших семейств империи примет участие в судьбе родной дочери Амьенского графа? Ты в курсе, вообще, что именно Баттенберги активно подталкивали императора к недавней войне?

— Ну… как сказать, братик… парижский свет давно уже обмусолил эту сплетню. Подумаешь, какая-то война, которая закончилась целых полтора года назад. Мало ли кто тогда кого и к чему призывал. Так что легкомысленной женщине вполне допустимо забыть об этом пустяке. А вот женщине серьезной, к тому же хорошо знакомой с пусть и опальным, но братом короля…

Мадам де Ворг замолчала, наморщила лоб, словно собираясь с мыслями, и продолжила деловым тоном, более приставшим торговцу при обсуждении предстоящей крупной сделки.

— По моим сведениям, дела Баттенбергов идут не слишком хорошо. Их поместья обширны, но расположены на севере Острова, где урожаи не столь богаты, а пастбища могут прокормить меньшее количество овец. Пока семья у власти, можно получать льготы по налогам и пошлинам, но милость нового императора переменчива. И вот на этот случай они рвутся заполучить контроль над торговыми путями из Империи в Галлию. Поэтому-то они и вложились в ту войну. В случае победы к ним перешли бы права нашей семьи.

Во время всего разговора владетельный граф сказал от силы пару слов — его будто бы и не интересовала болтовня детей. Сидел в кресле молча, и, если бы не взгляд, который переходил с одного собеседника на другого, могло показаться, что глава семьи спит. Но в этот момент он вступил в разговор. Голосом негромким, неторопливо, словно о каком-то пустяке, он спросил:

— Я правильно понимаю, что после поражения в войне Баттенберги начали искать торговых партнеров в Галлии?

— Да, отец. Во всяком случае, у меня появилась именно такая информация. И я решилась ей воспользоваться.

— Ну что же, тогда нам, очевидно, следует обсудить эту ситуацию. Сегодня — в своем кругу, а уже завтра — с шевалье де Ренардом. — Граф привычно усмехнулся над недавно купившим дворянский титул главой купеческой гильдии.

— А деверя его доченьки пригласить не желаешь? — язвительно поинтересовалась мадам де Ворг.

Граф понимающе улыбнулся.

— Не обижайся, Адель. Виконт де Камбре и так навлек на себя немилость его величества, когда заступился за тебя на Королевском Совете. Сейчас встреча с тобой будет откровенным вызовом. Не стоит требовать от него более возможного.

Глава 2

Сказать, что пять дней, проведенные мадам де Ворг в кругу семьи, были посвящены лишь будущим сделкам с островитянами, было бы в корне неверным. Да, эта тема обсуждалась горячо и очень подробно, но молодая красивая женщина просто не могла постоянно сидеть в стенах замка. В конце концов, она не в монастырь приехала!

Да, отец не может устроить в честь нее бал, чтобы не поссориться с королем. Но принять вассалов, желающих нанести визит вежливости своему феодалу, он может! И что плохого в том, что вассалы приезжают группами, в сопровождении жен и уже взрослых детей? А потом все вместе едут на охоту или просто прокатиться верхами по зимним дорогам? И