— Доешь свой обед, — неожиданно распорядился Стефан. — Кому будет хорошо, если еще и ты заболеешь?

— Ты прав, — пробормотала Сюзанна и продолжила без энтузиазма есть свой кусок мяса.

Он наблюдал за ней с довольной улыбкой, а когда она закончила, протянул ей обратно бутылочку.

— Не забудь.

— Эта бутылочка все равно ей уже не подходит, — улыбнулась Сюзанна. — Элис так выросла за последние дни.

— Могу я тогда оставить ее у себя?

— Зачем? Тебе из нее точно пить будет неудобно.

Стефан рассмеялся:

— Я отправлю ее своей маме. Так она сможет понять, какой маленькой была Элис при рождении. Она наверняка расплачется от такого зрелища. — Улыбка сползла с его лица. — Мама приехала бы со мной посмотреть на малышку, но неважно себя чувствует. Пару месяцев назад она перенесла тяжелую операцию.

— Сочувствую.

— Новость о ребенке буквально воскресила ее. Я хочу, чтобы мама была в курсе всех дел.

В этот момент Сюзанна решила, что, несмотря на мысли о сексе и разводе, она выйдет замуж за этого мужчину.

Роуз Нортон Чалонер Браун Виган никогда прежде не останавливалась в пятизвездочном отеле в Нью-Йорке, но она изо всех сил старалась скрыть сей факт.

Порой это даже вызывало у Сюзанны умиление. Ее мать была так невинно эгоистична!

— Теперь, когда наши дела позволили нам приехать сюда, мы ждем не дождемся встречи с малышкой! — радостно произнесла Роуз.

Дела позволяли ей с мужем приехать сюда и раньше, но Сюзанна решила промолчать.

— Ты должна навестить нас в отеле, дорогая! Номер — просто дворец! — продолжала кричать в телефонную трубку ее мать.

Согласившись, Сюзанна поехала в шикарный отель. Они устроились в баре на шестом этаже, откуда открывался прекрасный вид на город. Официант любезно предложил что-нибудь заказать. Сюзанна нахмурилась. Коктейль? Шампанское? Шоколад? Здесь все обойдется недешево.

— Не нужно, спасибо, — напряженно ответила девушка. Она знала, что сейчас должен состояться непростой разговор.

— Ты уверена, дорогая? — спросила Роуз. — Если ты хочешь чего-то, я могу заказать специально для тебя.

— Я действительно не хочу ни есть, ни пить, — вежливо сказала Сюзанна. — Ты же знаешь, они все это потом включают в счет, — осторожно добавила она. Сюзанна не хотела, чтобы ее мать разорилась на конфетках. Может, она не догадывается, что за это нужно платить отдельно? Они с Перри разорятся уже на гигантском джакузи в их номере.

Но Роуз, казалось, было все равно.

— Мы пользуемся кредитом. Сюзи, это не проблема, правда. Мы все оплатим после того, как получим состояние Элис. — Роуз не могла скрыть своего счастья, но постаралась сделать это, увидев недовольное выражение лица Сюзанны. — Я имею в виду, что, как новые родители Элис, мы должны вращаться в нужных слоях общества, жить в таких отелях, как этот, и заводить нужные контакты. Мы с Перри очень серьезно говорили на эту тему и решили, что так будет правильно.

— Я рада, что вы определили линию поведения, мам. — Только тот, кто хорошо знал Сюзанну, услышал бы сарказм в ее тоне. Но мама была не из их числа.

— Спасибо, — улыбнулась Роуз. — Мы с Перри знаем, как это важно.

Она взглянула на своего мужа, который развалился в кресле и до сих пор не сказал ни слова.

Сюзанна набралась смелости, сделала вдох и начала:

— Мам, у меня есть новости, которые, надеюсь, тебя порадуют.

— Новости? Какие новости? — Услышав многозначительные нотки в голосе своей дочери, Роуз прищурилась.

Точнее, Сюзанна решила, что она прищурилась. После пластической операции лицо Роуз неизменно выражало легкое удивление, а глаза оставались широко раскрытыми.

— В пятницу я выхожу замуж и приглашаю вас обоих на свадьбу. — Сюзанна кивнула в сторону Перри, который, похоже, задремал.

— Выходишь замуж в… Но это послезавтра! — Роуз вскочила с кресла и начала расхаживать, как обычно делают герои в мыльной опере. — Я знаю, почему ты это делаешь, — внезапно заявила она.

— Ты не спросила, кто мой жених, — сказала Сюзанна, сделав вид, что не услышала слов матери.

Единственный способ справиться с Роуз — это оставаться абсолютно спокойной. Поэтому девушка старалась держать себя в руках.

— Это из-за ребенка! И из-за взглядов доктора Фелдмана на семью, — продолжала Роуз. — Я думала, ты бросишь эту затею, которая портит наши отношения, Сюзи!

— Не я порчу отношения, — как можно более спокойно ответила Сюзанна.

— Я говорила, что мы все можем уладить. Думаешь, я запрещу тебе видеть ребенка?

— Его зовут Стефан Серкин.

— Это не сработает, дорогая. — Роуз села около дочери и положила руку на ее колено. В ее глазах стояли слезы. — Послушай, ты знаешь, что я люблю тебя. — Ее голос дрогнул. — Ты — моя дочь. Это не схватка, и мне больно оттого, что ты воспринимаешь все именно так. Элис должна быть со мной. Я ее самая близкая родственница. Смирись с этим.

— Ему тридцать четыре года, и он семейный врач, — продолжила Сюзанна. — А еще Стефан — двоюродный брат Джоди.

— Что? — прошипела Роуз. — Думаешь, что сводная тетя и двоюродный брат, объединившись, смогут убрать со сцены бабушку?

— Вопрос не в объединении.

На сей раз Роуз сделала вид, что не слышит дочь.

— Ты ошибаешься! И вообще, как ты нашла его?

— Я его не находила. Он приехал из Европы навестить Элис.

— Ах, из Европы? Навестить ребенка? Уродливое маленькое существо, которое даже не знает, живо оно или нет? Поверь мне, здесь что-то большее.

— Она улыбается мне уже три дня подряд.

— Милая, это газы, — выпалила Роуз, заметно теряя терпение.

Сюзанна внешне старалась оставаться невозмутимой. Внутри же у нее все кипело.

— Они с Джоди одно время очень дружили, — вернулась к важной теме девушка. — Он изучал медицину здесь, в Нью-Йорке. Джоди была бы рада нашему решению.

Уверенность в ее голосе была неподдельной.

Они со Стефаном провели много времени вместе после того, как несколько дней назад познакомились, и успели узнать друг друга немного лучше. Практически сразу же они подали заявление о браке и купили два простеньких обручальных кольца.

Все эти дни Стефан был очень заботлив и внимателен. Что касается таких важных вопросов, как секс и развод, то он сказал:

— Обсудим это, когда придет время.

Ее доверие к этому мужчине возрастало каждый раз, когда она представляла, как его мать смотрит на маленькую бутылочку Элис. Такое не может быть показным.