Только самые смелые из моряков-любителей рискуют выходить в арктические воды на небольших судах, да и то лишь вооружившись всеми чудесами современной электроники. В их распоряжении – метеорологические сводки, спутниковые снимки ледовой обстановки и регулярные радиопрогнозы. Но даже в этом случае постоянно меняющиеся ледовые условия вблизи Исландии и Гренландии, в проливе Дейвиса и вдоль побережья Лабрадора могут за считаные часы нарушить ваши планы и вынудить провести в море несколько дней в поисках свободных ото льда вод. Например, в 1991 году у берегов Лабрадора сложилась худшая ледовая обстановка за весь ХХ век, в результате чего путешествия к северу вдоль берега на небольших кораблях стали невозможными. Судоходство на севере зависит от ледовых условий, и если они суровы, то капитаны маломерных судов не выходят в море. Электроника может подсказать, где вы находитесь, и дать исчерпывающую информацию обо всем, что расположено вокруг вас и что ждет впереди. Но она не заменит морского чутья и глубокого знания капризных северных морей. Чтобы развить это чутье, требуются годы океанских плаваний на небольших судах. Им обладают поистине великие мореплаватели – особенно те, кто выходит в открытый океан.

У норвежцев было такое чутье. Они хранили свои традиции, передавая их от семьи к семье, от отца к сыну, поколение за поколением. Их знания о море нигде не записывались, но запоминались и обновлялись по мере накопления опыта. Жизнь норвежских моряков была тесно связана с ветрами и волнами. Благодаря частым плаваниям вблизи паковых льдов и постоянным наблюдениям за морем, небом и ледниками, они издалека по характерному мерцанию льда могли предсказывать ледовую обстановку. Каждый норвежский капитан следил за течениями, которые могли помочь кораблю в пути или сбить его с курса, за сезонными миграциями птиц и морских млекопитающих, а также за приметами надвигающейся непогоды. Они передвигались по морской зыби, всем телом ощущая даже самые незначительные изменения. Норвежцы были выносливыми и неустрашимыми мореходами. Дерзкий авантюризм сочетался в них с осторожностью и прагматичностью, а постоянное стремление к поиску новых торговых путей – с любопытством исследователей, жаждущих выяснить, что скрывается за горизонтом. Впрочем, их любопытство сдерживалось наблюдениями за ветрами, течениями и свободными проходами во льдах, а эти наблюдения оберегались многими поколениями как семейные тайны.

Вдали от суши норвежцы не испытывали нехватки продовольствия. Еще много веков назад их предки научились ловить треску в огромных количествах с беспалубных судов. Они потрошили и разделывали рыбу, а затем тысячами штук развешивали ее сушиться на морозном северном воздухе. Треска при этом теряла бóльшую часть веса, и ее было удобно хранить – как легкие щепы. Для скандинавов треска была чем-то вроде галет, которые можно было разламывать и жевать посреди бурного моря. Не случайно норвежские путешественники плавали в Исландию, Гренландию и Северную Америку вдоль ареала обитания атлантической трески. Треска и норвежцы были неразрывно связаны друг с другом.

Дальние плавания скандинавов, также известных как викинги или норманны, стали следствием перенаселенности, коротких сезонов урожая и скудных почв в труднодоступных фьордах. Каждое лето молодые гребцы уходили на длинных кораблях в море ради разбоя, торговли и приключений. На протяжении VII века они с поразительной уверенностью пересекали бурное Северное море, совершали набеги на города и деревни Восточной Британии, грабили уединенные христианские поселения и каждую зиму возвращались домой с добычей. Постепенно они распространили свои торговые сети на огромные северные территории. Скандинавы путешествовали и далеко на восток, спускались по Висле, Днепру и Волге к Черному и Каспийскому морям, несколько раз осаждали Константинополь и основывали города – от Киева до Дублина.

Пик их активности начинается после 800 года. Следствием набегов неизбежно становились постоянные заморские поселения, такие как лагерь датских викингов в устье Сены на севере Франции, где их мощная армия неоднократно разоряла незащищенные города. Датские войска захватили Руан и Нант и продвинулись далеко на юг, до Балеарских островов, Прованса и Тосканы. В 851 году датчане вторглись в Англию и опустошили значительную часть востока страны. К 866 году бóльшая часть Англии стала территорией действия датского права. Тем временем норвежские викинги заняли Оркнейские и Шетландские острова, а затем и Гебриды у северо-западного берега Шотландии. А к 874 году норвежские колонизаторы, воспользовавшись благоприятной ледовой обстановкой в северных морях, навсегда обосновались в Исландии, на пороге Арктики.

Расцвет Скандинавии, продолжавшийся приблизительно с 800 по 1200 год, был обусловлен не только социальными факторами: перенаселенностью, тягой к приключениям и развитием технологий. Великие завоевания и открытия викингов пришлись на период необычайно мягкой и устойчивой погоды в Северной Европе – так называемый средневековый климатический оптимум: это были четыре самых теплых столетия за последние 8000 лет[11]. Тогда потепление затронуло бóльшую часть Европы и некоторые регионы Северной Америки, однако остается открытым вопрос о том, было ли оно глобальным. На севере исторические последствия теплых столетий оказались особенно значительными. Из-за повышения температуры воздуха и воды на поверхности моря между 800 и 1200 годами площадь льдов была меньше, чем в предыдущие и последующие века, и ледовая обстановка между Исландией и Лабрадором необычайно благоприятствовала длительным путешествиям.

Главные течения в Северной Атлантике.

Норвежцы были не первыми, кто побывал в Исландии. Их опередили ирландские монахи, искавшие мирного пристанища вдали от родины с ее социальными и политическими потрясениями. В 700 году эти странствующие клирики поселились на Фарерских островах, а к 790 году доплыли до Исландии. Легенда гласит, что они добрались до суши, следуя за дикими гусями, которые весной мигрировали на север. Но эти выдающиеся мореплаватели не смогли сохранить постоянное поселение (или по крайней мере не стали этого делать). Норвежские корабли прибыли сюда три четверти века спустя, когда даже в январе паковые льды редко достигали северного побережья острова, а зимние и летние температуры были выше, чем в наши дни.

Океанические течения и метеорологические условия в окрестностях Исландии значительно влияют на температуру и количество осадков по всему северо-западу Европы. У исландских берегов теплые воды Атлантики встречаются с холодными водами Северного Ледовитого океана. Ветвь холодного Восточно-Гренландского течения проходит вдоль северного и восточного побережья острова. Более теплое течение Ирмингера огибает южный берег Исландии и представляет собой ветвь Северо-Атлантического течения, которое, в свою очередь, является продолжением Гольфстрима. В наши дни граница пакового льда с января по апрель, как правило, располагается примерно в 90–100 км от северо-западной оконечности Исландии. В теплые годы это расстояние увеличивается до 200–240 км, а в очень холодные зимы льды подходят вплотную к северному побережью – и даже к южному, огибая остров с востока. В 825 году ирландский монах Дикуил писал, что его собратья, жившие в Исландии, не видели льдов у южного побережья, но натолкнулись на них на расстоянии примерно дня плавания от северного берега. Там же паковые льды располагались и на протяжении большей части ХХ века. А в период сильных морозов между 1350 и 1380 годами морские льды подошли так близко к суше, что по ним до берега добрались гренландские белые медведи.