— А придется напугать, — грустно улыбнулся брат и сел на кровать прямо в уличной одежде. — Скорее всего, я не доживу до рассвета.

Она дернулась и уставилась на него широко открытыми глазами.

— Меня убьют наши же соратнички, — невесело усмехнулся Натан. — Как только узнают, что теперь у меня есть доказательства против кое-кого… И когда я скажу, что больше не буду иметь с ними никаких дел.

— Так не говори! Молча выдай их СБР, если на то пошло…

— Я же маг, — покачал головой Натан. — Я просчитал все вероятности. Во всех сценариях, в которых я выживаю, ты не попадаешь в Академию или даже погибаешь, а мое расследование остается незавершенным. Оно важно, Анаис. Это самое важное, что у меня есть. После тебя, конечно. Я напал на след, но информацию у меня отняли. Просто стерли все вероятности, при которых я ее получал. Теперь ты должна пройти по моим стопам и воссоздать картину. Ты сумеешь ею распорядиться. Запомни, безоговорочно доверять можно только ректору Академии…

— Какую картину? Натан, ты о чем?

— Когда я учился, я случайно нащупал ниточку, которая ведет к одной технологии. Я знаю только, что она перевернет весь наш мир. Может убить его, а может привести к расцвету, смотря в каких руках окажется. Я поделился информацией с ректором, господином ди Кэрретом… но на следующий день ни я, ни он ничего не помнили. Кто-то стер все события, все варианты развития реальности, при которых я узнавал то, что узнал. Я бы не вспомнил даже, что добрался до какой-то информации, но эту часть мы с господином ди Кэрретом смогли восстановить с помощью призрака. Дальше… дальше мы не нащупали ни одной вероятности, при которой оба выживаем и восстанавливаем полученное знание. Наверное, из реальности было стерто что-то еще, причем очень умело. Иначе мы не оказались бы в таком тупике. Я ничего теперь не знаю, Анаис. Но если ты пройдешь по моим следам, то получишь эту технологию. Главное, будь осторожна. Для кого-то она важнее жизни…

Анаис била дрожь. Она не помнила брата таким серьезным и испуганным. Даже в день смерти родителей Натан скорбел и нервничал из-за таинственного убийства, но не боялся так. Глаза казались провалами на бледном лице. Важнее жизни. Опаснее смерти. Что это может быть? И кто мог стереть такую часть реальности одним махом? А ей предстояло продолжить расследование… Анаис не считала себя трусихой, но по своей воле ни за что бы не влезла в это.

— Ты уверен, что нужно продолжать? — негромко спросила она. — Не стоит замахиваться на то, что нам не по зубам, Натан. Мы ничего не решаем…

— Может быть, и не стоит, — вздохнул брат, запустил пальцы в волосы и с силой потянул себя за светлые вихры. — Может быть… Ты права, конечно. Это мое расследование, не твое. Ты вправе отказаться. Живи, становись магом, выбирай свой путь — главное, не возвращайся к Антиреспублике. Это двуличные твари пострашнее любого призрака, они убили отца и маму, теперь я знаю наверняка. Решай сама. Но если сочтешь нужным продолжить мои поиски… — он извлек из кармана небольшой блокнот в потрепанном коленкоровом переплете, — то я записал здесь, какие призраки тебе нужно искать.

Анаис неотрывно смотрела на маленькую книжицу. Теперь, когда брат сказал, что расследовать не обязательно, ей, наоборот, захотелось сунуть туда нос. Она грустно улыбнулась: девичье непостоянство, не иначе. Может быть, осторожно… И в крайнем случае всегда можно отступить…

— Моя жизнь уже не зависит от твоего решения, — сказал Натан. — Я все равно погибну. Нужно было разделаться с Антиреспубликой раньше, но тогда я боялся властей… Сейчас знаю, что бояться следовало другого. Береги себя. Никому не доверяй. Беги от повстанцев поскорее и наплюй на поместье, оно не стоит того, чтобы за него умереть.

И он ушел в ночь, а вскоре с подъездной аллеи донеслись гудки машин.

