Что-то сердито бормоча на ходу, он быстро зашагал прочь. Из бокового коридора вышли две недавно принятые федрюковские цыпочки в ультрамодных нарядах, сверкая украшениями и расточая ароматы умопомрачительно дорогих духов. Они продефилировали мимо кадровика, со смехом обсуждая какие-то свои проблемы.

«Ой, мать честная! С начала времен тут еще такого не творилось! – Поглядев им вслед, генерал-майор покачал головой. – Дальше-то что же будет?»

За бортом авиалайнера ровно и победно пели реактивные турбины, унося его в полуденную сторону, где никогда не бывает настоящей зимы, лето нескончаемо, а солнце в июне поднимается почти в зенит. Александр Журбин, одетый, как и все его спутники, в гражданский костюм неплохого покроя, сидел в кресле и с интересом глядел в окно. В этот момент они летели над Черным морем, держа курс на Дамаск. Внизу, в разрывах облаков, куда ни глянь был виден бирюзовый морской простор. Он посмотрел на новенькие наручные часы, купленные перед вылетом, и нажал на кнопку выдачи дежурной информации. На мониторе тут же высветилось: «22 июня 2008 года». Это был день его рождения. Сегодня Сашке исполнилось двадцать два.

«Надо же, какое совпадение! – улыбнулся он своим мыслям. – И что бы это значило? А может, вообще никакого смысла в этом нет? Ладно, что будет, то и будет. Главное – долететь до места назначения. Интересно, хоть кто-нибудь вспомнит, что у меня сегодня день варенья?»

Как бы откликаясь на его мысли, Борька Еремин, сидевший рядом с ним, неожиданно толкнул его локтем в бок и осведомился:

– Саня, а ты же, по-моему, сегодня именинник, да? Точно?! Ну, ни фига себе! Парни! У нашего Санька день рождения! Саша, поздравляю, желаю тебе удачи, удачи и еще раз удачи! – провозгласил он.

Их спутники, разбросанные по всему салону, начали подтягиваться к тому месту, где сидел Журбин, тоже желая поздравить своего товарища. Старший лейтенант Горяев, командир их группы, достал откуда-то плоскую фляжку с коньяком, на неплохом английском выпросил у стюардессы-ливанки пять бокальчиков для фруктовой воды, разлил по ним благородный напиток и от имени всей команды поздравил Сашку с днем рождения.

Другие пассажиры, с интересом наблюдавшие за происходящим, наконец-то уразумели, что у этого интересного рослого парня персональный праздник. Эта новость заметно подняла настроение всех пассажиров. Зазвучали поздравления на разных языках. Несколько русских бизнесменов и туристов, летевших этим же рейсом, тут же пожелали принять участие в праздновании дня рождения своего соотечественника. Как по мановению волшебной палочки, откуда-то появились несколько бутылок вина и водки, изрядное количество закуски.

Горяев уже успел пожалеть о том, что к персональному празднику его подчиненного было привлечено столь широкое внимание. Он попытался убедить попутчиков в предпочтительности куда более скромного, сдержанного торжества, но тщетно. Почти сразу же почин русских поддержали трое немцев, финн и два прибалта. Оскоромились, употребив сорокаградусной, и несколько правоверных, успевших освоить некоторые древние застольные российские традиции.

Неожиданно кто-то тронул Сашку за плечо. Он уже несколько захмелел, но соизволил оглянуться и увидел перед собой смуглую женщину, в которой не без труда распознал цыганку по яркой косынке и крупным бусам. Она без особых церемоний взяла его правую руку, некоторое время рассматривала линии на ладони, после чего что-то сказала на своем родном языке, однако тут же поправилась, перешла на ломаный русский. Насколько Журбин смог ее понять, цыганка сообщила, что жить он будет долго, однако опасных испытаний ему выпадет немало. Женится он через четыре года на той, которую еще не встретил. Но цыганка предупредила, что больше всего ему нужно опасаться человека с разорванным ухом.

– Это твоя смерть! – сказала она, собираясь уходить на свое место. – Однако ты с ней можешь разминуться, если вовремя ее узнаешь.

Выслушав столь откровенный прогноз, Сашка некоторое время пребывал в прострации. По словам гадалки выходило, что однажды ему предстоит встреча с загадочным, смертельно опасным типом, у которого разорвано ухо. Кстати, какое – правое или левое? Но Журбина обескуражило вовсе не это предупреждение, а предсказание, касающееся его будущей личной жизни. У него уже два года полным ходом развивался роман с бывшей одноклассницей, с которой он случайно встретился, приехав в отпуск к родителям. Алла в ту пору училась в юридическом институте. Внезапно похорошевшая, совсем не похожая на ту егозу с мышиными хвостиками, какой Сашка помнил ее со школы, она вскружила ему голову с первой же их встречи.

Он очень жалел, что им не удалось повидаться перед отправкой в Сирию, однако они очень тепло поговорили по телефону. Узнав, что ее суженого на целый год отправляют за границу, Алла огорчилась, но сказала, что любит его и обязательно дождется. И вот вам здрассьте! Такой неожиданный поворот.

– Чего она тебе там наговорила? – поинтересовался Борька, но Журбин со смехом отмахнулся:

– Да так, ерунда всякая.

Спецназовцы объявили себя командой по многоборью. Когда не на шутку разгулявшиеся бизнесмены узнали об этом, они тут же предложили выпить за спортивные успехи, но поддержки не получили. Очень кстати последовало объявление о том, что самолет готовится к посадке, всем пассажирам следует занять свои места и застегнуть ремни безопасности.

Всего через три с лишним часа самолет, стартовавший в Шереметьево, приземлился на древней земле Сирии. Десантники, немало времени посвятившие изучению здешней истории, географии, нравов и обычаев, с любопытством вглядывались в аэродромные постройки. Перед посадкой они рассматривали субтропические ландшафты этой страны, хорошо различимые с большой высоты и никак не похожие на пейзажи Средней полосы России, в том числе и Подмосковья.

Пройдя таможню и получив свой багаж, парни направились к выходу, на стоянку автотранспорта. Их сопровождал сотрудник посольства, секретарь-референт, еще молодой парень, недавний выпускник МГИМО. Спецназовцы с интересом рассматривали местную публику, во многом не похожую на российскую. В просторном зале ожидания, прямо на каменном полу, сидели женщины, около двух десятков, все в местных одеяниях – что-то наподобие синих и черных долгополых халатов с длинным рукавом. Их головы закрывали большие белые платки. Между ними бегали ребятишки, что-то крича на родном языке.

– Да, тут мини-юбок не увидишь, – подмигнул сопровождающий, назвавшийся Вадимом. – Это Восток. Тут вообще, надо сказать, каждый квадратный метр территории – историческая реликвия. На сегодня Дамаск считается самым древним городом земли. Люди обитают здесь уже более шести тысячелетий.

– А так, вообще, как тут обстановка? – поинтересовался Горяев. – К русским как относятся?

– Нормально! – Вадим широко улыбнулся. – Народ доброжелательный, гостеприимный, иногда даже чересчур. Ну а к нашему брату тут вообще отношение хорошее. Мы ведь с сирийцами союзники. Если бы не наша поддержка, их давно уже смял бы тот же Израиль. У них сейчас проблема с иракскими беженцами. Тут своего-то населения около двадцати миллионов. А из Ирака, после того как там америкосы наколбасили, приперло не менее полутора миллионов – это по самым скромным подсчетам. Попробуй прокормить такую ораву при всем том, что и своих безработных хватает.