— Спрятаться в ресторане собственного отца?

— Уж там-то он не будет тебя искать. Но боюсь, тебе придется туго без тех удобств, к которым ты привыкла. А если ты будешь ездить на «порше» и носить одежду от дизайнеров, то едва ли скроешь свои реальные доходы.

— На сколько ты готов поспорить, что я не могу обойтись без удобств? Кроме того, у меня нет «порше», никогда не было, и я никогда не собиралась его иметь.

— Тогда ты, наверное, предпочитаешь «ягуар». Не отходи от темы. Так зачем ты задала мне этот вопрос? Или ты каждому встречному предлагаешь жениться на тебе?

— Не говори ерунду. Я просто подумала... ну, каждому нужны деньги, верно? И мы могли бы заключить сделку. Я ведь и так многим тебе обязана.

— Но ты же сказала, что я сам могу сделать выбор. — Джо нахмурился. — Все равно ты говоришь несерьезно. Похоже, ты хочешь заплатить мне за то, чтобы я женился на тебе и никто больше не охотился бы за твоими деньгами. Но и тогда я не вижу в этом смысла.

— Как же! Все будет сразу ясно и понятно, никакой лжи, никаких разочарований. — Кэтрин выглянула в окно. — Да забудь об этом.

Хорошо бы вот так взять и забыть! Ее предложение все еще вертелось у него в голове. И вместе с ним он вспомнил и все остальное, что она говорила. Теперь Джо видел в этом некую логику.

— То есть ты скорее вышла бы замуж за того, кому точно нужно только твое состояние, — медленно проговорил он, — чем за того, кто хочет того же, но при этом признается в любви.

— По крайней мере я буду знать правду. Действительно знать ее, а не подозревать. — К его удивлению, Кэтрин даже не пыталась защищаться, только в голосе ее слышалась невыразимая печаль. — А знать все заранее лучше, чем затем чувствовать себя полной дурой.

В этот момент Джо захотелось — больше, чем чего-либо в мире, — избавить ее от печали. Но это, сказал он себе строго, не самый мудрый из его порывов.

— И что ты будешь делать дальше? – спросил Джо.

— После того, как ты отверг меня? Не знаю. Наверное, искать того, кому эта сделка придется больше по душе.

У этой женщины потрясающая сила саморазрушения. И как она могла додуматься до такого? Одна в этом мире... да она же идеальная приманка для акул! А что еще хуже, Кэтрин сама хочет приманить этих акул.

Джо вздохнул и попытался посмотреть на вещи глазами Кэтрин. Ее имя — притча во языцех для всей страны. Ее портрет — а точнее, ее детская фотография, хотя сходство несомненное, — торговый знак. Как Кэтрин вообще когда-либо сможет убедиться, что мужчина любит ее за то, какая она есть, а не за ее деньги?

— А почему ты выбрала Дугласа? — спросил он. Кэтрин молчала, и ему уже начало казаться, что она не ответит.

— Его семья владеет железорудными шахтами. Кроме того, у них есть и банки. Его доля в семейном деле должна была быть больше, чем мои тридцать процентов в «Кухне Кэти Мэй».

— А, так ты и сама охотница за богатыми женихами!

— Просто я считала, что тот, у кого есть свои деньги, не нуждается в чужих. Как видишь, это не так, поэтому я попробую что-нибудь еще. Выйду за кого-нибудь замуж. И мне очень хотелось бы, чтобы это был ты, Джо.

— Я должен принять это как комплимент? Ты же ничего обо мне не знаешь.

Она посмотрела на него в упор.

— Ну и что? Я многое знала о Дугласе. Возможно, почти все — кроме его карточных долгов.

— Я тоже время от времени ставлю долларов пять, — предупредил Джо.

Кэтрин пожала плечами.

— Большие деньги! Кроме того, я знаю кое-что важное. Знаю твоего отца. Знаю, что ты вырос в имении.

— Если ты полагаешь, что это сближает нас, подумай еще раз. Между большим домом и домиком садовника большая дистанция.

— Конечно. Но просто потому, что ты сам оттуда, тебе легко догадаться, каково мне было расти там.

Джо задумался. Он не часто видел ее, и, возможно, Кэтрин именно это и хотела ему сказать. Кэти Мэй Кэмпбелл была ограждена не только стенами, но и своим социальным статусом. Никому из тех детей, что жили в поместье, не позволялось общаться с ней. Сам Джо никогда и не пытался. Несколько раз он натыкался на нее, но совершенно случайно. Он был лет на шесть старше ее, а для такого возраста это немало – он считал себя слишком взрослым, чтобы обращать внимание на маленькую девочку с черными блестящими волосами, и большими темно-синими глазами. Девочку, которую всегда одевали в кружева и бантики и которая, казалось, никогда и не помышляла о том, чтобы залезть на дерево.

Должно быть, ей было очень одиноко, подумал Джо.

— Твои родители желали тебе только добра, — сказал он, — стараясь оградить тебя от всего. После той угрозы похищения...

— Я знаю, что им приходилось оберегать меня. Я понимаю, — с вызовом бросила она. А потом мягко добавила: — И я знаю, что ты добрый, иначе не помог бы мне перебраться через стену. Очень добрый, иначе не помогал бы мне и сейчас.

Скорее сумасшедший, подумал Джо. Потом помолчал немного и предложил:

— Нам нужно найти телефон, чтобы ты позвонила отцу. Он должен знать, что ты в безопасности. Ты даже записки ему не оставила — он будет волноваться.

Кэтрин засмеялась.

— И ты говоришь, что у меня нет логики. Джо, этот дом так напичкан аппаратурой, что отец сможет вычислить, где я, уже через пятнадцать секунд разговора. Еще двадцать лет назад система прослушивания была так хороша, что... — Она умолкла.

Джо понимающе кивнул.

— Что он сказал ФБР, где точно искать террористов, которые позвонили ему и угрожали похитить тебя, если он не заплатит им. Я помню. И именно поэтому ты не должна его так пугать.

— Система теперь намного эффективнее.

— Я что-нибудь придумаю — как послать ему хоть какую-то весточку. Он уже немолод, Кэти. Не нужно волновать его.

— Кто ты такой? Его доктор? — вздохнула она. — Ладно, но это будет на твоей совести. Если твоя блестящая идея провалится и отец найдет меня, ты будешь за это в ответе.

— Может, он так обрадуется, услышав тебя, что ты по собственному желанию отправишься домой.

Кэтрин ничего не ответила, только удивленно подняла брови. Немного позже она опять обратилась к нему:

— Я снова о той сделке. Что, если я предложу тебе пятнадцать процентов акций «Кухни Кэти Мэй»?

— Пятнадцать процентов компании или пятнадцать процентов твоей доли? Не думай, что я соглашаюсь. Мне просто любопытно.

Она посмотрела на него и отвернулась.

— Ах, конечно, просто любопытно. Я имела в виду компанию. У меня остается пятнадцать процентов. У моего отца — сорок. Остальным владеют разные инвесторы.

Джо покачал головой.

— Тебе нужно учиться вести переговоры, Кэти. Выбери партнера осторожно, найди к нему подход, и ты договоришься на пять процентов. На десять максимум.