Несмотря на то, что слова были сказаны без единой ноты фальши, и откровенное желание слышалось в каждой фразе, Гавани никто не поверил. Герцог просто опешил от подобной наглости. У него пропал дар речи. А у его дочери ненадолго пропало с лица затравленное выражение. Она подняла свой ясный взгляд и с улыбкой посмотрела на Алессандро.

– При всем уважении к вам, маркиз…. Вы хороший друг, и наверняка, более чем достойный жених, но у меня нет никакого желания позволить вам познакомиться с моей сестрой! Никогда!

Аньежио расхохотался в голос, услышав знакомые твердые нотки в голосе любимой дочери. Глядя на возмущенное лицо своего друга, улыбнулся даже Рампхуэнг. Напряжение отпустило всех. И ни у одного человека в комнате, даже у самого маркиза, не возникло никаких сомнений, что он говорит серьезно.

– Вы разбили мне сердце, дорогая Тициана! – и он положил руку себе на грудь. Напряжение отпустило всех, находящихся в комнате. И маркиз был в ответе за это. Тициана только сейчас начала понимать, почему принц дружит с этим ловеласом. Видимо достаточно часто маркиз берет удар на себя. И делает это так легко и непринужденно. Как будто так и задумано.

– Не называйте мою дочь по имени, маркиз! У вас нет этого права! – похоже, Аньежио пришел в себя. Могущественный герцог, не терпящий неповиновения, вернулся. – Мы сейчас уезжаем домой Тициана. Тебе в любом случае нельзя здесь оставаться. Подумай о слухах и домыслах людей. И о своей репутации.

Он дождался, когда дочь нехотя кивнет ему в ответ, и властно продолжил.

– А если принцу есть, что мне сказать, то пусть он придет к нам в палаццо. Мы примем его как полагается и конечно, отблагодарим.

Они скрестились взглядами. И никто в этот момент уже не нарушал тишину. Не смел… Герцог первым отвел глаза. Он судорожно вздохнул. Казалось, как что-то внутри него расслабилось. Он посмотрел на дочь, мгновение поколебался, а потом крепко прижал ее к себе. Девушка, в ответ обняла отца.

– Ты все вспомнишь! Я обещаю. – прошептал он ей! – Ведь ты Аньежио. А мы никогда не сдаемся. Все будет хорошо! Ты слышишь, Тициана?

Произнесенное вслух имя уже не резало слух так, как раньше. Девушка потихоньку привыкала к нему. Снова начала болеть голова, и она легонько потерла пальцами виски. Она видела, как к ней потянулась рука принца, а потом опустилась. Он не посмел снова прикоснуться к ней прилюдно. Традиции… Впитанное с молоком матери воспитание. И не обижалась. Все в этом палаццо были скупы на эмоции. Несмотря на потерю памяти, девушка помнила, что прикосновения в ее семье были традицией. Объятия, поцелуи, громкий смех и проказы. Она это душой чувствовала. Даже сейчас отец приобнимал ее за плечи. И его уверенность в том, что все будет хорошо, переходила к ней. Она подняла глаза на Рампхуэнга. Взглянула на лицо, ставшее за короткое время таким родным.

– Передайте Суджаю, что я его очень люблю. – Тициана постаралась улыбнуться. – И буду очень по нему скучать.

Принц только кивнул в ответ, а проводить их вызвался маркиз Гавани. Пока Тициана с отцом шли к выходу, он болтал без умолку. Девушка даже не понимала, что он говорит. Она заметила стоящего в холле Чианг Мая и грустно улыбнулась ему. Несколько служанок также смотрели ей вслед. В этом доме теперь не было ни одного человека, кто бы относился к ней плохо. Слуги не имели права на эмоции, но напряжение просто витало в воздухе.

