Ожидание меня начинало постепенно раздражать, я ерзала в кресле, вновь смотрела в окно, и тут… Я услышала крик.

У меня мгновенно перехватило дыхание. Я испуганно посмотрела в сторону зарослей и долго не соображала, что мне делать.

Затем я решила вылезти из салона. Обернулась – вокруг никого. Даже трасса пуста, ни одной машины. Ветер колыхал стебли кукурузы, и казалось, что там, в глубине, затаилось нечто ужасное.

– Логан?

В ответ только шелест.

Я подошла ближе к зарослям, разгребла шершавые стебли руками и интуитивно пошла вперед.

А страшно было так, что я пропустила вдох.

Я продвинулась еще дальше, оказалась со всех сторон замурованной массивными, длинными стеблями, что так и норовили воткнуться мне в глаз. Пройдя еще несколько метров, я остолбенела от ужаса. Я увидела Логана. Он, зажмурившись, лежал на земле, крепко прижимая руки к животу.

– Логан, что случилось?!

Я бросилась к нему.

– Беги, Глория, – с трудом выговорил он.

– Кто это сделал?

– Беги…

– Нет… Нет. Так, давай вставай.

Я пыталась помочь ему подняться, но боль настолько завладела его телом, что он не мог пошевелиться.

– Пожалуйста, Логан, вставай!

С трудом он поднялся, я перекинула его руку через свою шею, и мизерными шагами мы начали двигаться в сторону дороги. Стебли резали наши руки, лица, но мы не останавливались. Я не знала, почему я до сих пор не потеряла самообладание. Я не понимала, что происходит и почему это происходит.

Вдох – сердце тревожно билось, а его удары болезненно отражались в висках. Вдох – ноги подкосились, казалось, что тело Логана с каждой секундой становится все тяжелее и тяжелее. Вдох – руки на автомате раздвигали стебли. Вдох – я увидела свет, и мы наконец-то выбрались из этой западни.

Вдох – я увидела перед собой шесть человек, облаченных в черные массивные куртки. Я пыталась разглядеть лица незнакомцев, но тьма, создаваемая огромными капюшонами, накинутыми на головы, скрывала их. Я растерянно смотрела на них, как загнанная собака.

Не успев и слова сказать, я услышала, как кто-то подходит ко мне сзади, и далее последовал удар.

Вдох – я упала, немигающим взглядом продолжая смотреть на этих шестерых, а затем я погрузилась во тьму.

Боль пробудилась раньше меня. Она заставила меня очнуться, покинуть тихое, темное пространство, в котором я неизвестно сколько времени находилась. Я открыла глаза и несколько мгновений не могла понять, что меня беспокоит, откуда исходят импульсы боли. Я лежала на животе, руки по разные стороны ладонями вниз, словно я пыталась за что-то зацепиться. Подняла голову и почувствовала, как волна боли ударила в темя с такой силой, что я непроизвольно издала стон. Потянулась рукой к голове, кончиками пальцев решилась дотронуться до макушки, которая по моим ощущениям являлась эпицентром боли, и нащупала что-то мягкое и жутко болезненное.

Я осмотрелась. Кто-то притащил меня в длинную, узкую комнату, от пола до потолка отделанную белым кафелем, в котором отражался раздражающе белый свет от мигающей дневной лампы. Это помещение напоминало одну из больничных палат, где так же холодно и невыносимо страшно.

Единственное, что нарушало кипенно-белый цвет комнаты, – это огромная перевернутая буква А, нанесенная черной краской на противоположную стену. В нескольких метрах от меня находился унитаз, а стену напротив дополняла массивная железная дверь. Увидев ее, я начала медленно подниматься. Координация еще страдала, поэтому я осторожно, без резких движений, опираясь о стену, поднялась и пошла вперед к двери. Слабость взяла надо мной верх, в глазах потемнело, а в ушах такой сильный шум, что из-за него было еще труднее сосредоточиться и совершать хоть какие-действия. Превозмогая ломоту и головокружение, я, наконец, добралась до двери. Ручки не было, я схватилась пальцами за мизерный промежуток, образованный между дверью и стеной, всеми силами пыталась открыть ее, но ничего не вышло. Закрыто намертво.

Я медленно повернулась спиной к двери, оперлась на нее и почувствовала, как к горлу подкатывает истерика, она сжала его и потрясывала все мое нутро. А затем мое внимание привлекла маленькая черная точка, находящаяся наверху, в противоположном углу. Мой зрительный анализатор был еще слабоват, по всей видимости, все структуры мозга находились в критическом состоянии из-за удара, но я все равно пыталась разглядеть эту точку. И спустя несколько минут я поняла, что эта самая точка является камерой.

Кто-то наблюдал за мной.

Эта мысль пронзила меня с головы до ног, и истерика, бурно зарождавшаяся во мне несколько минут назад, набрала сейчас обороты. Я смеялась. Да так громко, что казалось, еще немного и от моего смеха треснет кафель. Я, шатаясь, шла вперед, мой оглушительный смех порождал во мне очередные приступы боли, я их чувствовала, но они уже имели для меня второстепенное значение. В данный момент я была зациклена только на одной мысли: я нахожусь в заточении и тот, кто похитил меня, сейчас с удовольствием наблюдает за мной, разглядывает меня, как чертову амебу под микроскопом.

Я прислонилась лбом к холодной стене, быстро дышала. Между моими дрожащими губами и гладкой поверхностью кафеля образовался мокрый след от моего дыхания. Сколько же мучительных вопросов лезло в мою голову, они разрывали мой мозг на куски. А попытки найти ответ хотя бы на один из них сжирали последние остатки надежды, которая в самом деле умирает последней.

Сердце издало громкий и тревожный удар, когда я услышала железный скрип открывающейся двери. Я оторвала голову от стены, повернулась и увидела перед собой мужчину. У него были черные волосы, свисающие до границ нижней челюсти, густая черная борода, что распространялась даже на его острые скулы. Он был одет в черный костюм, в тон своим глазам, которые пристально смотрели на меня.

– Здравствуй, Глория.

Я остолбенела. Напрочь забыла о кошмарном головокружении, о голове, что беспрерывно ныла. Я только смотрела на него и окончательно осознавала то, что моей жизни наступил конец.

Он подошел ко мне, а я рефлекторно, словно от опасного зверя, пыталась отстраниться, но ноги перестали слушаться, я потеряла равновесие, и в следующие секунды я могла бы оказаться вновь лежащей на кафельном полу, но этого не произошло – мужчина вовремя схватил меня за руку.

– Осторожно. Мы немного перестарались. Наградили тебя небольшой, но дико кровоточащей раной. Я ее зашил, так что все будет нормально. Ты потеряла много крови, но твой костный мозг уже включился в работу, скоро силы вернутся к тебе.

Я смотрела на него, едва дыша, и нашла крохотные частички уверенности, чтобы задать один из волнующих меня вопросов.

– Кто вы? – тихо спросила я.

Наблюдатель сел на пол и потянул меня за собой.