Анаис спрятала блокнот в нагрудный карман, свернулась на кровати Натана клубочком и разрыдалась. Она проплакала почти до рассвета. И уже с сухими глазами отдавала распоряжения, когда Мик и его приятели под утро принесли домой тело Натана.

Несчастный случай. Автомобильная авария.

Они куда-то ездили, но сейчас Анаис не хотелось выяснять куда. К своему загадочному Цералису или куда-то еще… С гибелью Натана все, что имело для него значение, бесследно исчезло.

Потом она забылась недолгим сном. А проснувшись, начала готовить побег.

***

Кажется, она задремала, привалившись головой к узкой оконной раме. Поскрипывание корабля и равномерный рокот магического мотора убаюкивали. Перед тем как провалиться в полудрему, Анаис думала о Натане. И сейчас, почти проснувшись, ненадолго увидела Натана — он улыбнулся из темноты и исчез.

Свет на палубе еще горел, но за окном уже занималась густая синева. Анаис протерла глаза и взглянула на часы. До прибытия в Ви-Саат оставалось часа полтора.

Скоро пароход начал замедляться. Поодаль сияла небольшая башенка пересадочной станции. Некоторые пассажиры принялись пробираться к выходу. Анаис тоже встала, прихватив рюкзак.

— Уже уходишь? — чуть разочарованно спросили рядом. Она не сразу поняла, что это заговорил парень с места напротив. Голос у него оказался глуховатый и мягкий, очень располагающий.

Анаис всегда питала предубеждение к беседам с попутчиками, но почему-то ответила:

— Нет, подышу воздухом. Мне до конечной.

Сосед улыбнулся.

На верхней палубе жизнь уже била ключом — ни следа сонливости и вялости, окутывавших пароход ночью. Рассветное небо было уже не синим, а темно-голубым. Его затягивали сплошные тучи. Светилась станция, точно гигантский улей, светились окна надстроек на палубе, рассеянный свет лился и снизу, где остались пассажирские салоны. Люди сновали туда-сюда, толпясь у трапов.

Анаис встала у борта в сторонке, повесила рюкзак на столбик и оперлась на перила. Крыши домов проплывали, казалось, под самым днищем корабля. Она склонилась вниз и наблюдала, как из подъездов приземистых двухэтажек выходят жильцы, как другие жильцы курят на балконах, а по карнизам бродят кошки. Потом жилой квартал сменился однообразными складами и ангарами, жмущимися к земле, затем их место заняла обширная стоянка, на которой выдыхали пар лоснящиеся автомобили, и наконец раздался глухой стук. Пароход пришвартовался к пристани.

Трудно было поверить, что академия уже совсем рядом. Какой-то час — и…

Еще трудно было поверить, что где-то идет холодная война, граница неусыпно охраняется днем и ночью, а академия постоянно перемещается, чтобы Сперавия, Железная империя, не напала на ее научный центр. А вовсе не из любви к таинственности или разнообразию.

Не связано ли расследование Натана с этим? Может, он напал на след очередных козней сперавийцев? Сколько на самом деле в академии сперавийских шпионов?

Сколько шпионов в Герратской республике? И что неприятель выкинет в следующий момент?

Герратцы жили в постоянном напряжении, а к главному противнику испытывали сложный спектр чувств — от враждебности и страха до странного влечения и восхищения. Кое-кто предпочитал называть это завистью. Сперавийцы всегда были на шаг впереди. Им не сиделось на своей стороне земного шара, и они то и дело вступали в стычки с дружественными Герратской республике государствами, разрушали союзы, вились на подступах, как осы… Манили своими магическими и техническими достижениями — но зорко следили за достижениями герратцев. И герратцы отвечали тем же. Постоянно множились слухи то о всесокрушающей сперавийской магической бомбе, которая вот-вот уничтожит Ферраль, столицу Геррата, то о герратской бомбе, которая вот-вот истребит всех сперавийцев. Правительства не опровергали это, вели публичную переписку и обменивались пропагандистскими шпильками. И постоянно всплывали громкие дела шпионов и шпионов-магов. Как правило, после провала их ждала незавидная судьба.