Ирма машинально дошла до кухни, заварила чай с мелиссой и полезла в холодильник за допингом в виде любимого шоколадного торта, который сама же и испекла два дня назад. Но её ждало разочарование: любимого лакомства там не было! Неужели ночью она съела его и теперь не помнит этого? Тогда, а где грязная посуда?

Растерянно осмотрев кухню, но так ничего подозрительного и не увидев, Ирма взяла чашку с чаем и пошла в гостиную. Почему-то ей всегда легче всего думалось именно там. Может, из-за сказочной атмосферы комнаты, хоть и Новый год уже прошёл, а может, по ещё какой-то причине. Однако ей стоило удобно устроиться на любимом диване и взглядом поискать пульт от плазменного телевизора, как в углу дивана, между декоративной подушкой и спинкой, она заметила какой-то чёрный предмет.

Шапка? Ирма повертела её в руках, рассматривая со всех сторон, стараясь понять: откуда она здесь появилась? И из глубины её подсознания всплыл смутный образ мужчины. Градская нахмурилась. Напрягла память, пытаясь вспомнить больше, нежели этот нечёткий образ. Но получилось припомнить только имя — Василий. М-да, в детстве у неё был кот с таким именем. Однако она всё равно почему-то улыбнулась.

Только она сделала глоток уже немного остывшего напитка, как раздался дверной звонок.

«И кто у нас такой нетерпеливый?» — мысленно удивилась Ирма и, на мгновение окинув свой наряд скептическим взглядом, пошла открывать незваному гостю. В конце концов, она у себя дома и может ходить в чём угодно.

На пороге стоял двоюродный брат бывшего. Анатолий. Тридцатилетний бизнесмен с заносчивым характером и высоким самомнением. И зачем явился?

— Привет, лапуся! — с похабной улыбкой поздоровался он.

— Чего тебе? — скривившись на его приветствие, спросила Ирма.

— Не пригласишь гостя в дом? — раздевающимся взглядом поинтересовался Анатолий.

— Я тебя не звала. Говори, что надо и до свидания!

— У-у-у-у! Какая строптивая, — облизывая губы, проговорил он. — Ладно, не злись, лапуля, я за вещами Андрея.

— Они в гостиной. Забирай, и убирайтесь оба из моей жизни навсегда! — пропуская его в дом, зло сказала Градская.

Её взгляд невольно задержался на заснеженной улице, но вот ни одного рабочего она, увы, не увидела. Рабочего? Да, точно! Её Василий снегоуборщик! Вспомнила, и улыбнулась широко и радостно. Закрыла дверь и решила пойти нормально одеться. Всё же пусть халат и приличный у неё, но ходить в таком виде перед Анатолием, ей совсем не хотелось. Этот из братьев Фирсовых ей никогда не нравился.

Правда она успела сделать всего несколько шагов, когда в коридоре появился Анатолий с одной из дорожных сумок. Он похабно улыбнулся, подходя к ней и, бросив сумку на пол, с силой схватил Ирму за руку и притянул к себе.

— Какого чёрта?! — возмущённо вскликнула она.

— Тише, лапуля, тише, — промурлыкал Анатолий, и тут же пробрался рукой ей под халат.

— Отпусти меня! — пытаясь высвободиться, закричала она.

— Расслабься, лапуля. Уверяю, тебе понравится, — фиксируя ей руки и крепко прижимая к стене, самодовольно выдохнул Фирсов.

Уклоняясь от омерзительных поцелуев, Ирме удалось сильно укусить его, но тот лишь вздрогнул и, кажется, ещё больше распалился. Правда, в наказание он сжал рукой её шею в удушающем жесте. Другая его рука крепко держала обе её руки у неё над головой. Любуясь её слабостью и наслаждаясь своим превосходством, он расслабился и Градская воспользовалась моментом: сначала она один раз ударила его между ног коленом, и следом ещё раз. Стоило ей почувствовать, что мужская хватка ослабла — оттолкнула его от себя и бросилась к двери. Резко открыла её и выбежала на улицу. Потерянные в самом начале её бегства тапочки, остались на пороге дома, и на заснеженную дорожку она выбежала босая. Но холода Ирма не чувствовала: боясь вновь оказаться в руках этого мудака.

До калитки оставалось всего шагов десять, когда она услышала отборный мат Фирсова и громкий топот за спиной.

— Стой, сука! — раздался его злобный рык практически над ухом, и Ирма не смогла сдержать отчаянного крика.

В следующую секунду он толкнул её в спину и только вовремя выставленные вперёд руки не дали ей удариться лицом при падении. А почувствовав, как он навалился сверху, Ирма закричала ещё отчаянней и громче, за что он её и ударил лицом о землю. Удар получился не сильный, смазанный какой-то, но ледяной коркой она оцарапала себе подбородок.

Зашипев от боли, Ирма мысленно старалась придумать, как его столкнуть с себя. И кто-то словно прочитал её мысли, так как в это же мгновение Фирсова оттолкнули от неё в сторону. С болезненным стоном он упал в метре от неё. По крайней мере, ей хотелось, чтобы именно так и было, потому что чужого веса на себе она не чувствовала. Лишь холод и боль во всём теле. Правда, эти два фактора были не столь важны, как всепоглощающий страх.

Тело предало её, не желая подчиняться хозяйке, которая желала подняться на ноги и вновь бежать вперёд — неважно куда, лишь бы подальше от этого подонка. Но в следующий момент поняв, что кто-то стоит рядом с ней и явно что-то говорит, она обречённо выдохнула. Ей не убежать от него. Злые слёзы покатились из закрытых глаз. А когда её закутали во что-то большое и тёплое, а после и без особых усилий подняли на руках, так вообще тихонько завыла.

— Держи его крепко! — прорычал чей-то голос у неё над ухом, заставляя вздрагивать от холодных ноток в нём. — Я отнесу её в дом.

«Отпусти меня!» — так и хотелось закричать ей, но получился лишь очередной беспомощный всхлип.

Прошло несколько минут в движении и, прежде чем её аккуратно опустили на диван, судя по всему в её же гостиной. Но так как последующего за этим нападения не последовало, Ирма решилась открыть заплаканные глаза. Сквозь туман слёз и страха она увидела сидящую рядом с ней внушительную мужскую фигуру. И судя по рабочей робе это был не Фирсов. Проморгавшись, Ирма всмотрелась в лицо своего спасителя и облегчённо улыбнулась.

— Василий, — выдохнула она тихо и хрипло.

— Как ты? — угрюмо поинтересовался он.

— Но-но-рмально, благодаря тебе.

— Угу, я тоже заметил эту тенденцию, — сказал он, хмуря брови.

Ирма лишь смогла слабо улыбнуться, глотая тихие слёзы.

— Не плачь, — осторожно вытерев солёную воду с её щёк, попросил Васильев. — Всё хорошо же.

— Нет, — отрицательно покачала она головой. — Не хорошо. — И новый поток слёз полился из её глаз.

— Он… — глотая ком в горле, начал задавать вопрос Васильев. — Он успел?..

— Нет, но… — И Ирма зарыдала уже навзрыд.

Васильев бережно взял её на руки и крепко, но аккуратно прижал к себе. На мгновение тоже закрывает глаза. Задерживая дыхание, глотает очередной ком в горле и в утешительном жесте начинает гладить по её спутанным волосам. В голове пусто и только понимание: если бы он не решил вернуться к ней за своей шапкой… Если бы решил прийти за своей вещью позже… Если бы вообще не вспомнил о своём головном уборе…