этот «кто-то» был герцог Висконти. Но умом понимала, что он никакого отношения не имеет к тому, что несколько купцов принесли дарственные деньги.

— Ничего не надо, не спрашивай,— Диана махнула она рукой,— я хочу слышать лишь одно имя, которое никто не произнесет.

Она слегка приподняла юбки и направилась к двери. Реджина ее проводила молчаливым взглядом, понимая, о чем подумала Диана. Ей стало жаль герцогиню, и она ее догнала уже почти у двери.

— На то он и герцог, чтобы быть гордым. Он не имеет права показать свои чувства, для него это признак слабости.

Диана обернулась, не ожидая, что Реджина пойдет за ней. Она не ждала этих слов и не хотела, чтобы другие видели ее обиду на мужа. И в целом, этот брак должен быть при людях идеальный. Но при Реджине он таковым не являлся. Диана еще помнила, как возвращалась в Милан из Павии. Она помнила разговор между ними.

Они говорили о купле и продаже женами, в то время Диана думала, что герцог ее купил. Но Реджина предположила иначе и оказалась права. «Такие браки заключаются еще далеко до рождения детей». А сейчас она говорит о том, что герцог горд, и скорее всего, права. Но обида прожигала и заставляла грустить.

— Но он мог бы хоть раз переступить свою гордость. И не ради меня, а ради его людей.

— У него в руках власть, Диана,— напомнила ей Реджина,— тот, кто держит в руках власть не может дать слабину. Его Светлость очень умен как в военных делах, так и в политических. Одно послабление и это может привести к краху всей его Империи. А земли Ломбардии именно Империя, потому что это является самой большой территорией.

Наверно вид у Дианы был очень поникший: плечи опустились, взгляд потух. Реджина прижала ее к себе, как мать дочь. Как мать, которую Диана потеряла давно и после этого ее так никто не обнимал. Такие объятия вызвали слезы на глазах девушки, она крепко сжала в объятиях Реджину, уткнувшись носом в ее шею.

— Ты еще юна, но на тебя столько всего навалилось,— та ее гладила по волосам и шептала,— но если тебе надо с кем-то поговорить, я рада тебя выслушать и этот разговор останется между нами.

Диана кивнула и чуть подалась назад, заглядывая в васильковые глаза этой женщины:

— Я тоже должна быть гордой и сильной. Мне надо учиться быть такой.

— Не надо,— тепло улыбнулась Реджина,— ты уже такая.

Диана кивнула, пальцами провела по щеке, чтобы точно знать, что слез не видно и улыбнулась:

— Эту жизнь выбрали за меня.

— Ваша Светлость!— Послышался голос сзади,— Ваша Светлость! Вам послание!

Женщины обернулись на этот голос, увидев всадника на лошади- он скакал к ним, махая письмом. Сердце Дианы подпрыгнуло в груди, нарушая спокойное дыхание. В мыслях пронеслись самые разные новости в этом письме: герцог убит, ранен, при смерти. Теперь она останется совсем одна с этой «Империей», но ей придется бежать. И ей даже не дадут попрощаться с телом мужа, потому что люди Медичи уже стоят у ворот в замок. Эти страшные мысли почти парализовали тело, Диана не могла сдвинуться с места, но прекрасно видела, как гонец остановил лошадь, спрыгнул с нее, поклонился сначала Диане, затем Реджине и протянул письмо герцогини:

— Ваша Светлость, в замке сказали это письмо передать вам.

Он вложил ей письмо в руку, но Диана не поняла его тяжести. Казалось, что ей дали кирпич.

— Спасибо, не уезжайте, возможно, надо отправить ответ,— с трудом она взглянула на печать, которая красовалась на бумаге и обомлела- на оттиске был изображен овал с витиеватым узором по краям, в центре который разделен на три части и в одной из них с трудом был виден рисунок. Диана нахмурилась, даже не представляя от кого это письмо. С трудом верилось, что оно вообще было предназначено ей:

— Кто его доставил? — Этот вопрос она задала гонцу, который уже отошел к лошади, чтобы не быть свидетелем лишних разговоров.

— Гонец из Венеции, Ваша Светлость. Мы решили его притормозить здесь, в замке, вдруг вы захотите ответить на это письмо.

Диана обернулась к Реджине, и та с улыбкой кивнула, давая понять, чтобы герцогиня быстрее его вскрыла. Теперь в мыслях Дианы предстали золотистые глаза Доменико Фоскари, а когда распечатала письмо и начала читать, то услышала его голос.

«Ваша Светлость.

Я всегда держу свои обещания и с радостью желаю видеть вас на самом красивом балу в честь карнавала в Венеции. Это праздник огней, фейерверков, карнавальных костюмов и загадочных знакомств. Карнавал - незабываемое время, которое без вас утратит всю свою красоту. Вы будете королевой на этом празднике и очаруете всех своих подданных.

Ваш слуга, Доменико».

Губы Дианы растянулись в улыбке, она вспомнила их разговор в саду замка и на душе стало теплее. Автоматически она приложила письмо к груди и из него выпала еще одна бумага- то самое приглашение, которые получают лишь знатные люди. Диана подняла его, осмотрев с двух сторон, поняв одно- на приглашении не стоит имя ее мужа. Возможно, Доменико знал, что герцог в отъезде. А возможно, нет. Но это было как-то… Слишком вольно. Слишком лично. Как будто он вторгался в ее пространство и вырывал ее из рук Стефано Висконти. И как на зло, хотелось вырваться, поехать на маскарад, быть королевой, танцевать и знакомиться с новыми людьми. Хотя бы раз в жизни ощутить себя птицей с расправленными крыльями.

Но этому не быть. Она не имеет права ехать туда одна.

Диана обернулась к Реджине и протянула ей приглашение:

— Меня пригласили Фоскари на венецианский бал в честь карнавала. Очень жаль, что я не смогу поехать.

Женщина взяла из ее рук бумагу, но даже не стала читать текст. Она прекрасно знала, что там сухие слова. Более эмоциональные слова остались в руках герцогини, которая махнула гонцу:

— Я напишу ответ. Сейчас же.

Тот покорно кивнул и стал доставать