Сегодня же ей показалось, что они оба ходят по краю пропасти. В первый раз Джед просил ее о помощи, вернулся усталым, беззащитным, раненым. Более чем когда-либо он нуждался во внимании и заботе. И Эми ощутила, что ее отношение к нему изменилось, что теперь и она не может поручиться за будущее.

Она натянула одеяло на подбородок и попыталась смириться с этим чувством подступивших перемен. Готова ли она к ним? Второй раз запутаться в вязких сетях подобных отношений? Они уже однажды отняли у нее покой и разум. Неужели новые переживания разбередят старую рану, нанесенную ее хрупкой душе восемь месяцев назад? Почти два часа она ворочалась с боку на бок, пока глубокий сон не смежил ее веки.

Джед проснулся от запаха свежесваренного кофе. В голове слегка гудело и мутилось, как с похмелья. Пожалуй, надо сократить прием обезболивающего. Открыв глаза, он долго лежал в кровати, не понимая, где он и что с ним. От наволочки и простыни пахло Эми. Чувство невероятного возбуждения вдруг охватило его: хотелось говорить и действовать. Он смутно ощущал, что Эми где-то рядом, но боль в ноге и ломота в плече не давали возможности немедленно вскочить с кровати.

— Черт возьми! — выругался Джед.

— Ты всегда встречаешь утро проклятием? — В дверях неожиданно появилась Эми. В руках она держала чашечку кофе. Волосы аккуратно подобраны в пучок, изумрудно-зеленая кофточка и серые клетчатые брюки облегают ее ладную фигурку, красный с медной пряжкой пояс обнимает гибкую талию.

Джед не мог оторвать взгляда от этой домашней, слегка взволнованной Эми. Надо же, он никогда прежде не ощущал маленький приморский Калиф-Бей своим родным городом — так, место отдыха в промежутке между его дальними поездками. Но с тех пор как здесь появилась Эми, Джед каждый раз невольно торопился вернуться в этот невзрачный городок, на который он два года назад променял большой и шикарный Лос-Анджелес. Он видел, что она ждала его, и от этого влечение к Эми с каждым разом возрастало. Порою Джед злился, что она будто бы не замечает его мучений, но он терпеливо ждал своего часа и знал, что дождется.

— Как твоя нога, как плечо? Лучше? — участливо спросила Эми.

— Ты так спрашиваешь, что я чувствую себя виноватым в своей беспомощности, — отозвался Джед.

— Принести таблетки?

— Только не это! Из-за них я чувствую себя, как после недельного запоя.

— Интересно, интересно. И часто у тебя случаются подобные запои? — с легкой иронией произнесла Эми.

В памяти Джеда невольно всплыла та попойка, во время которой убили Энди. Похмелья не было. Лишь месть могла быть долгим похмельем.

— Да нет, это я так, к слову.

— Ясное дело. — Эми понимающе кивнула. — Ты ведь всегда стараешься себя контролировать. Я заметила.

— Чудесно! Слушай, ты и дальше намерена дразнить меня запахом кофе или дашь все-таки его попробовать?

— Э! Какие у нас претензии! Скажите, пожалуйста! Но ничего, я сегодня добрая.

Девушка протянула ему чашечку кофе и стала внимательно наблюдать, , причем очень подробные, разглядеть детали было трудно при слабом свете луны. Эми нашла карандаш Боба с забавным маленьким фонариком на конце. Так, теперь кое-что видно Начало пути в подводном туннеле! Но откуда об этом знает Боб? Непонятно. Эми вздрогнула, вообразив себе нечто ужасное, затем попыталась встряхнуться, взять себя в руки.

Вот и теперь она испытала то же самое. Слишком живы еще были воспоминания той ночи. Восемь месяцев она старалась забыть эту сцену, но все ее усилия были напрасны. И, слушая нежный шепот ночной волны, она вновь ощущала на своих плечах непереносимую тяжесть той, другой, ночи.

— Эми!

От неожиданности она споткнулась о виноградные лозы на землю.

Она узнала голос Джеда и пошла навстречу ему.

— Как ты меня напугал! Я и не слышала, как ты подошел.

Ни к чему Джеду знать, что творится у нее на душе. Джед весьма чуток к таким вещам, поэтому Эми постаралась совладать с собой, продвигаясь к нему в тень склонившихся ветвей. Бледный лунный свет дрожащими пятнами падал ему на лицо.

— Несколько позднее время для одиноких прогулок, — тихо сказал он и приблизился к девушке, перешагнув через широкую лапу папоротника.

— Здесь очень хорошо ото всех прятаться, — пояснила Эми и поспешила ему навстречу в надежде, что он не заметит входа в подводные пещеры. — А как ты узнал, что я здесь?

— Я пошел в твою комнату и заметил, что ты направилась к морю, — ответил Джед, напряженно вглядываясь в скалы за ее спиной. ; — И зачем же ты пошел ко мне?

— А ты как думаешь? — Он перевел взгляд на Эми и хитро прищурился. — Мы ведь, кажется, уже не чужие друг другу.

Его наглость переходила все границы, и она не преминула заметить;

— Неужели?! Ты так быстро остыл с той ночи, вот я и решила, что это было приятное недоразумение.

— То есть как это — недоразумение?

— Ну, ты просто устал душою. — Она пожала плечами. — Еще бы, вернуться из такой тяжелой командировки. Ты был болен, слаб, тебе не хватало женской ласки, внимания, чтобы снять нервное напряжение. А я невзначай оказалась под рукой.

— Красиво излагаешь. — Джед крепко сжал ее пальцы. — Случайность, недоразумение и все такое… Но вот нервное напряжение, насколько я помню, нужно было снять совсем не мне. Уж не ты ли разбудила меня ночью своими криками? Вспомни.

— Подумаешь. — Она скептически фыркнула. — Пусть бы даже мы оба нуждались в подобной близости.

— Ну да, взаимная любезность.

— Называй как угодно. — Она упрямо тряхнула головой.

— Приятное общение соседей. Так, с непритязательным весельем проведенный в стогу сена вечер двух Галантных молодых людей. Отдохнули и расслабились.

— Грубо. — Эми сердито насупилась. — Как ты можешь так плоско шутить по этому поводу?

— Я не шучу, а смотрю на сие событие так как ты его трактуешь.

Эми хмуро замолчала, не зная, что и ответить. Затем повернулась и пристально посмотрела ему в глаза:

— Не могу возразить, но я не понимаю, что значила для тебя та ночь. И пока я этого не выясню, мне проще сохранять чисто дружеские отношения.

— Ерунда! Дамские фантазии.

— Тогда объясни, что все это значило, — обиженно возразила она.

— Тебе нужны слова? — тихо проговорил Джед. — Стоит ли наклеивать ярлыки на и без того понятные вещи?

— Да, мне это необходимо.

Он вывел ее из густой тени окружающих деревьев, и они оказались на песчаном пляже залитой ярким лунным светом бухты. Несколько минут он стоял молча, потом медленно произнес:

— Это чисто женские переживания.

— Ив чем же они выражаются?