– Идиот, – глянув на охранника, сказал Арбалет.

Видно, громила возомнил себя Гераклом, если так смело вышел разбираться с незваными гостями. Ему бы в холле запереться, тогда те не смогли бы пройти в офис. Двери хоть и стеклянные, но Арбалет не настолько глуп, чтобы хвататься за кувалду. Все-таки центр Москвы, и менты уже не такие беззубые, как прежде. Но вышибала и сам попал, и босса своего без охраны оставил.

Офис у Валерьева небольшой, но с отдельным входом. И отделка помещений на уровне. Гранитный пол, дверь из красного дерева, приемная за ней, просторная, с кожаной мебелью, только за компьютером почему-то не девушка сидит, а парень. Модно одетый, весь такой лощеный, прилизанный.

– Да, мы бы хотели заказать номер в вашей гостинице… Люкс? Отлично… Да, цена нас устраивает…

По телефону он разговаривал бойко, деловито. Возможно, он здесь не просто референт, но и какой-нибудь концертный администратор.

Возможно, продюсер для того и взял на такую работу парня, поскольку от девушек одни проблемы. Скажешь секретарше лавры для звезды заказать, а она будет думать о том, как на себе их примерить… Хотя и мужиков хватает, которые не прочь засветиться на звездном небосклоне.

– Да, спасибо!

Глядя на гостей, паренек поднялся, положил трубку на стол.

– Здравствуйте! Чем я могу вам помочь? – с заметным напряжением в голосе спросил он.

– Здорово, пацанчик, – осклабился Арбалет. – Это у вас тут звезд делают?

– Коля у нас и петь может, и танцевать, – усмехнулся Базальт. – Валерьев где? Коля ему сейчас «Мурку» слабает.

– Ираклий Борисович занят.

– Да пошел ты!

Арбалет распахнул правую дверь, но попал в сумрачное помещение, заставленное звукозаписывающей аппаратурой. Комнатка там за стеклом, где должна петь звезда. Такие студии Базальт видел в кино. Он никогда не мечтал попасть сюда наяву. И сейчас ничто не екнуло у него в душе. Таланта у него нет, чтобы стать звездой. Да и желания тоже… Вот в кино он бы снялся. В каком-нибудь боевике. Желательно в паре с Ван Даммом. Но Валерьев здесь бессилен.

Арбалет понял, что не туда попал, и повернул к другой двери. Секретарь пытался перегородить ему путь, но Арбалет так рыкнул на него, что парня как ветром сдуло.

Хотел бы Базальт застать Валерьева в компании с Катенком, но продюсер был один. Уткнулся в монитор компьютера, по клавишам стучит. И так увлекся, что ничего вокруг себя не видит. И если бы не секретарь и его тревожный сигнал по интеркому, он мог бы долго не заметить гостей.

– Э-э, что такое? – встрепенулся он, глянув на них.

– Будущая звезда русского шансона Коля Арбалет, – представил своего напарника Костя.

– Сейчас петь буду, – закатывая рукава, сказал тот. – Гоп-стоп, мы подошли из-за угла… Нравится?

– Э-э, не очень, – растерянно мотнул головой Валерьев.

– Что, и перо в бок получить не хочешь?

– Кто вы такие?

– От Карпа тебе привет!

Арбалет сел в кресло за приставным столом, выложил перед собой пистолет, расправил лист бумаги с заявлением.

– Давай в ментуру звони. Скажи, что мы ствол у тебя нашли. А я пока заявление составлю, – демонстративно зевнул он.

– Какое заявление?

– Ну, что ты козел по жизни, напишу. Что мечешься из стойла в стойло, как фраер дешевый… Тебя Карп под свою «крышу» взял, а ты платить ему не хочешь. Как это понимать?

– Э-э… Почему не хочу? Хочу. Но я за охрану ему плачу. А мне сейчас охрана не нужна. У меня есть люди, которые меня охраняют…

– Там один лежит на входе. Он, что ли, тебя охраняет? – презрительно скривился Арбалет.

