– Все, – потупившись, признал гигант.

– Хорошо, что ты это осознаешь. После боя подойдешь к Джефу – он придумает для тебя наказание. – При этих словах на лице ветерана появилась зловещая улыбка, а Яков даже слегка побледнел. Разительное отличие от той радостной улыбки возле орочьей крепости, да и могло ли быть иначе: до возвращения из того похода бедный каменотес, который, казалось, испробовал в своей жизни уже все, вдруг осознал, как он недооценивал Джефа и сколько всякого интересного тот еще имел в своем арсенале. О том, что они могут и не пережить сегодняшнего утра, Новак упоминать не стал. К чему? Человек должен иметь надежду, чтобы видеть смысл в борьбе.

– Есть, милорд, – горестно вздохнул Яков.

– Теперь слушай меня внимательно. Сразу после нашего возвращения ты найдешь падре и будешь постоянно присматривать за ним, при этом не забывай, что твой карабин нужен в бою. Но, если хоть один волос упадет с падре, я не знаю, что с тобой сделаю. Ты меня понял?

– Но, милорд, я ведь всегда…

– Я знаю, что ты всегда, – резко оборвал его Новак, но затем сбавил тон и закончил даже с оттенком грусти: – Заметь, я не прошу тебя оберегать леди Анну, хотя только один Бог знает, что со мной будет твориться, если с ней случится что-либо. Более того, я прошу тебя о невозможном – не думать об Элли и малыше, я прошу, я приказываю тебе оберегать падре, даже ценой своей жизни. Его жизнь очень важна. Очень. Ты меня понимаешь?

– Я все сделаю, милорд, – понурившись, проговорил Яков, и по его виду Андрей понял, что тот принял решение в точности выполнить распоряжение своего сюзерена, хотя оно ему далось и нелегко.

– Сделаешь так, чтобы он и Элли были в разных башнях, – бросил Андрей через плечо Джефу, когда Яков достаточно отошел, чтобы не слышать его.

– Но…

– Я не хочу, чтобы он отвлекался, – оборвал Андрей Джефа на полуслове. – Падре очень важен для нас, я ничуть не лукавил. Я думал, что решил эту проблему, определив его в самое безопасное место, но сберечь его от орков куда проще, чем от самого себя.

– Я все сделаю.

– Вот и ладно. Давай займись людьми.

Распрощавшись с Джефом, он направился в казарму. Однако, вынырнув из задумчивости, обнаружил, что ноги несли его на лестницу. Не отдавая себе отчета, на автомате он направился в восточный бастион, где находилась Анна. Едва осознав это, Андрей остановился и бросил тоскливый взгляд туда, где сейчас обустраивались его жена и сын. Увидит ли он их еще, выживут они или падут жертвами во исполнение задуманного им? В мозгу вспыхнула мысль бросить все и бежать с женой: верхами они успеют уйти от надвигающейся опасности. Многие смогут последовать их примеру и также спасутся, но большинство не сможет этого сделать и падет, настигаемое орочьим войском, а в том, что все они попытаются спастись, едва их сюзерен побежит, Новак не сомневался. Эта мысль как вспыхнула, так и погасла, рассыпавшись в прах. Все же, наверное, падре был прав, и в нем что-то изменилось, он сам чувствовал это. Нет, он все так же старался думать о личной выгоде, все так же использовал людей и рассматривал их по большей части как ресурс, необходимый для выживания, но только они окончательно перестали быть для него безликими. Перед его внутренним взором в быстром калейдоскопе пронеслись лица его вассалов и смердов, взрослых и детей, и он чувствовал, что абсолютная память тут ни при чем, – просто они не были одними из многих, они были теми, ради кого он был готов сражаться, даже если этот бой будет последним.

В последний раз бросив взгляд на башню, он зло ругнулся, адресуя эту ругань не кому-то другому, а лично себе. Затем резко повернулся и сбежал с лестницы. Ему нужно было в казарму.

