Уже прощаясь, едва ли не в дверях, я зачем-то спросил Пино-чета о том, какую музыку он предпочитал слушать в 90-м году, спросил, даже не ожидая ответа, по какому-то наитию – кто ж такое вспомнит почти через двадцать лет. Но он вспомнил, заставив меня содрогнуться…

– Американский психоделический рок. Vanilla Fudge – мне тогда безумно нравилась эта группа. Сейчас покажу.

Извинившись, он вернулся в гостиную и через пару минут вынес потрепанный временем аляповатый альбом с оторванным правым уголком (!), при виде которого я вовсе потерял дар речи.

– Эту редкую пластинку, – пояснил Пиночет, – я выменял тогда в Риге за проходку на концерт «Кино».

– А у кого выменяли, не помните? – глухим голосом спросил я, предчувствуя ответ, и сам испугался ожидаемого.

– Да у какого-то паренька, – на минуту задумавшись, точно вспоминая подробности того обмена, произнес он. – Неприметный такой паренек был, в черной бейсболке с каким-то клеймом – хоть убей, не вспомню каким. Он сказал, что тоже из Питера и что знает меня, мол, встречались в клубе филофонистов. С тех пор я больше его не видел, – и, помолчав, добавил: – Кстати, вы чем-то схожи – один типаж.

Меня аж перекосило от этих слов, но Пиночет, ничего не заметив, повертел перед моим носом знакомым конвертом, потом вытащил из него вороненый блин пластинки, аккуратно зажал ее ребра между ладонями и, как заправский филофонист, с наслаждением поиграл плотной пластмассой, наслаждаясь упругим звуком вибрации винила. Я же… успел разглядеть чернильное пятно-кляксу на одном из «яблок», нисколько не сомневаясь в том, что эта грязная отметина красовалась именно на первой стороне пластинки. С ужасом предположил: если проверить заводские номера «близняшек», если б я вздумал их проверить, они оказались бы абсолютно идентичными! Как такое возможно – две абсолютно одинаковые пластинки? В голове просто не укладывалась подобная хрень – когда, в каком измерении и каким образом эта старая пластинка раздвоилась, материализовалась в два идентичных предмета, параллельно существующих в одном и том же времени? И что означало это парадоксальное раздвоение лично для меня? Неужто мне действительно суждено восстановить кем-то нарушенную реальность, а для этого вернуть отцовскую пластинку в прошлое, чтобы устранить создавшийся временной парадокс? Интуитивно я чувствовал, что дело обстоит именно так. Я, как мог спокойно, пытался разобраться в дьявольском клубке своих вопросов и своих же ответов. Как же эта чертова пластинка попала в отцовскую коллекцию? Я не знал и вряд ли узнаю, а вот пиночетовская – ясно как: получена из моих собственных рук от меня в Риге в июне 1990 года. Только в моей памяти этот факт еще не зафиксирован, поскольку я этого еще не совершал (!), хоть это событие уже произошло. С ума можно сойти! Значит, для того чтобы устранить этот парадокс, следует изъять пластинку из отцовской коллекции и отправить ее в прошлое к Пино-чету и таким образом разрешить проблему? Так ведь? Ну, это проще простого – с этим справится любой начинающий путешественник во времени… Другое дело – достаточно ли этого для спасения родителей и Цоя? На этот вопрос ответа я не находил, да и кто мог мне его дать, ведь отныне я должен был за все отвечать сам. И после некоторого колебания я решил рискнуть. Да, попробовать стоило!

Я забыл сказать, что еще был третий пункт в списке рекомендаций, довольно странный, а именно – зачем-то достать маску Брюса Ли, которыми обычно торгуют в сувенирных лавках вместе с масками других знаменитостей, и непременно взять с собой в Ригу. Уж не знаю, для чего она там понадобилась эта сувенирная безделушка, но спорить не стал и вскоре приобрел ее в одной из лавочек, что в подземном переходе на углу Невского и Садовой улицы. Маску, как и пластинки, я уложил в рюкзак, засунув во внутренний карман. Положил и начисто забыл о ней… на многие десятилетия.

Конкретного «плана по спасению» по-прежнему не возникало – один сумбур и переполнявшие меня эмоции, но, как говаривал один великий французский полководец, «главное – ввязаться в бой, а там посмотрим…» В моем же аномальном случае (немного перефразируя) – «влипнуть в историю, а там посмотрим…» И я немедленно подал документы в латвийское консульство для оформления визы.

В Ригу я решил ехать на машине – зачем тратиться на билеты? Права у меня имелись, получил еще за полгода до этой истории – решил сам себе сделать подарок на совершеннолетие. Экзамены в ГАИ сдал без сучка и задоринки с первого раза, сам такому результату удивился, – это при моей-то лени. Постарался на славу в пику моему одиозному инструктору Виктору, вечно ходившему с недельной щетиной и любившему стращать подопечных историей о каком-то горемыке, который раз двадцать безуспешно сдавал экзамены.

Поначалу я управлял автомобилем не ахти как, и потому тачку решил брать не новую, а потрепанную временем и бездорожьем. Прислушался к совету Виктора: «Все равно, – говорит, – побьешь ее по первости, а так старую особо жалеть не будешь». Главред Долгов, услышав, что мне нужен подержанный автомобиль, предложил купить редакционную машину, развозившую тираж по точкам продажи журнала. Цену назначил символическую, да и пробег был небольшой, я сразу согласился: отечественная «Лада», 99-я модель, реэкспортный вариант, пригнанная из Италии, ярко-изумрудного цвета, хоть и с нещадно обтрепанными крыльями, меня вполне устраивала. В первый же день после сделки я получил боевое крещение, не вписавшись в подворотню своего дома: разбил правую переднюю фару и ободрал уже не раз покорябанное крыло. Впрочем, я особо не расстраивался и до отъезда в Ригу старался побольше практиковаться, особенно в разворотах – мое слабое место.

Тем временем, помня про обещание, данное Долгову, зря времени не терял: закачал в свой MP3-плеер все творческое наследие ELP (на два гигабайта – в него около 500 песен входит, никак не меньше). В подборку вошли десять классических альбомов, два самых известных концертных – я, понятное дело, о «Картинах с выставки» говорю и о Welcome back. Вошли туда и пара сборников, составленных из самых известных треков, на которых я и решил сконцентрироваться, поскольку весь материал оказался крайне обширным – и за месяц не переслушаешь, а мне нужен был результат как можно быстрее – я спешил в Ригу.

Честно скажу, что к прог-року и его адептам я почти равнодушен – там много пафоса, на мой взгляд. Я сам другую музыку люблю, давно болен психоделическим новоделом – диагноз хронический. Мои бесспорные фавориты – портлендская команда The Dandy Warhols, готов слушать ее круглые сутки, все их песни знаю назубок. Правда, не уверен, слышал ли о них сам господин Эмерсон, но в том, что моим любимчикам, вне всяких сомнений, известно имя лучшего клавишника всех времен и народов, не сомневаюсь нисколько. Я же и подавно знаю, какую роль сыграл прославленный музыкант в истории рока, и для того чтобы о нем правдиво написать, то есть объективно, не брюзжа и ехидничая насчет возраста и прочего, надо лишь помнить о том, какой шум в свое время наделало знаменитое британское трио – они оказались настоящими рок-революционерами, единственными в своем роде, полностью изменившими представление о современной рок-музыке. Стоило мне только вообразить на миг, какое впечатление их неповторимые творения могли произвести на молодого слушателя три с половиной десятка лет назад, и все сразу встало на свои места – я понял, в каком ключе надо писать.