спуститься. Я была им благодарна, поскольку не привыкла ходить на каблуках и спотыкалась на каждом шагу. А ещё едва могла видеть сквозь фату, что происходило вокруг.

— Позвольте помочь, — услышала голос Уворда и ощутила сильные руки на своей талии.

Меня приподняли и усадили на что-то мягкое. Задрав густую вуаль, я убедилась, что нахожусь в карете. Герцог разместился напротив, и перед тем, как слуга захлопнул дверцу, я успела заметить плаксиво скорчившуюся мордашку кузины герцога.

— Трогай! — приказал мужчина.

Взгляды наши встретились, и я смело откинула вуаль. Пусть полюбуется по дороге к алтарю работой своей двоюродной сестры! Может, передумает жениться на ведьме. Мне это только на руку.

— Мне всё равно, как вы выглядите, — внезапно проронил мужчина.

Будто мысли прочитал! Я раскрыла веер и обмахнулась им почти так же изящно, как учила воспитатель в приюте. Не думала, что мне когда-нибудь пригодится эта наука. Вслух же спросила:

— Правда? Тогда почему вырядили меня будто куклу? А ещё эта фата. Фарс! С таким же успехом вы могли повести под венец свою дорогую кузину. Всё равно никто бы не понял, на ком вы женитесь.

— Ваш наряд соответствует вашему новому статусу, — с лёгкой ноткой раздражения произнёс он. — Чем вы недовольны? Я думал, что все женщины любят красивые платья и дорогие украшения.

— Не сомневаюсь, что вы в это искренне верите, — саркастично ввернула я. — И наверняка считаете вашу кузину безупречной и достойной подражания.

— Намекаете на порчу, которая якобы была на серьгах? — выгнул он бровь. — Если это было так, почему тогда я не покрылся волдырями?

— Вы же маг! — фыркнула я. — Простые зелья на вас не действуют.

— Это спорное утверждение, — сухо возразил Уворд. — Невежественные люди склонны преувеличивать магические способности одарённых, потому что понятия не имеют, о чём говорят.

— Значит, ваша невеста невежественная, — ехидно прищурилась я. — И заслужила самонадеянного и заносчивого жениха, который и мысли не допускает, что может оказаться не прав.

— Что вы имеете в виду? — нахмурился герцог.

— Только то, что сказала, — буркнула я, но подавила обиду и попыталась доказать свою правоту: — Вы сами сможете убедиться в том, что я не лгу, если позволите кому-либо из прислуги прикоснуться к серьгам, любезно подаренным вашей кузиной. Конечно, несчастный тут же покроется волдырями, как и я, но это ненадолго. Мне нужно совсем немного времени, чтобы приготовить противоядие. Для этого даже не нужно покупать какие-либо травы, достаточно специй, которые есть на каждой кухне…

— Приехали, — оборвал Уворд. Стоило карете остановиться, он надел чёрную полумаску и посоветовал: — Опустите вуаль и убедитесь, что никто не заметит кулон на вашей груди.

— Уж постараюсь, — проверяя, не выскочил ли камень из декольте, пробормотала я.

Герцог вышел и протянул мне руку, которую я с трудом различала сквозь плотную ткань, поэтому ухватилась за воздух, промахнувшись. Вздохнув, Уворд снова обхватил мою талию и легко, словно ребёнка, вынул из кареты. Поставил рядом и шепнул:

— Крепко держитесь за мою руку.

Я тут же сжала его ладонь и, пытаясь унять чересчур быстро бьющееся сердце, пошагала рядом с герцогом. Вуаль не позволяла насладиться величественным зрелищем, которое открывалось каждому, кто приближался к храму Трёхликой.

Память услужливо нарисовала высокие шпили, белоснежными иглами устремляющиеся в небесную высь, разноцветные витражи огромных окон, что отражали лучи солнца, и огромную статую богини, наполовину выступающую из стены храма. Её было видно даже с той улочки, где находилась моя лавка зелий, и поэтому казалось, что Трёхликая всегда следит за мной.

Я много раз разглядывала белоснежный храм, но внутрь вступала впервые. Только дворяне могли посещать обитель Трёхликой, и то несколько раз в жизни. При рождении, когда жрецы давали младенцу имя, и при заключении брака.

Простолюдинам оставалось любоваться стенами храма снаружи. Желающие пожениться платили жрецу, который приходил в дом молодой пары и проводил обряд на месте. Ведьмам категорически запрещалось переступать священный порог.

Мне же открылась уникальная возможность заглянуть в обитель.

Сквозь вуаль.

Про себя я помянула ревнивую кузину Уворда словом, которые в этой части города не произносят, а на моей улочке слышно каждый день. Если бы не вредность красотки, я бы во все глаза рассматривала внутреннее убранство храма, в который никогда больше не вступлю. Но видела лишь неясные силуэты. Один из них приблизился и поклонился.

— Добро пожаловать, господин герцог!

Подобострастный голос мне совершенно не понравился. Я представила полноватого мужчину с неискренней улыбкой и бегающими глазками.

— Прошу следовать за мной. Верховный жрец ожидает вас.

Меня вновь куда-то повели, и с каждым шагом сердце билось всё быстрее. Мысли метались, будто встревоженные бабочки, по спине прокатился холодок. Что будет, если верховный жрец поймёт, кто я? Что со мной сделают? Вдруг артефакт не сумеет скрыть мой дар?

Я ощутила подбадривающее пожатие и услышала тихий голос Уворда:

— Не дрожи, котёнок. Ты моя, а значит, никто тебя не тронет.

Мне бы разозлиться на мужчину, который забыл о вежливости, но почему-то его дерзкие слова меня успокоили.

На минуту. А затем раздался громкий жёсткий голос:

— Откройте лица перед верховным жрецом Трёхликой.

Только я приподняла вуаль и с любопытством посмотрела на мужчину, как похолодела от ужаса, потому что узнала его.

______________________Друзья, приглашаю в свою весёлую новинку о бабушке-попаданке"Не всё дракону масленица, или Мамашка для близняшек"Защищая близняшек от странной девицы, я получаю удар магией в грудь и просыпаюсь в молодом теле в другом мире… Перепуганныесиротки рядом.Не волнуйтесь, крошки! Наши пенсионерки нигде не пропадут. И старый дом отремонтируем, и таверну откроем, и с чересчур властным драконом справимся… Какая ещё истинная пара? Недосуг мне амурами заниматься, клиенты настоящих русских блинов ждут!

Глава 6. Не было бы счастья, да несчастье помогло

Тогда он не был верховным жрецом. С виду небогатый горожанин, который мог себе позволить купить зелья лишь в нашем захолустье, но достаточно умный, чтобы знать лучшую лавку в этой части столицы.

Он