В полутемном помещении, освещенном несколькими масляными светильниками, он тут же позабыл о недавних мыслях. Ему нужно было еще многое успеть, а времени не оставалось. Сосредоточившись на работе, если можно так выразиться, он тут же услышал характерные глухие щелчки загоняемых в магазины патронов и звуки трущегося металла, заканчиваемые также щечками, – это кто-то разряжал магазин, чтобы потом вновь начать его снаряжать. Все верно, знать, как это делается, – мало, нужно нарабатывать навык. Глядя на ребят, занятых этим, Андрей почему-то подумал, что, хотя он уже весьма продолжительное время не занимался снаряжением магазинов, у него получилось бы посноровистей, ну да за неимением гербовой пишут на простой. Пара деньков тренировок – и парни дадут еще и ему форы, но этого времени не было. Заметил он и то, что трое воинов, которым предстояло стрелять из автоматов, тоже не валяли дурака, а упорно отрабатывали снаряжение магазинов и присоединение их к оружию. Все правильно: как оно повернется, никто не знает, а навык нужно иметь, хотя у них-то как раз все получалось куда более ловко – сказывалась практика обращения с карабинами, у которых заряжание коробчатых магазинов было сходным.

– Внимание всем. – На голос тут же обернулись все, прекратив свои занятия. – Первое касается стрелков: ваша задача – поддержать меня огнем, стреляете одиночными. Огонь не открывать, пока не замолчит пулемет и не последует команда, слушать внимательно, при повторной команде тут же меняете магазины – плевать, сколько там еще осталось патронов. Перезаряжаетесь и ждете команды. Пит – на левом фланге, твой сектор пятнадцать ярдов от левого фланга. Пол – правый фланг, твои пятнадцать ярдов от правого фланга. Джон, твой – центр. Вопросы? – И, выждав несколько секунд: – Вопросов нет. Заряжающие. Как только на ваш стол ложится магазин, тут же начинаете его снаряжать, полные магазины должны быть под рукой у стреляющего. Мои заряжающие. Все то же самое, но, несмотря на то что у меня будет не три магазина, а шесть, снаряжать их вы не будете успевать. Поэтому, Питер, дисковые магазины держишь перед собой – как только полные магазины закончатся, тут же подаешь мне диск. – Андрей решил оставить у автоматчиков по три магазина, реквизировав из их комплекта по одному в свою пользу. У него же должны были находиться и оставшиеся от сданного инквизиторам АКМС. При мысли об этом он про себя выматерился: еще один автомат никак не был бы лишним. – Если к моменту, когда диск закончится, не будет снаряженных магазинов, подаешь второй, появится магазин – подаешь его. Вопросы?

– Милорд, а почему мы не тренируемся снаряжать диски? – Вопрос задал именно Питер, рослый и весьма сообразительный парнишка. Брук рекомендовал его на роль старшего среди троицы, которая должна была обслуживать пулемет, уверяя, что парнишка не из робкого десятка и голову имеет на плечах.

– Потому что диски заряжать слишком долго, а времени у нас не будет, магазины же заряжать куда проще, а потому я буду иметь возможность сделать куда больше выстрелов. Еще вопросы? Вопросов нет. Тогда последнее. Парни, ничего не напутайте, прошу вас, именно от вас зависит наша победа. – Немного лести, да и лести ли? Если все так и есть, никак не помешает: вон как расправились плечи и загорелись глазки. Давайте, мальчики, на вас большая надежда.

Дверь в казарму открылась, и в ее проеме показался Джеф. Он был серьезен, но упадка духа Андрей не заметил – ветеран, как всегда, излучал уверенность, и это хорошо: как бы воины ни доверяли ему, спокойный и решительный вид ветеранов был ничуть не менее важен, потому что, хотя его люди и провели целый год в беспрерывных боях и стычках, это по большому счету было ничто в сравнении с ветеранами, прожившими подобной жизнью большую часть из прожитых лет. Его дружинники, да и остальные весьма пристально следили за тем, как себя ведут бывалые вояки, – а они были на высоте, за что Андрей был им благодарен отдельно.