Она опустила глаза и вышла вслед за отцом на улицу. До гондолы нужно было пройти пешком, т.к. палаццо принца находилось посередине острова. Где-то рядом раздался яростный рев тигра. И Тициана поняла, что его не выпустили. Чужие не приходили в этот дом обычно. Принц общался с незнакомыми людьми где-то в другом месте. Видимо посторонние не изъявляли желания посмотреть, как живет загадочный восточный принц.

Когда она села в гондолу и обернулась на маркиза, он весело подмигнул ей. Мужчина стоял широко расставив ноги, как на палубе корабля и скрестив руки. Его умопомрачительное лицо смеялось, а глаза были серьезны. Она привыкла видеть в нем фигляра, шута. Но только сейчас задумалась о том, что маркиз был единственным другом принца. А принц не был глуп или легкомыслен. Что-то же он нашел в маркизе? И как то разом, в один миг, мгновение она почувствовала привязанность к этому шалопаю. Поняла, что если судьбой ей будет уготована жизнь с Рампхуэнгом, то к Гавани она будет относиться как к старшему брату. С уважением и почтением.

Поэтому девушка не стала хмуриться на его беспечное подмигивание, она постаралась улыбнуться ему в ответ так, чтобы мало ему не показалось. И тоже подмигнула….

Казалось, маркиза Гавани кто-то ударил под дых. Так вытянулось его лицо в удивлении. Тициана поняла, что никогда раньше она ему не улыбалась…. Странно. Где-то в далеке снова раздался рев. Суджай чувствовал, что она уплывает и явно не был рад этому. Впрочем, девушка была согласна с тигром. Она с тяжелым сердцем уплывала от дома, ставшего родным.

Рампхуэнг вернется за ней! Она должна быть в этом уверена, по-другому просто не может быть. Сейчас о другом варианте думать просто не хотелось. Она вернется в этот дворец!

Де Понте просто не верил своим глазам! Девушка, о которой он грезил днями и ночами, садилась в гондолу у пристани дворца принца. Отец мягко придерживал ее, помогая, а на берегу стоял наглый мальчишка, маркиз и помахивал им ручкой! Как в старой, доброй сказке. Не хватало только Рампхуэнга.

Получив все доказательства, барон не мог поверить своим глазам! Подозрения оказались правдой. Но как? Слишком взволнованный, чтобы думать, он не отрывал глаз от Тицианы. Она была далеко от него, но рыжие кудри, струившиеся по спине и выбивавшиеся из под низко надвинутой шляпки, не оставляли сомнений.

Де Понте поплотнее закутался в черный плащ и проверил маску на своем лице! Никто даже не заметит, как пристально он рассматривает две гондолы, отчалившие от берега. Напасть сейчас? Желанная добыча была так близко!

Мужчина и сам удивлялся своей одержимости! Но побороть темные инстинкты уже не получалось. Всегда желаннее то, что с трудом достается. Он судорожно оглянулся. Мустафа и Саид сидели в лодке у причала и ждали его указаний. Еще трое оборванцев, нанятых им для грязных дел были рядом. Итого сейчас шестеро.

А с герцогом всего три охранника. Четверо против шестерых! Рискнуть? Но как же хотелось барону остаться в стороне. Чтобы никто и не заподозрил его в похищении! А если напасть сейчас, вероятность разоблачения неимоверно высока. Герцог и его мавры отличные, сильные противники. А у него опустившиеся бродяги. Не пойдет! А как хочется вступить в схватку с герцогом. Де Понте великолепно владел шпагой. Не сомневался в своих способностях. Он уже представлял, как перережет глотку этому зазнавшемуся герцогу. Который решил, что вся Венеция в его руках. Прекрасно устроился! Чертов серый кардинал!

Одно хорошо. Теперь не надо придумывать, как пробраться во дворец принца. Вот это действительно стало бы большой проблемой. Местные до умопомрачения боялись этого тигра. И заставить их добровольно вступить ногой на остров Рампхуэнга было почти нереально. Особенно ночью, когда эта зверюга свободно разгуливала на воле.