Недоуменно моргаю, но отвлекаюсь на плотную стену из щитов, на частокол копий и мечей. Во втором ряду мелькают личности в зеленых балахонах, рвут тетивы лучники. Еще шаг – и воздух со свистом рассекает ворох острой листвы, разрывает бок.

Тьма! Вот теперь больно.

Губы торопливо шепчут слова заклинания, в мозгу мелькают схемы и цифры, формулы, переплетаются со Знаками. Выбрасываю ладонь в отталкивающем жесте, и рядом возникают мои призрачные копии. Но вооружены не мечами, а луками. Вскидывают оружие и бьют пучками пламени по строю врага.

Взрывы поднимают в воздух комки земли, кипящую воду, мелькают изорванные фрагменты тел. Струи пламени чертят пространство, испаряют лед и железо, камень. Остроухие не выдерживают, бегут, а двойники переключаются на стрелков, что засели на скалах…

Когда начал хохотать, точно не помню. То ли после того, как призвал Астральных Лучников, то ли когда жахнул вдогонку отступающим Огненной Стеной. И словно по команде тени рядом со стенами ущелья зашевелились, обрели человеческие очертания. Сотни желтых щелочек-глаз впились в меня, шипящие голоса ворвались в сознание:

«Слушаем, господин…»

– Вперед! – крикнул я, и указал острием меча на бегущих в панике остроухих.

Черные кляксы заскользили по снегу, устремились вслед за светлорожденными. Последний из эльфов оглянулся, и я увидел совершенно белое от ужаса лицо, выпученные глаза – тот самый гад, перерезавший горло Беру. Воин взвыл дурным голосом, попытался резко свернуть, но поскользнулся, тень накрыла смертным саваном. Прошли секунды – и на землю упала трухлявая мумия, а потустороннее существо накинулось на следующую жертву.

Паника в рядах эльфийского войска быстро обратилась полной сумятицей. Тени загнали армию под кроны леса, по пути сожрав отставших. Но у опушки резко остановились, словно вмерзли в воздух. Мерцали, корчились, расползались клочьями грязного дыма под ударами противников.

Я ощутил враждебную магию, криво усмехнулся. Что ж, кто-то из заклинателей додумался вырвать существ в наш мир полностью, сделал уязвимыми для физического воздействия. Но можно и обратить эффект…

Однако начав плести заклинание, я сбился, умолк и опустил руки, так как услышал душераздирающий треск, грохот. Над стеной леса взвилась стая воронья, кроны начали ходить ходуном, словно там пробирались настоящие великаны. Между стволами загорелся бледный изумрудный свет, из-за кустов вышли десятки эльфов в длинных балахонах. Упругая волна теплого воздуха хлынула в ущелье, стерла остатки теней и призраков-лучников.

Проклятье! Немного замешкался – и потерял свою бестелесную армию. А повтор заклинания займет время. Да и есть ли смысл?

Треск в чаще стал громче, одна из сосен со стоном упала. Через минуту рухнула вторая, третья, сияние чуть притухло, а за стволами возникло смутное движение. Я вздрогнул, ощутив присутствие разума – чуждого всему человеческому, холодного и сонного.

Полузабытое чувство. И очень неприятное. А также мелькнуло смазанное воспоминание, о разговоре, произошедшем явно не при мне.

«Лес! – мысленно взвыл я. – Они призвали Лес! Но как?.. Ведь давным-давно утратили власть над Духом Чащ…»

Сомнения исчезли, когда стоящие на опушке сосны раздвинулись, и на снег ступило… дерево. Встряхнулось, роняя серебристые листья, широко растопырило кривые лапы-ветки. Крона – волосы, корни и низ ствола – ноги, наплывы на коре напоминали искаженное гневом лицо, а в дуплах горели яркие огоньки.

Взгляд твари медленно обошел окрестности, уперся в меня. Я невольно отступил на шаг, поднял меч в защитную позицию. Толку? Длаэн-Дур, древо-воин почти неуязвимо для обычного оружия, обладает собственной магией. Но я думал, вымерли тысячелетия назад, а для призыва новых светлорожденным не хватит сил.

Что ж, получается, хватило. И это паршиво, если не сказать громче.

Словно в ответ на мысли треск повторился, и теперь вся опушка пришла в движение. Сосны ломались как тонкие прутики, появлялись новые существа, отдаленно смахивающие на дубы, березы, толстые пни. А за ними вырвалась сплошная волна листвы, кустов и лиан. Сугробы начали стремительно таять, на голых камнях распустились цветы…

Устрашено попятившись, я указал мечом на ближайшую тварь, рявкнул заклятие. Громадный огненный шар метеором рассек воздух, взорвался. Но когда развеялся дым, стало видно, что не причинил особого вреда. Лишь кора обгорела, да травы и листья обратились в пепел. Ненадолго, к слову. Из земли тут же проклюнулись новые побеги.

Вот главный удар. Вот почему так долго тянули, ведь подобных существ поднять нелегко. Не банальные големы, не простые Охранные Деревья, а квинтэссенция жизни эльфийских рощ.

Но кто-то во мне не желал покоряться и отступать. Настойчиво требовал битвы и радовался тому, что встретил достойного противника. И поневоле я поддался безумию. Захохотал, метнул в наступающий Лес широкий серп черноты.

Существа дрогнули и издали звук похожий на крик боли. Листья и кора иссыхали, падали невесомыми чешуйками. Зацепило несколько эльфов, эти и пикнуть не успели – рухнули дымными головешками. Через мгновение сработало второе заклинание, и ярчайшая вспышка озарила мир, стерла горы. По латам дробно застучали осколки, грудь и лицо опалило – и там где буйствовала зелень, поднялся гигантский огненный гриб.

Ударная волна докатилась и до меня, дым и пепел запорошили глаза, а жар заставил отступить. Я прикрылся рукой, пригнулся. Но едва хотел выпрямиться, как в грудь толкнуло, небо и земля поменялись местами. Кости захрустели, боль рванула сердце.

Умудрившись остановиться, я застонал и начал упрямо вставать. Но вторая гигантская пощечина закрутила волчком и швырнула на скалы. Дыхание вылетело из груди, в глазах потемнело.

Издав полувсхлип-полувздох, я с огромным трудом отжался от земли. Мотнул головой и устрашено посмотрел на обугленное дерево, показавшееся из облака дыма. За первым вышло второе, третье.

Черные от сажи, с голыми ветвями и красными от внутреннего жара стволами они выглядели еще чудовищнее. Но прямо на глазах угли стали тухнуть, покрываться свежей корой и мхом, на ветках распустилась листва. И как по команде в спекшейся почве пробилась трава, победоносно потянулась ввысь. Дерн затянул трещины, погасил пламя, кусты и вьюны заполонили выжженную область, потянулись ко льду. А затем из дымной пелены выступили и эльфы…

Разочарованно взревев, я рывком поднялся на ноги и ринулся навстречу врагу, швырнул заклятие. Но плетение расползлось в полете, наткнувшись на рой зеленых светлячков, второе постигла та же участь. В ответ выстрелили длинные лианы, хлестнули колючими плетьми.

Боль затопила сознание, я опять упал. На латах появились глубокие вмятины, длинные рваные канавки. Черная жижа обильно полила снег, накатила вяжущая слабость. Проросшие травы опутали ноги, начали раздвигать пластины доспехов и рвать плоть. Ближайший Длаэн-Дур взмахнул веткой-лапой, и в меня полетели острые листья, звонко заколотили по броне. Дерево-воин приблизилось, могучим ударом отбросило меня на добрых двадцать шагов.