Джордж прошел в комнату и, остановившись у меня за спиной, перехватил заколку из пальцев.

— После флориста нам придется заехать к нотариусу, — мужчина на удивление сноровисто подцепил прядь волос и закрепил заколку, которая тут же начала сползать. Такое поведение со стороны жениха было настолько странным, что я даже не сразу поняла смысла произнесенной им фразы.

— Зачем? — наконец, благодаря совместным усилиям упрямая заколка заняла положенное место. Посмотрев на собственное отражение, я поняла, что непроизвольно нахмурилась. В последнее время визиты к нотариусу не приносили ничего хорошего.

— Отец приезжает. Сказал, что вскрылись какие-то подробности касательно завещания твоего деда.

— Да? — я повернулась к мужчине, тщательно скрывая, как взволновали меня его слова. — Надеюсь, ничего серьезного?

— Пока не знаю. Отец не доверяет серьезные разговоры телефонам.

— Значит, скоро все узнаем прямо от него. Я готова, можем идти.

На выезде из поместья нас ждал неприятный сюрприз. Стоило воротам открыться, как машину окружила толпа журналистов. Даже через закрытые окна я слышала их вопросы.

«Мистер Саммэрс, правда ли, что сегодня приезжает Саммэрс старший?», «Мистер Саммэрс, как вы относитесь к интрижке вашей невесты с помощником?», «Мисс Воланкова, вы действительно собираетесь отменить свадьбу?»..

Люди, словно мухи, облепили машину, плотно прижимаясь лицами к стеклам и стараясь друг друга перекричать. Часть вопросов задавалась на английском, а часть на французском. Последний язык я не знала, зато Джордж на нем говорил свободно, равно как и на немецком и итальянском. Обучением сына Саммерс старший занимался серьезно.

Я с испугом смотрела на журналистов, судорожно соображая, что происходит. Один из минусов помолвки с Джорджем это пресса. Первую неделю после официального оглашения мне пришлось выдержать столько раундов этой игры, что становилось дурно при одном только воспоминаний. Потом как-то все стихло, к чему, как я полагаю, приложил руку Саммерс старший. А теперь все начинается вновь, да еще и со сплетнями. Слава богу, стекла в машине тонированные, журналисты хотя бы не видели наших лиц.

— Езжай, — скомандовал Джордж водителю и повернулся ко мне.

— Джордж…

— Успокойся. Я знаю, что вы с Мартином вчера весь день провели в городе. Журналистам только и нужно, что повод. Все, о чем я тебя попрошу, не давай им фотографий. Надеюсь, их нет? — мужчина нахмурился и я совсем потерялась под пристальным взглядом.

Чувство вины и стыда было абсолютно нелогичным. Оправдываться? Зачем? У нас брак по расчету, мы вольны выбирать себе любовников и не обязаны отчитываться друг перед другом. Почему же так и хочется, как провинившаяся школьница, опустить глаза и вымаливать прощение? Видимо, все мысли были написаны у меня на лице, потому что Джордж взял меня за руку и крепко сжал.

— До свадьбы ты обязана вести себя подобающе моей невесте. Никаких интрижек, никаких пятен на моей репутации. Поняла? — сильная ладонь сжалась, заставив зашипеть от боли.

— Ясно, — на душе стало противно, словно искупалась в помоях. Когда Джордж вот так демонстрировал свою власть, я заново осознавала, что все это лишь игра сильнейших. Пешками в партии легко жертвуют. И в этой партии мне уготована именно роль пешки.

«Нужно обратиться к наместнику, чтобы тот запретил брак».

Мысль всплыла в голове неожиданно и была определенно странной. Я нахмурилась, глядя в окно. Видимо, стресс плохо сказывается на умственном состоянии.

Наверное, вчерашние рассказы Мартина о фараонах оказали свое действие и теперь в голову лезет всякая чушь. При мысли о мужчине на душе стало теплее. Когда весь этот кошмар со свадьбой закончится можно будет уехать с Мартином куда-нибудь подальше. Конечно, брака у нас не получится. По условиям дедушкиного завещания компанией могут управлять либо прямые родственники, либо законные супруги наследников. Для этого Саммерсами и затевалась вся эта катавасия со свадьбой на безродной чешке. Развестись мне никто и никогда не позволит. А вот постоянный любовник и жизнь в тишине и довольстве, это пожалуйста.

За размышлениями о будущем дорога пролетела незаметно. Флористическая мастерская, естественно, оказалась большой, светлой и безумно дорогой. Моим делом было лишь выбрать вид цветов, тогда как цвет и расположение уже было согласовано сестрой Джорджа, Асторией.

Она тоже приехала сегодня и когда мы вошли поприветствовала Джорджа дружелюбным кивком, тут же вернувшись к каталогам оформления. Моя персона приветствия не удостоилась. К Астории я испытывала смешанные чувства. С одной стороны, единокровная сестра Джорджа выступала против нашего брака, не желая, чтобы в семью входила такая вот фиктивная единица. В этом наши цели совпадали. С другой же — выступала она отчасти и оттого, что не переносила меня на дух. Лощеную красавицу и богачку черт знает в каком поколении раздражало во мне буквально все: манеры, неумение вести себя в высшем обществе, полное невежество в отношении моды. В общем, с одной стороны Асти могла быть полезной, как возможная помощь против надвигающейся свадьбы, а с другой — иногда хотелось ее утопить прямо в Ниле. Вместо этого, увы, приходилось радушно улыбаться и соглашаться с отвратительным фиолетовым декором свадьбы.

— Джорджи, папа уже приехал?

Когда с цветами было покончено, Асти подошла к нам. Женщине было двадцать пять, но выглядела она не старше восемнадцати. Природная блондинка, хрупкая, с короткой стрижкой, в легком зеленом сарафане — сестра Джорджа выглядела настолько безобидной, насколько это вообще было возможно. Но за милой внешностью скрывалась акула. Стальной блеск серых глаз выдавал характер с головой. Иногда мне казалось, что Джордж взял от отца гораздо меньше, чем сестра.

— Да, мы сейчас как раз к нему. Хочешь с нами?

— Пожалуй. Хотелось бы с ним повидаться.

Я уныло проследила взглядом за девушкой, элегантно садящейся в нашу машину. Да, никогда мне не освоить такой грации, ведь у нее фора, длиной в целую жизнь. Интересно, сравнивает ли нас Джордж? Хотя, что за глупости, конечно сравнивает, Асти просто не даст забыть о таком вопиющем различии, хоть и прекрасно понимает, что дело только в деньгах. Я опустилась в машину словно куль с картошкой, заработав неодобрительный взгляд будущей золовки.

Асти — идеальна. Вот такую жену должен был получить Джордж, безукоризненную леди. Однако судьба и жадность распорядились иначе, так что богатому семейству приходилось терпеть недостатки будущей невестки. Возможно, другая на моем месте могла бы вволю позлорадствовать над Асторией, буквально тыча той в нос плебейскими замашками, но мне хотелось только одного — чтобы меня оставили в покое.

Саммерс старший уже ожидал нас в приемной юриста. Высокий худощавый старик с серыми проницательными глазами всегда пугал меня. Казалось, этот человек вообще не умел улыбаться — сурово насупленные брови и презрительные складки у губ, казалось, родились вместе с ним. Дорогой костюм сидел идеально. Черная трость, нетерпеливо постукивающая по полу, неизменная его спутница, сегодня была украшена головой льва.