– Видишь ли, Глория, так получилось, что теперь мы с тобой связаны одной цепью. Я этого не хотел, ты – тем более, но таковы обстоятельства. Мне нужно серьезно с тобой поговорить, но не сейчас. Ты пока слаба и не сможешь понять то, что я хочу донести до тебя. Так что ты должна немного прийти в себя, оправиться от волнения, успокоиться. Согласен, условия здесь так себе, но я ничего не могу поделать.

Что за бессмысленные слова льются из его уст? Я ничего не понимала, будто этот загадочный человек в черном говорил со мной на другом языке. Он чувствовал свое превосходство, кормил меня бестолковыми фразочками, из-за которых еще больше возникало вопросов. Все это воспламенило во мне бесконтрольную ярость.

– Кто вы такой и почему я здесь?!

Взглянув в его глаза после того, как в комнате раздался мой истеричный крик, я поняла, что зря это сделала. Его лицо стало таким мрачным и суровым, что мне стало страшно сделать даже вдох.

– Глория, не нужно так кричать. Если ты это повторишь, то я снова тебя ударю, но на сей раз ты уже не очнешься.

Я много раз слышала угрозы в свой адрес, и столько же раз они порождали во мне еще больше ярости и желания заткнуть ублюдков, из уст которых они вырывались. Но тогда я онемела от страха. Хотя этот человек даже не повысил тон, а абсолютно спокойно произнес эти слова. Кажется, ему под силу безмолвно заставить человека дрожать и молить о пощаде. И я совершенно точно могу сказать, что от его взгляда сердце сжималось сильнее, чем от дула пистолета, приставленного к виску.

Мужчина поднялся и, ни разу не обернувшись, покинул помещение. А я до сих пор смотрела на то место, где всего несколько секунд назад находился мой похититель.

* * *

Наверное, прошел день. Я спала, когда услышала скрип двери. Я подумала, что ко мне вновь наведался Человек в черном, но нет. Оказалось, в двери были еще одна маленькая дверца и полочка, на которую ставят поднос с едой. Словно в тюрьме.

Я поднялась, подошла к двери, взяла поднос. На нем стакан воды, два куска хлеба и вермишель с тушеными овощами. Честно говоря, за все то время, что я была здесь, мысли о еде меня не посещали. Я лишь думала о том, насколько сильно изменилась моя жизнь. Вот я была обычной девчонкой, потом сбежала из дома, встретилась с музыкантами, объехала с ними кучу городов, затем последовали убийство Ребекки, возвращение домой и «самоубийство», после него «воскрешение», якобы начало новой жизни, и вот теперь я в заточении, а безымянный мужчина каждую секунду смотрел на меня. Это все было похоже на какой-то бред, на безумную историю, сочиненную кем-то неизвестным. Я сидела на ледяном кафельном полу, смотрела на эту пугающую черную метку в человеческий рост, ела вермишель, потому что сил катастрофически мало, и каждую секунду спрашивала себя: «Неужели это все происходит со мной?»

Кажется, наступил еще один день. Меня начинало конкретно раздражать место, в котором я пребывала. Этот противный белый свет, что прорывался даже сквозь закрытые веки, это полное отсутствие времени… Я с ума сходила от неведения. Который сейчас час, встало ли солнце или еще царит ночь? Дошло до того, что я занимала себя подсчитыванием секунд, а затем сложением их в минуты, часы, чтобы хоть как-то не терять связь с миром, хоть как-то чувствовать себя живым, обычным человеком, зависящим от времени.

* * *

– Здравствуй.

Я открыла глаза и увидела перед собой Его.

Большую часть времени здесь я проводила во сне, иначе просто не выжить.

Мужчина стоял с подносом в руках и смотрел на меня, слегка улыбаясь.

– Как дела?

Я встала и молила себя выглядеть так же спокойно, как он. Я хотела, чтобы он, наконец, объяснил мне, что происходит.

– Отлично, – ответила я.

– Я понимаю, тебе здесь скучно, но скоро все изменится, я обещаю. Смотри, что я тебе принес, – он обратил мое внимание на поднос, который вместил чашечку кофе, стакан молока, кусочек пирога и небольшую тарелку с фруктами. – Какая вкуснотища! Сам бы съел, но это все твое до последней крошки.

Я взяла поднос. Руки так дрожали, что еще чуть-чуть, и вся еда оказалась бы на полу.

– Спасибо, – сказала я, медленно опуская поднос на пол.

– Итак, Глория, нам нужно поговорить. И начну я, пожалуй, вот с чего.

Мужчина достал из внутреннего кармана пиджака несколько фотографий.

– Ты знаешь этих людей?

Он дал мне в руки одну из фотографий, и уже до того, как взглянуть на изображение, я догадалась, про кого он спрашивает: музыканты.

И правда, на фотографии были изображены Алекс, Джей и Стив, они стояли на сцене, вооружившись своими инструментами. Руки еще больше стали дрожать, и я никак не могла оторвать взгляд от фотографии.

– Скажи, Глория, не бойся.

– Нет, не знаю.

Мужчина самодовольно улыбнулся. Немедля он дал следующую фотографию.

– А так?

На фото были запечатлены я, Джей и Стив. Даже не знаю, в какой момент нас сфотографировали и как мы не заметили, что за нами идет слежка.

Я не знала, что ответить, лишь растерянно стояла и ждала его действий. Я уже была готова ко всему.

– С голубыми волосами тебя и не узнать.

Мужчина забрал фотографии.

– Алекс Мид, Стив Аллигер и Джей Сорвински. Три безмозглых парня, которые вечно находили приключения на свои задницы. Они нажили себе кучу врагов, среди которых и я. Эти бесстрашные думали, что они неуязвимы, никто их никогда не поймает. И они, кстати, были правы. Я долго за ними бегал, но потом мне жутко надоело тратить свое время на них. А тут совсем недавно узнаю, что их посадили в тюрьму. Ох, как я был рад! Тюрьма – это очень опасное место, особенно если там есть мои люди среди заключенных или же из охраны. Представь: спят они спокойно ночью и тут их сокамерник вонзает лезвие им в горло. Или же в душе кто-то случайно отрежет им член, они будут кричать, истекать кровью, но им никто не поможет. В общем, я могу сделать с ними все что угодно, достаточно лишь одного моего слова.

Я не могла это слушать. Мне было настолько больно и страшно одновременно, что я едва держалась на ногах. Мне не хватало сил, чтобы справиться с нахлынувшими эмоциями, и Он это чувствовал.

– Но ты, Глория, можешь все исправить, – он вновь улыбнулся, и из-за этой улыбки его лицо стало еще мрачнее, чем прежде. – Когда я узнал, что ты прилюдно избила самого Дезмонда Уайдлера, я понял, что моей команде просто необходим такой человек, как ты. Поэтому мои условия просты: либо я отпускаю тебя на свободу и твоих друзей хоронят в закрытых гробах, либо они спокойно отсиживают свой срок, а ты навсегда, подчеркиваю, НАВСЕГДА расстаешься со свободой и будешь принадлежать мне. Тебе довольно трудно принять сейчас решение, так что я даю тебе время подумать.

Он направился к выходу, а я стояла, до конца еще не осознавая, что происходит. Этот человек убьет ребят, я верю ему, я абсолютно верю каждому его слову. И от этого мне становилось в тысячу раз тяжелее. Я не знала, что Он имеет в виду, говоря, что я буду принадлежать ему, не знала, что мне придется делать. Но одно лишь понимала: что бы то ни было, молчать я уже не могу.