Что? Теперь вы начинаете их оправдывать? Парой предложений ранее говорилось, что на Чемпионатах Мира и Европе Литве везло редко и пятое место это не «позорно слиться» для команды страны, чья численность населения еле-еле насчитывает воспетые «три миллиона», чья экономика перманентно находится в кризисе? Хорошо, есть рациональное зерно в ваших рассуждениях, но надо понимать два факта. Во-первых, это был домашний чемпионат. Первый домашний чемпионат с тысячи девятьсот тридцать девятого года. И они его слили, не попав даже в призеры! Это во-первых. Во-вторых, да, пятое место – не так уж и плохо, чтобы заработать его они обыграли словенцев и греков. Молодцы! Но как можно было отдать выигрышный, уже практически выигранный матч в четвертьфинале? И кому? Македонцам, которые весь матч демонстрировали полное неумение играть? Как? Как, объясните, можно было это сделать? Никак – если, конечно, не рассматривать всевозможные теории заговоров и не верить в то, что для членов литовской баскетбольной сборной что-то может быть важнее побед? Ну так что? Молчите? То-то же. Для протокола – Литовская Баскетбольная Федерация ни в какие заговоры не верит, а для назначения менеджером команды человека из букмекерского бизнеса были веские спортивные причины.

Вообще, Литва не слишком заметна на общеевропейском фоне. Все исследования, анализы, опросы свидетельствуют, что по большинству параметров Литва плетется в хвосте остального Евросоюза. Уверенно она опережает всех только по двум параметрам: скорости интернета и количеству самоубийств на сто тысяч человек. И скорости, и самоубийств в Литве больше чем где бы то ни было. И финал сыгранного четырнадцатого сентября одиннадцатого года матча «Литва – Македония» помог Литве удерживать лидерские позиции в одной из этих категорий. И интернет тут ни при чем, разве что кто-то предпочёл смотреть матч через онлайн-порталы… А также помог увеличить немаленький процент безработных, за счет тех, кто после этого матча ушел в запой. А также, а также, а также…

Но плохо даже не это. То есть, это, конечно, плохо, но и с безработицей, и с пьянством, и с самоубийствами Литва жила раньше. Пусть не прекрасно, но жила. А вот такого, чтобы перед Олимпиадой у Литвы не было гарантированных путевок туда – такого не было. После матча «Литва – Македония» стало. Вылетев из борьбы за медали в этапе четвертьфиналов, Литва осталась среди команд, для которых попадание на Лондонскую Олимпиады осталось под большим вопросом. Летняя Олимпиада могла пройти без литовской команды. Впервые. И, простите за пафос, господа, но вот это – это настоящий траур для всего народа. Для протокола – никто даже не пытается сравнить этот траур с трауром по жертвам тринадцатого января. Хотя, всё-таки…

Такую мысленную полемику с зарубежными любителями баскетбола Каролис вёл уже четыре часа. В машине, по дороге домой, в магазине, машинально улыбаясь знакомой продавщице, дома, коротко поздоровавшись с третий год как на пенсии мамой, чтобы тут же нырнуть в свою комнату. Уже три часа он наворачивал в ней бессмысленные и бесцельные круги, вертя в руках баскетбольный мяч. Время от времени мяч отправлялся в висевшее над дверью комнаты кольцо. Кольцо это висело здесь уже, наверное, двадцать лет и снималось за все эти годы трижды: в двенадцать и восемнадцать лет Каролиса, когда ремонт в квартире затевали родители и два года назад, когда после десятилетнего перерыва ремонт в квартире делался третий раз. Делался уже самим К-1. В тот последний раз из комнаты исчезло множество с детства знакомых и привычных вещей, но кольцо осталось. Все эти годы в моменты размышлений К-1 бродил по комнате и с разных позиций забрасывал мяч в кольцо. Броски получались. Всегда и, как обычно, сейчас. В отличие от рассуждений. Круги по комнате, круговые возвращения в мыслях к тому болезненному для всех матчу, матчу, из-за которого, в общем-то, и мечется сейчас Каролис, но воспоминания о котором никак сейчас не помогут. Забив напоследок мяч сверху, К-1 вышел из комнаты. Взял из холодильника бутылочку пива, нацепил тапки, накинул поверх футболки куртку и хлопнул по карману. Сигареты присутствовали. Курил он с шестнадцати лет, не прятался от родителей – с девятнадцати. Но после того как три года назад, после смерти отца, у матери стало плохо с сердцем, перестал курить в квартире.