Базальт молчал, но смотрел на продюсера леденящим взглядом убийцы. Неудивительно, что Валерьев дрожал как осиновый лист.

– Нет, это просто охранник. За мной серьезные люди…

– Давай звони этим серьезным, пусть подъезжают, говорить будем.

– Э-э, они из милиции…

Костя поморщился. Куда ни кинь, везде красные «крыши». Борзеют менты, все больше проблем от них.

– Давай звони своим ментам, пусть приезжают.

Похоже, Валерьев надеялся, что Арбалет дрогнет, но тот и бровью не повел. Хотя внутренне напрягся. Но заметил это только Базальт.

– Ну, вы же понимаете, что с вами будет, если они подъедут?

– Запомни, мужик: все люди в этой жизни смертны, бессмертных в природе не существует. И менты смертны, и тебя убить не проблема… И с ментами разберемся, и с тобой тоже. Зря ты Карпа кинул. Ох и зря…

Арбалет взял со стола пистолет, и Валерьев от страха сжался в дрожащий комок. Но Коля стрелять в него не стал. Он всего лишь тщательно протер ствол, затем поднялся, силой вложил его в руку продюсера, после чего сунул в гарнитурный шкаф. То же самое со своим пистолетом проделал и Базальт.

Пока Коля звонил адвокату, Костя сходил в холл, привел в чувство охранника и велел ему убираться из офиса подобру-поздорову. Возражать тот не стал. И секретарю пришлось убраться восвояси. Еще Базальт осмотрел кабинет, нашел видеокамеру, через нее разыскал блок управления, вынул оттуда кассету и выключил запись. Надо было хорошенько подготовиться к встрече с ментами.

В бригаде Костя уже второй год. Он слышал о тех временах, когда коммерсантов можно было кошмарить без зазрения совести. Знал, что и сейчас их прессуют в таком же жестком режиме. Но раньше менты не воспринимались всерьез, а сейчас, если не учитывать поправку на них, можно и за решеткой оказаться.

– Зря ты все это затеял, мужик. Ох и зря, – в ожидании представителей новой «крыши» приговаривал Арбалет.

– Вы должны меня понимать, – с жалким видом проговорил Валерьев. – Я – культурный, интеллигентный человек, а вы, извините, представители маргинальной среды…

– Чего? – скривился Арбалет.

– Маргиналы мы, – ухмыльнулся Базальт. – Типа, отбросы общества…

– Ну, ты в натуре! – рассвирепел Коля.

– Нет, нет, я совсем не это хотел сказать! – в ужасе замахал руками продюсер.

– А что ты хотел сказать? Что мы люмпен-бандиты, да? Раньше люмпен-пролетариат был, а сейчас люмпен-бандиты… Тебе в падлу иметь с нами дело, ты это хотел сказать?

– Ну, зачем же так грубо?.. Но, в общем, вы правы. Я не хочу иметь никаких дел с криминальной средой…

– Чистеньким хочешь быть? Незапятнанным?

– Человек должен к этому стремиться.

Валерьев смотрел на Базальта с робостью, но вместе с тем и с интересом. Как будто тот чем-то ему приглянулся… Может, он мазохист и питает чувства к своим палачам?

– Я знаю таких людей, – зло сказал Базальт. – Чистых. Культурных. Пламенных борцов за идею. Раньше они коммунистами были, комсомольцами, с высоких трибун орали, людей к великим свершениям призывали. А потом в правительстве осели, к нефтяной трубе приросли. Нефть, она как бы грязная. Но они-то руками ее не щупали, они в цифрах ее видели. Сто тысяч долларов. Миллион. Сто миллионов. Чистенькие такие люди, культурные… А потом война началась в Чечне. Они, эти чистенькие и культурные, эту войну начали. Потому что нефть там была. И людей они туда послали. Нас туда погибать послали. Мы сотнями гибли, тысячами. Но эти люди видели только цифры. Ну, подумаешь, десять тысяч пацанов легло. Главное, что черная дыра в Чечне появилась; через эту дыру и нефть можно гнать, и алюминий, и все такое, на чем миллионы делаются…