Траттория Росси стояла чуть в глубине двора, что давало возможность разместить перед ее входом два-три столика. На сделанной вручную вывеске облупилась краска, несколько букв совсем выцвели.

Но самым плохим было не это. Перейдя дорогу, Сиенна увидела огромную трещину — вроде паутины — в стеклянном окне-витрине. Она прочитала написанное от руки объявление о том, что траттория закрыта на несколько дней из-за того, что персонал отправлен в отпуск. Однако на объявлении не было даты, поэтому время открытия траттории оставалось под вопросом.

«Ох, Мария, почему тебя нет, когда ты мне нужна? — мысленно простонала молодая женщина. — Разве я о многом прошу? Вот что значит влюбляться в шеф-поваров! В противного Бретта Камерона! Или в Анджело. Или в обоих!»

Может быть, сегодня вечером Мария где-нибудь развлекается? Члены танцевального клуба «Кому за пятьдесят» являются ее лучшими клиентами, а Мария всегда с готовностью демонстрирует свой талант в танцевальном зале.

Сложив руки домиком и пристально вглядевшись в окно-витрину, Сиенна с облегчением заметила свет в кухне. Сквозь шум проезжающих мимо машин слышалась ритмичная поп-музыка.

Должно быть, кто-то работает на кухне. В ресторане Марии всегда работали хотя бы один повар-стажер и официантка. Обычно кто-нибудь из них жил вместе с Марией в уютном доме, примыкающем к траттории. Вот только сейчас в доме царит кромешная тьма.

Сиенна забарабанила в дверь траттории, ибо дождь усиливался. Она планировала переночевать в доме Марии, а ключи от него хранились в ресторанчике. Либо придется разбудить жильца, либо звонить в соседние дома и искать ключи. Мария очень доверчива, поэтому неудивительно, если у половины ее пожилых знакомых хранятся дополнительные комплекты ключей.

Если только эти знакомые не ушли вместе с ней в местный танцевальный зал. А Сиенне теперь приходится топать ногами, чтобы согреться.

Трижды поколотив по двери и подергав дверной звонок дома Марии, Сиенна решила, что пора сменить тактику и воспользоваться задней дверью, ведущей в кухню траттории.

И именно в этот момент пошел мокрый снег, хлопья которого падали с ветвей и с крыш на тротуар, а также на любого, кто шел ко второму входу в тратторию. Старые деревянные ворота упрямо отказывались открываться. Сиенне пришлось поставить багаж на землю и сильно толкнуть ворота руками, одновременно приподняв их.

Ворота стремительно распахнулись, поэтому она едва удержалась на ногах. Переведя дыхание, Сиенна облегченно вздохнула. К счастью для нее, на кухне по-прежнему горел свет и играла музыка.

Таща за собой багаж, Сиенна на цыпочках пробиралась между мусорными баками, намокшими картонными коробками и сломанными пластиковыми подносами, стараясь уберечь туфли от дождевой воды, залившей промежутки между треснувшими бетонными плитами и попадающимися на пути предметами непонятного назначения. Правда, она не слышала ни шороха убегающей живности, ни мяуканья, ни лая, что уже было удачей.

Задняя дверь траттории оказалась приоткрытой.

Значит, Мария дома!

Сиенна облегченно расслабила плечи.

Вглядываясь в кухонные окна, она никого не увидела, но, будучи неустрашимой, сделала еще один шаг в сторону тяжелой металлической двери.

Дверь открылась шире. В мгновение ока Сиенна Мария Росси стала свидетелем трех удивительных фактов.

В дверном проеме показалась высокая темная фигура человека, лицо которого оставалось в тени. В руке он держал розовое пластиковое ведро, громко хлюпающее содержимое которого собирался выплеснуть на задний двор…

Теплая вода вылилась прямо на ноги Сиенны. Она зажмурилась. Грязный поток намочил ей колени и подол юбки, каскадом обрушившись на туфли и багаж.

Человек в дверном проеме в ужасе ахнул, потом послышался грудной мужской смех.

Сиенна зажмурилась. Этот человек смеется над тем, что намочил ей ноги и походя испортил ее лучшие туфли. Одному Богу известно, на что будет похож багаж!

Когда же закончится этот ужасный день? Трудно вообразить более отвратительные события.

Сиенна медленно-медленно открыла глаза, отряхнула воду с руки и подняла голову, чтобы взглянуть в лицо врагу. Но не успела. Не дав ей опомниться, мужчина обнял ее сильной рукой и то ли втащил, то ли помог войти в дверь.

— Привет, Сиенна. Извини меня. Рад снова с тобой встретиться. Хочешь войти и обсушиться?

Сиенна посмотрела вверх, заморгав от яркого кухонного освещения и, открыв от удивления рот, уставилась на мужчину, который взял у нее чемодан. Кровь прилила к голове так стремительно, что ей стало дурно, и она прислонилась спиной к дверному наличнику.

— Бретт? — дрожащим голосом произнесла Сиенна.

Радостно улыбающийся блондин с взъерошенными волосами приложил два пальца к брови в насмешливом салюте:

— С возвращением в тратторию Росси! Все будет как в старые добрые времена.

И тут всегда сдержанная Сиенна Росси разрыдалась.

Слезы потоком текли по лицу Сиенны; она не видела перед собой никого и ничего.

Тяжело вздымая плечи, молодая женщина пыталась хоть немного успокоиться.

Какой ужас!

В горле у нее стоит ком размером с куриное яйцо; глаза, должно быть, покраснели и опухли; и одному Богу известно, что стало с ее прической.

Никогда еще Сиенна не чувствовала себя столь униженной.

Ни за что на свете она не хочет снова посмотреть на Бретта Камерона. Может, стоит эмигрировать на далекую планету?

Но тут он заговорил низким заботливым голосом, и у нее сдавило сердце.

— Слушай, позволь мне снять твое мокрое пальто.

Не успела Сиенна возразить, как Бретт подошел к ней и стащил с нее пальто.

На миг кончики его пальцев нежно прикоснулись к ее шее, распространяя сладостный трепет по плечам и рукам. Чтобы избавиться от дрожи, Сиенна растерла ладони и предплечья, словно они были влажными и холодными. Конечно, она дрожит от этого, а не от прикосновения умелых пальцев Бретта.

— Ты замерзаешь! Возьми это. Я уже достаточно согрелся.

Мягкий и очень большой мужской джемпер окутал ее плечи. Она вздохнула от восхищения и облегчения, потом засунула руки в рукава и застегнула молнию до подбородка. По длине джемпер походил на платье и хранил запах Бретта.

— Лучше? — спросил он, обеспокоено вглядываясь в ее лицо, затем ладонями растер ее руки, даря приятное тепло.

— Намного, — выдавила она и отрывисто кивнула, потом заметила, что на нем надета только хлопчатобумажная футболка с короткими рукавами. Желание спорить исчезло. С ее дрожащих губ слетели слова благодарности.

— Какой чай ты пьешь? — Он протянул руку и взял с рабочего стола кружку с дымящимся напитком. — Я с двумя кусочками сахара. А теперь осторожнее.