В подъезде оставаться не стал, пошел на улицу. Весна, в этом году долго тянувшая с наступлением, в середине апреля решительно пришла. За два дня сошел снег, за неделю солнце высушило оставленную им грязь. И хотя потом на всякий случай весна еще обмыла Вильнюс парой ливней, последние четыре дня светило солнце. На улице было хорошо. Каролис закурил и зажигалкой откупорил бутылку.

– Тебе штраф за распитие алкоголя в общественном месте выписать?

К-1 приветственно поднял руку. Старший лейтенант государственного департамента безопасности Литвы, вечный друг, вечный сосед, второй «К» их дворовой компании Кястас-Кость наконец-то дождался потепления.

Вместе с пятеркой разновозрастных пацанов подрастающего поколения Кость гонял мяч по дворовой площадке. Эту площадку когда-то, лет, наверное, пятнадцать назад они с боем вытребовали у тогдашних взрослых. Ну, как «с боем вытребовали»… Когда шестеро пацанят день ото дня канючат о том, что им нужна баскетбольная площадка, когда они обещают, каждый своим родителям, учиться на отлично или, в зависимости от требований последних, на хорошо и отлично, когда отец одного из них – председатель совета домоуправления, а еще трое входят в этот самый совет; при таких условиях одержать победу не слишком сложно. Сложнее потом соблюсти условия договора. По-настоящему сложно. Зато для всех них площадка стала вторым домом. И даже во взрослом возрасте Кястутис часто повторял, что эта площадка – главное достижение в его жизни. И почти не шутил. Детское обещание заставило Потёмкинаса приложить все усилия чтобы окончить школу с красным аттестатом, привыкнуть к дисциплине и выдержке, и, в конечном итоге, привело его туда, где он сейчас был. Но не это главное. Главное, что через двенадцать лет после возникновения площадки – деревянного столба с самодельным щитом и участком утрамбованной земли вокруг нее, Потёмкинас, тогда еще младший лейтенант, стал инициатором обновления площадки. Правдами и неправдами удалось выбить у комитета молодежи городского муниципалитета хороший – настоящий – баскетбольный столб с щитом и кольцом, удалось собрать деньги с дома на модное и, он подчёркивал это как главный аргумент, более безопасное покрытие из резиновой крошки. Площадка продолжала жить, а сам Кость до сих пор с удовольствием бегал по ней – пусть чаще всего и с новыми партнерами, с теми, кому обращаться к нему «дядя Кястас» было естественнее чем просто «Кость, держи щит!»

– Кость, держи щит! – Раздалось со спины и он стремительно обернулся. Трактор ожидаемо убежал от опеки Йонаса и теперь по задней линии несся с мячом к кольцу. За спиной у Кястаса остался Римвидас, но Трактор пасовать не будет. Не будет он и кидать со средней – пойдет до конца. Что ж, нарвется на блок. Вот так. А Йонас мяч подобрал. Умничка.

Сейчас Кость с двумя пятнадцатилетними подростками противостоял команде баскетбольной звезды двора последних пяти лет Миндаугаса Трактора. Трактор был хорош. С детства в баскетбольной секции, спортивная школа, в прошлом году – национальная сборная семнадцатилетних, с этого года числится в резерве «Летувос Ритаса». Действительно хорош, но уж очень осведомлён о своём таланте.